Если я не смогу обыграть Булата…

То я вернусь к нему. Поломаю себя, но вернусь.

Потому что хочу быть рядом с сыном.

— Если бы ты послушала меня, — продолжает отец. — И закончила обучение…

— Ясно, — перебиваю, сцепи зубы. — Я тебя услышала. И сейчас, и тогда. И если ты не изобрёл машину времени, то прошлое я изменить не могу.

— Алия, как ты с отцом разговариваешь?

— Прости, мне пора идти.

Едва сдерживаюсь, чтобы зло не бросить телефон в стенку. Вместо этого сбрасываю вызов и возвращаю телефон Ильясу. Часто дышу, стараясь справиться с новым потоком слёз.

Вытираю глаза рукавом пиджака. Терплю. Слезами я тут никак не решу проблему. Нужно думать. Где найти деньги? На первое время, пока я не найду работу.

Или не верну свои сбережения.

У меня ведь ничего нет! Булат выгнал прочь, а на мне только…

— Здесь есть ломбард? — разворачиваюсь к мужчине. — Рядом где-то?

— Без понятия. Я в этом городе проездом.

— Ясно. Спасибо большое за помощь. Мне нужно идти.

Я подрываюсь с места, едва не налетаю на администраторшу, которая лично принесла чай. Быстро расспрашиваю об окрестностях, узнаю, что ломбард в десяти минутах ходьбы отсюда.

Круглосуточный.

А у меня серёжки и обручальное кольцо. Сдам украшения, получу первые деньги. Смогу хотя бы на эту ночь где-то остаться.

Я морщусь, когда за спиной раздаётся мат. На выдохе и тихо, но я всё равно слышу. Булат никогда не ругался, мой отец тоже. А этот Ильяс…

— Стой ты, — раздражённо вздыхает, перехватывает меня за локоть. — И куда ты собралась на ночь глядя?

— В ломбард, — я закатываю глаза. Всё ведь понятно, он и так это понял. — До утра я ждать не могу.

— Всё не пойму. Ты или бедовая, или ненормальная. Пошли.

— Куда?

Теперь уже я зависаю. Но мужчина просто двигается вперёд, придерживает для меня дверь. Я оторопело следую к нему. Серьёзно? Это он так элегантно вызвался мне помочь?

Ильяс всем своим видом показывает, насколько я не вовремя попалась ему на пути. Перебираю в уме все ироничные ответы. Зачем пошёл, если я его раздражаю?

На улице темно и безлюдно, хотя рядом центр города. Словно все люди вымерли, остались только мы вдвоём.

— Я бы не советовал, — говорит, но при этом не пытается остановить меня. — Здесь цены будут занижены в пару раз, получишь гроши. А проценты накрутят адские.

— Ну, другого выхода всё равно нет. Ты же слышал… Или тебе вдруг обручальное кольцо понадобилось? — мужчина молчит. — Ну вот.

— Сожалеть не будешь?

— Я никогда ни о чём не жалею. Плохой опыт тоже опыт.

— Даже учитывая, где ты сейчас оказалась из-за своего брака?

— Зато у меня есть сын.

Я вообще считаю, что нельзя жалеть о прошлом. Или жить им. Его не изменить, не повторить. Так что нужно отталкиваться от того, что есть сейчас.

Всё равно ведь были хорошие моменты. И даже ужасный поступок Булата не способен очернить их. Как мы впервые увидели нашего сына. Как муж целовал меня у алтаря.

Как влюблённо он смотрел на меня, и я вторила мужчине.

— Нужно отсмотреть, — оценщик, мужчина шестидесяти лет, крутит в руках мои украшения. — Подождите здесь пару минут.

— При нас, будьте добры, — Ильяс оттесняет меня от прилавка. — Мало ли что вы сделаете за эти пару минут. Забирать украшения вы не можете, законом запрещено. Вся оценка только в присутствии владельца. Статья сто семьдесят…

— Знаю. Ждите.

Оценщик недовольно возвращает мне серёжки и кольцо, сам уходит в подсобку за инструментами. А я хочу хлопнуть себя по лбу. Вот ведь!

Даже не подумала, что могут что-то сделать с украшениями или камнями.

— Правда есть такая статья? — растерянно смотрю на Ильяса. — Я не знала о такой.

— Я тоже, — мужчина улыбается, обнажая очаровательные ямочки. — Но что я понял за годы на юридическом, так это главное говорить очень уверенным тоном. Тогда никто не будет спорить.

— А ты… Юрист?

— Адвокат.

— Хороший?

Чуть щурюсь, внимательнее осматривая мужчину. Сердце в груди начинает бахать так громко, что заглушает остальные звуки.

— Один из лучших в столице, — отвечает спокойно, без бахвальства. Просто факт. — По крайней мере, так говорят.

— И дорогой?

— Хочешь узнать, сколько я зарабат… Я разводами не занимаюсь.

Осекает сразу, как только понимаю, куда я клоню. Кусаю губу, наклонив голову. Стараюсь справиться с таким резким отказом. Я особо и не надеялась, но…

Где искать адвоката я не знаю. Как понять, что он хороший? А вдруг его подкупит Булат? Так много вопросов, к которым я не готова. Самой засесть за учебники?

Меня легко обманут.

— Моя фирма находится в другом городе, — я и так это знаю, но Ильяс продолжает: — А дело будет проходить здесь. Слишком накладно таскаться сюда.

— А если я оплачу все издержки?

— Ты сдаёшь украшения, чтобы купить хоть какую-то одежду и снять номер на ночь.

— У меня есть деньги! — оскорблённо вспыхиваю. — Просто муж забрал. Я не… Я не безмозглая идиотка, Ильяс. У меня есть отдельный счёт в банке, накопления. Их хватит на всё и надолго. Возможно, даже на год и больше. Мне просто… Нужно это забрать.

Я сдуваюсь под конец речи, посылаю извиняющийся взгляд. Ильяс вообще мне ничего не должен. Тем более, браться за моё дело. Просто задело, что он считает меня какой-то…

Совсем уж пропащей.

Оценщик возвращается, и я переключаю внимание на него. Не хочу думать про то, что даже с деньгами у меня не так много вариантов.

— Услуги моих адвокатов или мои стоят дорого.

Внезапно произносит Ильяс, оказываясь за моей спиной. Наклоняется, обдавая своим запахом и тёплом. Продолжает:

— Но у меня к тебе есть другое предложение. Взаимовыгодное.

— Мама! Хочу маму.

Я закатываю глаза, стараясь погасить раздражение. Но сын не успокаивается, продолжая требовать вернуть его маму.

Ночью я даже не смог уложить малого спать, пришлось в срочном порядке вызывать няню. Но это не помогло, потому что с утра истерика продолжилась.

Сын крутится в детском кресле, стучит ложкой по столу. Няня порхает вокруг него, но Ильдар не реагирует. А я пытаюсь в этом хаосе застегнуть запонки и успеть на утреннее совещание.

Ещё и Алю нужно найти.

Разобраться, куда она среди ночи сбежала.

— Нет! — сын размахивает ложкой, отталкивает тарелку. — Не хотю.

— Ильдар! — рявкаю, замечая на рубашке комки каши. — Так нельзя делать.

— Маму, — сын продолжает упорствовать. Прожигает меня взглядом.

Мой взгляд.

Уверенный и твёрдый. Требовательный. Ильдар мозги выжрет, но своего добьётся любым способом. Весь в меня. И если Аля будет меньше с ним сюсюкаться, то из сына вырастет настоящий мужчина.

— Послушай, — присаживаюсь, чтобы быть на уровне сына. — Я ведь тебе объяснял, что у мамы возникли дела. Ей нужно было уехать. Но она передала, что очень тебя любит.

— И я её люлю.

— Вот. Она очень хочет к тебе вернуться, просто пока не может. Но скоро приедет. Нужно лишь немного подождать. Сможешь?

— Да, — серьёзно кивает, я выдыхаю. — Но я хотю маму! Сейчас! Нет!

— Успокойте его, Елена, займите чем-то, — оборачиваюсь к няне. — Начните уже делать свою работу.

— Конечно, Булат Мансурович.

Я иду переодеваться. Белоснежную рубашку не спасти, а у меня нет времени ни на что. Опаздываю везде. Раздражённо бросаю запонки в стену, чувствуя подступающий приступ ярости.

Делаю вдохи, но успокоиться не получается.

Внутри всё клокочет, разрывает. Хочется сейчас отправиться к Але и вернуть её домой. Туда, где её место. Вот только проблема в том, что никто не знает её местоположение.

Исчезла среди ночи.

Ну и куда ты делась, моя хорошая?

С каким таким мужиком укатила?

Когда мне полицейские доложили, что произошло на дороге — думал, что грохну всех. И их, и Алю. И того мужика, который решил, что может с моей женой кататься.