— Ты обещала номер оставить, — напоминаю, открыв записную книжку. — Продиктуешь?

— Ага. Сброшу, — обещает поспешно, напрягаясь. — И мы с тобой не виделись. Никогда.

Именно в этот момент мой телефон забрасывает сообщениями, а с улицы раздаётся визг шин.

Под шумок Милана исчезает, но она меня больше не интересует.

Я неотрывно слежу за тем, как из едва затормозившей машины, выскакивает Булат. Пару секунд крутит головой, а после направляется к кафе.

Я подрываюсь. Мне выйти? Или остаться здесь, где больше свидетелей?

Так. Вдох-выдох, собралась.

Я сажусь обратно, поспешно набираю сообщение Ильясу. Прочитать ответ не успеваю, так как надо мной нависает тень.

— Наговорилась? — Булат хватает меня за запястье. — Вставай, у меня нет времени с тобой возиться.

— Я никуда не поеду с тобой. Как ты вообще выследил?

— А ты думала, что самая умная? Сына бросила непонятно с кем и пошла узнать про моё прошлое?

Муж тянет так сильно, что мне приходится подчиниться. Я представить не могла, что Булат может вести себя настолько грубо.

Явно не рассчитывает силы.

— Пожалуйста, отпусти! — произношу громче, чем следовало. Привлекаю внимание посетителей. — Я не хочу с тобой никуда идти!

— Заткнись, — шипит. — Ты ещё не поняла, Алия? Догонялки закончились. Мы сейчас заберём сына и поедем домой. А ты придумай убедительную причину, почему я должен тебя простить.

— Прекрати, ты делаешь мне больно.

Мужчина грубо сжимает мою руку, тянет за собой. Так сильно давит, словно кость пытается сломать.

Я упираюсь пятками, делаю только хуже. В панике смотрю на окружающих, надеясь, что они помогут.

— Слушай, мужик, остынь, — кто-то всё-таки решается, но дорогу ему преграждают два охранника. — Она же сказала, что не хочет ехать.

— Я полицию вызову! — добавляет официантка.

— Смотрите, что происходит, — озвучивает подросток, снимая нас на телефон.

Булат застывает. Смотрит то на меня, то на возмущающийся народ. Один выступил, и остальные, наконец, подхватили.

Вряд ли что-то из этого остановит мужа от необдуманных поступков. Но хотя бы на время притормозит.

А это всё, что мне нужно.

— Мы сами разберёмся, — цедит, толкает меня в сторону выхода. — Не стоит влезать в чужие разборки.

— Да вы… Правы. Нам — не стоит.

Бойкая девушка-администратор бросается в сторону выхода. На улице как раз останавливаются полицейские. Она зовёт их внутрь.

Всё это происходит настолько быстро, что у меня голова начинает кружиться.

Я готовилась к возможным событиям, но не к такому!

Едва успеваю отслеживать происходящее.

— Вот! — администратор живчиком затягивает стражей порядка. — Посмотрите, что он творит.

— Небольшой конфликт с женой, — спешит успокоить всех Булат. — Всё нормально.

— Нет! Я не хочу с ним идти, — поспешно выкрикиваю. — Пожалуйста, запретите ему приближаться ко мне.

— Так, уважаемый, девушку отпустите.

Булат, отвлекаясь, действительно разжимает свой захват. А я пользуюсь этим, отскакивая к мужчинам в форме.

Потираю запястье, с интересом наблюдая за развернувшимся представлением.

Выдыхаю. Я, конечно, надеялась, что всё будет хорошо. Но меня немного трухнуло.

— Ребят, зря вы это, — хмыкает муж, полностью переключившись на полицейских. — У нас семейный конфликт, сами решим.

— Минуту помолчите, оба, — просит старший из полицейских. — Суть происходящего? Вас силой пытаются увести?

— Да! — согласно киваю. — Мне нужен запрет на приближение. А то он меня похитит. Или побьёт, — приподнимаю руку. — Видите, уже следы заметны.

— Ну, мы не суд, чтобы запрет выдавать, но можем проводить до дома.

— Вообще-то, можете.

Я скрещиваю руки на груди и победно улыбаюсь, когда на горизонте появляется Ильяс.

Вот теперь всё хорошо.

И план сработал.

Ильяс быстро объясняет полицейским, что именно нужно и на каких основаниях.

Мужчина даже не пытается создавать видимость того, что это не спланировано. Пользуется эффектом неожиданности.

А Булат на время теряется, а когда включается — уже слишком поздно. Несколько посетителей дают показания.

Я потираю запястье, но это маленькая плата.

Получить запрет на приближение через суд — сложно, нужны доказательства. И это долго.

Но, оказывается, полиция может выдать временное постановление. На десять дней. Если у них, конечно, будут доказательства насилия на месте.

Доказательств — выше крыши.

А Ильяс с готовностью подсказывает, что именно нужно записать и как, сам составляет текст моего заявления.

Булат пытается спорить, напрочь забыв про меня. Давит своим авторитетом и знакомствами, но ему дают понять, что это не сработает.

Слишком много свидетелей.

Ещё и видео подростка, которое Ильяс просит скинуть ему.

— Спасибо вам большое, — улыбаюсь полицейским. — Вы мои спасители.

Мужчины расплываются в довольных улыбках, а Ильяс поспешно выводит меня из кафе.

Его машина стоит прямо перед входом, чтобы нам никто не помешал уехать. Запрет это хорошо, но не гарантия.

— Лисица, — Ильяс улыбается. — Всегда льстишь мужчинам?

— Они правда меня спасли, — пожимаю плечами, защёлкиваю ремень. — Разве нет?

— Я думал это я тебя спас. Где моя благодарность?

— Ну, свободные звания закончились. И вообще, это моя идея.

— Твоя идея? Ах, почему вечно всё нужно через этот дурацкий суд! Это всё, что ты сказала. Уже я продумал и нашёл выход.

— Но придумал же благодаря мне? Не спорь! — взмахиваю пальцем. — Я твоя Муза, так и признай.

— Боюсь, тогда моя сестра насильно затянет нас двоих в ЗАГС.

Мы оба улыбаемся. Оба недовольны своими слабыми подтруниваниями.

Но, конечно, Ильяс прав. Он это всё придумал и организовал. И убедился, что люди Булата точно меня найдут в этом кафе.

Совместили две цели вместе. И от Миланы подтверждение получили, и запрет греет душу.

Возможно, Усманов не станет его придерживаться.

Но для судебного дела по разводу — это станет существенным дополнением.

— Я боялась, что ты не успеешь или что-то случится, — признаюсь, зажимая ладони коленями. — Ты не писал. Ещё и был далеко. И…

— Я своё слово не нарушаю, Аль. Если сказал, что ты под защитой, значит так и есть.

— У меня были справедливые опасения. Мог и не Булат приехать.

— Не мог. Ты не заметила, что он постоянно ездит к тебе сам? В отель, домой, когда ты забирала вещи. Сына тоже только с собой привезти хотел. Он бы обязательно появился.

— Ясно.

Я киваю, позволяю себе расслабиться. Ильяс петляет по улицам, бесцельно ездит. На случай если за нами кто-то следит.

Я прикрываю глаза. Кажется, даже начинаю дремать. Слишком взбудоражена была от происходящего, а теперь усталость наваливается.

Но заснуть не получается, запястье продолжает тянуть. Тру его в надежде, что так быстрее пройдёт.

— С рукой что? — Ильяс перестраивается в другой ряд, а после паркуется у бордюра. — Дай посмотрю.

— Ничего страшного. Просто болит немного.

— Дай сюда.

Мужчина мягко сжимает моё предплечье, рассматривая ближе. Задевает место, где завтра точно будет синяк.

Я шиплю от боли.

— Мразь, — цедит Ильяс, мрачнеет на глазах. — Я не знал, что он так поступит. У него совсем крышу рвёт.

— Это хорошо или плохо? — уточняю неуверенно.

— Это заставляет волноваться о тебе. Посиди тут, я сейчас вернусь.

Через лобовое стекло я слежу, как мужчина ускоренным шагом мчит к аптеке. Исчезает внутри на несколько минут.

Я успеваю написать Рине, узнать, как там мой малыш. Очень благодарна девушке за то, что она так мне помогла.

Хмурюсь, когда по окнам начинают бить мелкие капли дождя. Скоро это перерастает в настоящий ливень.

Ох, бедный Ильяс!

Ему приходится пробиваться сквозь стену воды. Мужчина даже не пытается прикрыться, просто мчит к машине.