«Солей?»

— Ты же волк, мог бы почувствовать, услышать, — раздраженным голосом процедила сквозь зубы Лила.

«Солей? — снова мысленно позвал Гин, — куда он подевался?»

— Не ссоритесь! Входи друг, — Лила, находясь еще над Ноа смерила его тяжелым взглядом. — Это и его комната, — разочарованная решением своего обожаемого Ноа, потянулась за рубашкой.

— Можем тогда позвать Гина присоединиться к нам, — снова недовольно огрызнулась девушка. Ноа улыбнулся, погладил ее по спине, давая понять, что их время окончено; Лила начала собирать пиджак, галстук и высокие чулки, разбросанные по сторонам, не переставая возмущаться себе под нос.

«Задумался о судьбе своей скверной, вот и не почувствовал, — задумался Гин стоя все еще в дверном проеме, — Где пропадает Солей? Подождите! В действительности я никогда не чувствовал Ноа. Если то, что говорят о его наследственности — правда, и он действительно потомок Левиафанов, то как они вообще пахнут? Вряд ли как цветы или море».

Для мира Гина Левиафаны, как мифические существа. Выдуманные для страшилок. Их никогда никто не видел, о них сочиняли легенды, и только. Ноа не выглядит, чудовищем из сочиненных на ходу глупых рассказов, скорее наоборот, обычный, сходу даже похожий на морта, ни злобных огоньков и искр в глазах, физических изменений и прочего, крыльев и чешуи не было.

«Кто ты? И где мой слуга?»

— Бал! Уже назначили дату, — воскликнула Аврора, приближаясь уверенно идя по мужской части коридора.

«Зачем правила, если им никто не следует? Солей?»

Гин скорчился, он все еще будто слышал оглушительный крик банши в своей голове из-за чего у него развилась бессонница.

— Извините, — тут же выдала Аврора, видя, как Ноа и Лила наспех одеваются.

— Ничего, — вежливо ответил Ноа, на что Лила нервно застегивала пуговицы и тяжело от недовольства дышала.

— Назначили дату, мы должны… — замялась девушка.

— Я знаю.

Лила подняв гордо голову и вышла.

Беря за руку Аврору Гин потянул ее во внутрь комнаты. Ноа с раскрытым ртом уставился на странную, по его мнению, парочку. Совершенно не похожую ни на кого. В их внутренним мирке, где Ноа, Лори и Даррен, и все им подобные считали, что любовный интерес с человеком или получеловеком сродни преступлению. И даже каралось, и приравнивалось к преступлению.

«А тут Горгулья, кажется это даже хуже, чем с человеком связаться!», — огрызнулся Ноа не отрывая взгляд от момента образования новой парочки академии.

— И вот их стало трое: человек, волк и горгулья, — не сдержал комментарий сосед.

Гин только коротко улыбнулся на его слова, понимая намек, что в нем существует два начала: человеческая — доминирующая, и волчья, которой не хватает для того, чтобы войти с фанфарами в мир Ноа. Редко горящие глаза, обостренный слух, и тонко чувствующий нос, — не являются счастливым билетом, а остаются напоминанием, как о неудачной попытке генетического смешения. Только оказавшись в академии, Гин начал чувствовать эту грань, тонкую нить разделяющую всех и его.

— Так что это за за бал такой? — спросил Гин, отвлекаясь от угнетающих его мыслей.

— Каждую зиму руководство академии проводит для студентов бал, в качестве продвижения своих выдающихся учеников старших курсов, — как понаписанному пояснил Ноа, — рассылают приглашения, вспоминают о своих выпускниках, зовут представителей Министерства, Совета академии, и прочих, у кого есть громкое имя, или выдающиеся поступки… Одним словом — элита нашего мира.

«Это не одно слово!»

— Ну и семь лет на подходе.

— Что за семь лет? — за сегодня Гин слышал это уже второй раз, но так и не осознал конкретного назначения этого «семь лет на исходе».

— Каждые семь лет меняется и переизбирается руководство академии, так называемый Совет, назначается новая директриса, кого-то могут пригласить даже в Министерство работать, — объяснил Ноа.

«Вот о чем говорила та девушка, с пирсингом в губах. Они хотят во власть?»

— Академия не может заботиться обо всех… мы не вечные студенты… но некоторые наотрез отказываются покидать ее, остаются — преподают для младших, считая, что мир мортов ужасен, с чем я конечно же не согласна, — пояснила быстро Аврора.

— Так натерпится сидеть и в дождь, и снег на крыше какого-нибудь разваливающегося здания забытого города, и охранять сон мортов? — Ноа был категоричен.

Аврора изменилась в лице, вечная улыбка, показывающая ямочки на щеках, девушка опустила подбородок, нахмурила брови с напряженными скулами неотрывно смотрела прямо в глаза Ноа.

Гин поспешил сгладить ситуацию и взял девушку за руку. Ничего не изменилось. Казалось, что Аврора посылала Ноа мысленные проклятья.

«Аврора относится к низшему касту, для многих в академии, сродни человеку, он же обслуживающий персонал, — подумал Гин, поглаживая девушку по руке, — Она не видит в этом чего-то плохого, считает, что выполняет свое предназначение, и думает, что помогает, а возможно и оберегает простых мортов от подобных нам».

— Аврора, — мягко позвал Гин, он приблизился к лицу девушки, — подождешь меня в башне?

Аврора быстро изменилась в лице услышав слова, повернулась к Гину и коротко кивнула в знак согласия. Девушка покрылась ярким румянцем.

Попрощавшись только с Гином, Аврора решила отправиться перед прогулкой к профессору специализирующийся на системе собственной и общественной безопасности. Горгульи должны уметь оберегать себя и тех, кого им поручили защищать; они должны разбираться в мортовских системах и инновациях, иметь острый и аналитический склад ума, быстро ориентироваться в пространстве и информации, а главное быть эмоционально подкованными к стрессовым ситуациям.

Как ни странно, но именно Аврора идеально подходила по всем критериям; ее любили профессора за тактичность и умение правильно выстроить диалог, при этом контролируя эмоции, что, например, не умеют делать сирены, на что Лори и Яэль часто обходят стороной, как самых опасных и весьма нестабильных сознающих.

— Спасибо конечно, но на мне оранжевый галстук, а значит против «синей», я смогу постоять за себя и свою честь, — Ноа, усаживаясь за свой рабочий стол, чтобы подготовить очередной доклад к следующему семинару о существах нижнего мира, и способах борьбы со сглазом, никак не мог найти бумагу для записи.

— Я не тебя защищал, — Ноа поднял на соседа вдумчивый взгляд, — Если все, что о тебе говорят правда, то вот что я знаю: Левиафаны — одиночки, по большей части, сильные, я бы добавил в книжный справочник слово «сильнейшие», те кто считают, что их мнение единственно верное, — Ноа молчал. В первую неделю Гин прочитал много книг о магических существах, и их особенностях практически живя в библиотеке. Но о левиафанах практически ничего не было, все эти слова подходили Ноа, как морту.

— Знаешь про каждого? И о своей сестре уже навел справки?

«Откуда? Лори? Нет, — метались мысли в голове Гина, — Лори не стала бы трепаться о том, что знает нашу семью. Наш клан. Гему! Многие начали бы задавать вопросы, чего мне категорически не хотелось».

— Что ты знаешь? — перешел к делу Гин.

— Ее зовут Гема, что странно для меня, учитывая, что вы среди нас представители в каком-то смысле аристократов… и мортовское имя, — фыркнул Ноа, снова выдавая свое пренебрежение к людям, — Видимо кроме меня и Лори, никто не знает, что вы родственники. Но сейчас это не так важно, — прочеканил парень, — Знаю, например, о том, что она должна была стать следующей главой вашего клана, — Гин вдруг облегченно выдохнул. — Ты разве не знал?

— Моя мать держит такого рода информацию при себе, — играя незнайку до последнего.

«Может что-то еще?»

— Видел ее однажды здесь.

«Да?»

— Властная, про таких морты говорят «независимая», — Ноа расплылся в улыбке, отвлекаясь от своего доклада.

«Это не новость, — подтягивая подбородок, Гин показывал свою озабоченность, он ждал, — Может в порыве эмоций ты выдашь еще что-нибудь? Желательно то, чего я еще не знаю, — Гин сел рядом с Ноа, — Интересно, как давно это случилось?».