– Ты серьёзно? Алтай!

– Ну а почему нет?

– Отпуск, – озвучиваю я и усмехаюсь. – Думал на океан махнуть. Косточки погреть.

– Чем тебе наш регион не устраивает? Всё есть: и лето, и жара! Даже почти океан имеется.

– Смеёшься? Владивосток в ноябре, впрочем, как и Алтай, не особо приветливы. Холодно же.

– Зато воздух свежий и горнолыжные курорты. Есть где развлечься. Сгоняй на родину предков. Может, и помогут родные места. Бабку мою навести. Она там всё и всех знает. Я ей позвоню, предупрежу. Примет как родного! Она меня всё детство травками да молитвами лечила. И помогало же!

– Поэтому ты на врача учиться пошёл?

– Отчасти. Ты же знаешь мою историю. Как мать заболела, я начал медициной интересоваться, так и пошло-поехало.

– Да знаю, Петь, знаю. Молодец ты. И спасибо за поддержку! За всё спасибо.

Попрощавшись с другом, решаю сразу же ехать домой. В офис возвращаться настроения нет. Пока еду, вспоминаю историю нашей дружбы с Петром. Всё банально. Мы родом из одного края. Алтай. Наши родители были знакомы ещё до переезда и, после того как обосновались во Владивостоке, продолжили общение. Мы же с Бересневым, несмотря на разницу в возрасте в пять лет, стали друг для друга всё равно, что братья. Он, кстати, старший. Повлияло ли на зарождение дружбы между нами то, что мы земляки, или это простое стечение обстоятельств, я не знаю, но за двадцать восемь лет мы ни разу не усомнились друг в друге. Могу с уверенностью сказать, что переезд пошёл нам всем только на пользу.

Причина, по которой родители решили сменить место жительства, не отличалась оригинальностью. Заработки. Было ещё что-то, но я уже и не помню, слишком давно это было, мне только восемь на тот момент исполнилось. В любом случае, решившись на такой ответственный шаг, взрослые не обязаны учитывать мнение ребёнка. Кто станет советоваться с восьмилетним пацаном? И вообще, детей редко посвящают в семейные проблемы. Каждый нормальный родитель старается огородить своё чадо от лишнего стресса. И я считаю, это очень правильно.

После переезда отец быстро нашёл работу и успешно взлетел по карьерной лестнице. Позже занялся бизнесом.  Я же продолжил его дело и преуспел. Морепродукты, собственное производство, сбыт, выход на мировые рынки.

Родители Петра простые и замечательные люди, самые дорогие и близкие для нас. Мама из семьи преподавателей, всю жизнь проработала в школе учителем, пока тяжело не заболела. Отец уже много лет трудится на одном из наших заводов, поднялся сам и сейчас заслуженно занимает руководящую должность.

Пётр женился ещё в студенческие годы. Сначала я стал свидетелем на их с Оксаной свадьбе, а потом наблюдал за пополнением семьи. Сперва мне казалось, что Пётр совершил ошибку, слишком рано повесив на себя такую большую ответственность. Но чем старше становился, тем отчетливее понимал, что это я впустую потратил уйму времени. Первый ребёнок у Бересневых родился спустя два года после свадьбы – сын. Сейчас малец уже догнал Петра в росте и собирается пойти по стопам отца, в медицинский. Второй ребёнок появился, когда старшему было семь, а последнюю дочурку Береснев умудрился заиметь всего год назад.

А что я?! Наша фамилия гремит на весь край. Я добился почти всего, чего хотел. И теперь у меня осталась лишь одна недостигнутая цель. Семья! Я должен хотя бы попытаться найти ту, с которой мы окажемся совместимы. Или же это судьба, Волков – одинокий волк. Ну уж нет. Жму на педаль газа, машина бешено рычит. Я выиграю и это дело.

Паркую автомобиль во дворе дома родителей и спешу к ним. Сегодня же сообщу, что улетаю в отпуск. Уверен, они меня поддержат, тем более давно намекали на то, что я слишком много работаю. Настроение планомерно начинает ползти вверх. Забегаю за тортиком для мамы. Тут совсем рядом готовят как раз такие, которые она любит. С низким содержанием калорий. Она у нас вечно на диете. Следит за фигурой очень строго и не только за своей. Отцу тоже приходится соблюдать её негласные правила. Иначе Анна Ивановна будет сердиться. А это ой как плачевно сказывается на атмосфере в доме в целом. Несмотря на немного вздорный характер мамы, живут родители душа в душу. За это я их и люблю. У меня было счастливое детство, дружная семья и всё, что требовалось мальчику, чтобы вырасти настоящим мужчиной.

– Я дома! – сообщаю громким басом, как только открываю входную дверь.

Снимаю туфли, наступая на задники по очереди, поднимаю голову и тут же встречаюсь с осуждающим взглядом светло-карих глаз. Издаю пресловутое «ой!» и аккуратно отодвигаю обувь к полочке. Мама начинает смеяться и, раскинув руки для объятий, шагает ко мне.

– Никогда не изменяешь своим дурным привычкам, – хлопая меня по спине, выдаёт сквозь смех она и, отстранившись, заглядывает в лицо.

Рассматривает меня пару секунд и сокрушённо качает головой.

– Осунулся. Синяки под глазами. Совсем не отдыхаешь? Надо себя поберечь, сынок.

– Я как раз об этом и пришёл поговорить. Отец дома?

– С минуты на минуту будет. Поехал по твоему поручению.

– Какому? А… так я же сказал на днях сам разберусь с этим делом. Там всего-то поломка небольшая, на производительность не влияет. Никакой спешки.

– Ты же его знаешь. Он не станет просто так отсиживаться. Старается тебе помочь, пока ещё может.  Да и скучает он по работе, хоть и не признаётся. Повторяет постоянно, что сам решил на покой уйти, но, видимо, это для себя и твердит. Стоит только тебе позвонить, тут же летит на выручку.

– А знаешь, я предоставлю ему возможность вернуться к любимому делу. На пару недель точно, – скидывая тёплое пальто, сообщаю маме с улыбкой.

– Это как?

– В отпуск хочу слетать, – озвучиваю с улыбкой свои планы и выуживаю из-за спины торт.

Мама хлопает в ладоши и, перехватив из моих рук угощение, спешит на кухню.

– Вот же обрадуется Анатольевич. Ты прямо ему подарок сделаешь, сынок. И сам отдохнёшь, и он наконец перестанет вздыхать у меня над ухом. Но… – она резко останавливается и грозит мне пальцем. – Я тебе этого не говорила.

Застёгиваю рот на замок и киваю.

– Вот и славно. Я пока подогрею чай и отцу позвоню. Обрадую, что у нас гость с хорошими новостями, – мама прищуривается и расплывается в очередной улыбке. – А не расскажешь, куда собрался? С кем?

Надеется, что я одумался и девушку завёл. Всё внуков ждёт. Но как я скажу ей, что проблема не в моей разборчивости. Да, я очень требователен во многих вопросах, но относительно женщин в моём списке за последние годы осталась всего пара пунктиков: понравиться мне и родить ребёнка. В идеале не одного, но тут уже как получится. Не хочу расстраивать родителей подробностями моей личной жизни и Петру трепаться запретил. Пусть уж винят во всём мой характер.

– Алтай, – бодро сообщаю, плюхаясь на мягкий стул у обеденного стола.

Мама роняет нож и как-то меняется в лице.

– А почему туда? Там же так, как и здесь, довольно холодно? – подняв столовый прибор, она аккуратно кладёт его в раковину и тянется за чистым.

– Решил так. Да и Пётр просил бабушку свою проведать. Она у него там одна. Переживает, – вру, отводя глаза в сторону.

Однако реакция мамы мне тоже не совсем понятна.

– Сынок, может, лучше куда-нибудь, где потеплее? Солнце, песок? Зачем тебе эти снега? Дома не хватает? – присаживаясь рядом со мной, продолжает настаивать Анна Ивановна, со странной мольбой заглядывая мне в глаза.

– Ну снега и мороза я не боюсь. Горнолыжные курорты там отменные. Оздоровительных центров тьма. Есть с медицинским уклоном. Здоровье на раз-два поправлю, – привожу, по моему мнению, вполне сносные доводы.

Про бабку-знахарку помалкиваю. Боюсь, придётся уточнять, для чего она мне понадобилась. Хотя выкрутиться можно всегда, но лишний раз врать не хочу. Одна ложь тянет за собой другую, что уже откровенно паршиво. Недоговаривать это одно – хранить свои секреты не запрещается. А вот сочинять, да ещё и самым родным, некрасиво.