Да, он пообещал, что возьмёт с собой Кирилла, но от этого спокойнее не становилось. Вряд ли Кирилл по итогам согласится покинуть свой мир, оставив столько людей, обречённых на смерть. Да даже те же самые хулиганы, которые когда-то отбирали у него деньги, не заслужили такой участи.

Нет, с этим надо что-то делать. Но вот только что? Что делать-то? Как он, Кирилл Вернадский, парень девятнадцати лет, сможет повлиять на сложившуюся ситуацию?

Может, попросить Дмитрия Сергеевича показать эту самую капсулу с искусственным интеллектом? Может, он тогда что-то придумает?

«Ага, конечно», — тут же обругал он себя. — «Учёные из мира Дмитрия Сергеевича годами не могли решить загадку этого устройства. А я тут возьму и всё разом решу».

Однако делать что-то придётся. И при этом постараться не спугнуть учёного, чтобы он не наделал глупостей. Или просто не сбежал, как делал это всякий раз.

Опять же, была вероятность того, что всё сказанное им, это лишь фарс и какая-нибудь проверка для Кирилла. Может он разозлился из-за поведения Кирилла в том мире? За этим хитрецом не убудет. Но если так, то это слишком уж злая шутка. Поэтому нужно действовать, исходя из тех данных, что у Кирилла есть. И, глядишь, когда он узнает побольше правды, может, действительно что-то сможет придумать.

За своими размышлениями Кирилл сам не заметил, как добрался до своего дома. Он поднялся наверх, едва переставляя ноги — день был очень уж выматывающим. Он ключом открыл дверь. Бабушка, как всегда, готовила что-то на кухне, уже готовая встречать внука.

— Я дома, — объявил Кирилл и тут же осёкся.

Точно так же кричал тот другой Кирилл, когда пришёл домой. Почему-то Кириллу от этого стало не по себе. Ведь где-то в другой параллельной Вселенной сейчас его двойник с родителями, а не с бабушкой. Хотя, чего уж тут жаловаться. По крайней мере, у него появился шанс, нет-нет, да встречаться с родителями.

Глядишь, и найдёт какое-то обоснование и сможет объяснить своё существование каким-нибудь образом, и сможет поддерживать с ними общение. Зато у него хорошие отношения с бабушкой. И неизвестно, жива ли вообще бабушка в том мире. Он вдруг вспомнил ту фотокарточку с чёной лентой.

Кирилл не интересовался, да и как-то неуместно было. Но вдруг там тоже не всё так гладко. А здесь у него, в принципе, неплохое будущее. Главное, чтобы бабушка выздоровела. И чтобы мир остался цел. По крайней мере, мысли о том, что конец света действительно может случиться, он решил отбросить, чтобы лишний раз не портить себе настроение.

Что-то подсказывало Кириллу, что он обязательно разберётся с этой проблемой, какой бы страшной она ни была, и как бы наивно это ни звучало.

Кирилл крепко обнял свою бабушку и прошептал:

— Знаешь, всё будет хорошо! — пообещал он.

— Ну, раз уж ты так говоришь, то кто я такая, чтобы перечить? — рассмеялась бабуля. — Как у тебя рабочий день прошёл?

— Лучше не спрашивай, — улыбнулся он. — Было много хорошего, много плохого. Но в целом я не жалуюсь.

— Что значит плохого? — насторожилась бабушка. — У тебя какие-то проблемы с работодателем?

— Нет, всё нормально, просто работа непростая.

— Ну уж, с такой-то зарплатой. Странно было бы, если бы у тебя была возможность бить баклуши.

— Это да, — протянул Кирилл. — Слушай, бабушка, а расскажи мне, пожалуйста, побольше про родителей. И ещё. Ты как-то рассказывала про дядю Деметрия. Можешь про него тоже рассказать?

Несмотря на законный выходной, Кирилл отправился в лабораторию учёного. Он пока не знал, как подступиться ко всему тому, что на него обрушилось, но уж точно не собирался сидеть на месте.

— Ты запутался в календаре? — беззаботно спросил Дмитрий Сергеевич, встретив Кирилла на пороге.

— Да нет, хотел поработать сверхурочно, — улыбнулся парень.

— Ничего не имею против, — произнёс учёный, пропуская парня в коридор.

— Дмитрий Сергеевич, — начал Кирилл, — я бы хотел увидеть то самое устройство, о котором вы говорили. Ну, помните, тот самый искусственный интеллект, который… Ну, вы понимаете…

Кирилл как ни старался, не смог заставить себя произнести что-то более конкретное. Его попросту обескураживало поведение учёного и то, что он, зная о предстоящем конце света, ведёт себя так невозмутимо. Кирилл себе такого позволить не мог. Да и устройство это…

— Хочешь посмотреть на капсулу? — удивился Дмитрий Сергеевич. — Но боюсь, ты ничего не поймёшь, — улыбнулся он.

— Но я бы всё равно хотел посмотреть. Вы столько об этом рассказывали, а меня одолевает любопытство.

— И не боишься? — спросил он.

— А чего мне бояться? Самое страшное, как я слышал, это ожидание. И это ожидание сейчас меня съедает. А всё остальное не так страшно. Разве что я мгновенно умру, увидев это устройство.

— Нет, не умрёшь, — смущённо улыбнулся учёный. — Тогда пойдём.

Кирилл направился следом за учёным.

— Это что, здесь находится? — спросил вдруг он, поняв, что они отправляются туда же, в лабораторию.

— Да, прямо под нами. Удивительно, но всё это время этот корабль находился здесь, в недрах земли. В параллельных мирах, правда, бывает по-разному. Несколько раз он был в океане, один раз в потухшем вулкане, при том, что с кораблём ничего не сделалось, он по-прежнему функционировал. Это, к слову, если ты будешь задать вопросы о том, можно ли его уничтожить. Признаюсь, мы не раз пытались это проделать, чтобы спасти тот или иной мир. Но это оказалось невозможно.

Дмитрий Сергеевич с хитринкой во взгляде посмотрел на Кирилла.

— Или ты с другой целью хочешь его исследовать?

Кирилл промолчал, не найдя, что ответить.

— А если его в космос запустить? — вдруг нашёлся он.

— В космос? Идея любопытная и пришла одному из наших учёных на третьей попытке, — покивал Дмитрий Сергеевич. — Однако толку от этого не было. Несмотря на то, что осколок был на половине пути к Солнцу, цепная реакция всё равно началась, и атмосфера Земли начала умирать. Оттуда и родилась гипотеза, что это некий предохранитель, не дающий человечеству развиться до определённого уровня. Он намертво привязан к планете.

— До определенного уровня? — переспросил Кирилл. — Вы ведь рассказывали про миры, где есть целая галактическая республика, или как вы её назвали. Неужели их уровня развития было недостаточно для того, чтобы этот предохранитель активизировался?

— Оказалось, что нет, — ответил учёный. — Как мы поняли, между мирами путешествовать не запрещено. А всё, что касается Черноты, преодоления пространства и путешествия во времени, для этого искусственного интеллекта под запретом и является триггером, запускающим перезапуск мира. И то мы не уверены до конца.

Кирилл отметил про себя новую фразу, произнесённую учёным, — перезапуск мира. Может, всё не так уж и страшно, как говорит учёный?

— А что, если попросту убрать все эти технологии, разломать их и пообещать осколку, что это не будет воплощено в жизнь?

— Тут такое дело, — ответил учёный, — по одному из последних выводов, что мы сделали, цепная реакция начинается в тот момент, как в мир открывается портал из Черноты. Тогда этот искусственный интеллект и начинает оживать. Пока данные не подтверждены, но, возможно, Чернота является одним из тех самых триггеров, который запускает весь цикл.

— И вы, зная это, продолжаете путешествовать? — спросил Кирилл.

— Ну, это ещё не подтверждено, — ответил учёный. — Опять же, мы ведь ищем решение. Если мы его найдём, вернее, когда мы его найдём, то сможем обратить вспять все последствия наших действий.

Кирилл не нашёлся, что ответить. А ситуация всё больше напоминала фарс. Какая-то нерешаемая задачка. Они как раз миновали лабораторию и пошли чуть дальше, к двери в одну из комнат, которую Кирилл раньше не открывал.

За дверью обнаружилось небольшое помещение, совершенно пустое. Зато в дальнем конце комнатки находились ещё одни двери, на этот раз раздвижные. Кирилл в них не сразу узнал двери лифта.