Один из охранников заметил:

– Вот уж чего никогда не приходилось слышать – это чтобы стриптизерша завела себе телохранителя.

– Времена такие – женщинам приходится остерегаться, – отозвался Шэд.

– Тридцать восьмой? – спросил парень с помятыми ушами, кивком головы указывая на револьвер Шэда.

– Особой модификации, – гордо сказал Шэд.

– Вот и я хочу такой же. Сколько времени у тебя ушло, чтобы получить разрешение?

– А я и не стал возиться ни с какими разрешениями. У меня, знаешь ли, случай особый. В свое время влип в одну историю.

– Круто влип? – с интересом спросил охранник.

– Да так себе. Эти чертовы компьютеры, сам знаешь. – Шэд выплеснул через перила остатки из своего стакана.

– И все-таки тебя не выгнали из ангелов-хранителей?

– Обошлось. У меня были хорошие рекомендации. Плюс соображалка.

В дверях показалась Эрин – усталая, но спокойная.

– Все в норме? – спросил Шэд.

– В полной.

Он поддержал ее под руку, помогая сойти на причал.

– Чудесный вечер, – произнесла она с улыбкой взглянув на полную луну.

– Да, очень приятный, – согласился Шэд и помахал на прощание придуркам-охранникам.

– Подожди! – крикнул вслед тот, у которого были нормальные уши. – Не забудь свою обезьяну!

Эл Гарсиа дожидался Эрин и Шэда в кафе, неподалеку от того места, где Шэд взял напрокат своего кинкажу. А они задерживались, потому что никак не могли найти владельца зверька. Шэд минут двадцать колесил вокруг нужного места, потом, потеряв терпение, съехал на обочину, открыл дверцу и выбросил кинкажу из машины, после чего, кинув ему вслед пакет «Сникерсов», развернулся и поехал в направлении кафе. Когда он вошел туда, одна из официанток, заметив его окровавленную рубашку, предложила позвонить в службу спасения 911: она решила, что его пырнули ножом.

Гарсиа сидел за столиком в глубине зала, пожевывая окурок растрепанной сигары. Он сразу же спросил Эрин, как прошло свидание с конгрессменом.

– Лучше некуда. – И она рассказала об всем, опуская лишь некоторые подробности. Признание конгрессмена относительно волокон от белья просто ошеломило слушателей, даже Шэд не сумел скрыть своего удивления.

– Что ж, тебе теперь, пожалуй, следует гордиться такой честью, – заметил он.

Гарсиа поинтересовался, не позволял ли себе Дилбек излишних вольностей, пока она танцевала. Эрин ответила, что нет: только обычное в подобных ситуациях хватание за коленки. Эпизод с каблуком она пересказывать не стала.

– Ну и каково же ваше впечатление? – спросил детектив.

–  Во-первых, у Дэви явно не все дома. Во-вторых, возможно, ему даже и не известно толком, что произошло с Джерри Киллианом.

Гарсиа кивнул, соглашаясь.

– У него не хватило смелости сделать это самому, а те, кто сделал это, оказались достаточно сообразительными, чтобы не поставить его в известность.

– Другими словами, – вмешался Шэд, – мы просто даром тратим время.

Официантка принесла блюдо с сандвичами и горячий кофейник. Шэд снял рубашку и попросил обалдевшую девушку выбросить ее на помойку. За едой Эл Гарсиа бомбардировал Эрин вопросами.

– Он сказал, чья это яхта?

– Сказал, что она принадлежит его другу. Больше ничего.

Гарсиа улыбнулся.

– Помните того парня-кубинца, который отвалил вам тысячу баксов за туфлю? Это его семье принадлежит «Суитхарт дил».

– «Сахарные» Рохо?

– Да. И Дилбек тоже принадлежит им.

Эрин побарабанила ногтями по столу.

– Значит, тот парень купил мою туфлю, чтобы подарить ее Дэви.

– Шикарный жест, – заметил Шэд. – Фетиш месяца.

Гарсиа посмотрел на обоих.

– Никто из вас не увлекается историей? А я вот просто обожаю американскую историю. – Он наклонился поближе и понизил голос. – Я пытаюсь представить себе, что подумал бы Томас Пейн о конгрессмене, который трахается со старыми туфлями и ошметками от стирки.

– Да, наше милое государство обречено, – так же тихо сказала Эрин. – Не перебраться ли куда-нибудь на Тасманию? Говорят, вполне приличное местечко.

Эл Гарсиа спросил, не упоминал ли Дилбек о роковой фотографии.

– Он вообще практически не говорил о том вечере в «И хочется, и можется» – просто извинился, и все, – ответила Эрин.

– А что насчет Анджелы?

– Предложил помочь воздействовать на нового судью. Это был единственный момент, когда я начала нервничать. Он выглядел слишком уж заинтересованным в этом деле.

Шэд встал и пошел позвонить на работу – узнать, не произошло ли чего в его отсутствие. Трубку поднял мистер Орли и, узнав его, тут же начал ругаться из-за того, что Шэд взял отгул на этот вечер: какой-то английский моряк чуть не задохнулся до смерти, наглотавшись лапши во время сеанса рестлинга, и Моника-старшая насилу откачала его.

– Жаль, что меня там не было, – сказал Шэд. – Прошу прощения.

Мистер Орли бросил трубку.

Вернувшись к столику, Шэд заявил, что ему пора возвращаться, поскольку мистер Орли пропадает без него. Гарсиа предложил Эрин отвезти ее домой.

Уже сидя в машине, она сказала:

– Ну, выкладывайте.

– Что?

– Вы напеваете про себя, Эл. А это, насколько мне известно, не в ваших привычках. Что произошло?

– Произошел прогресс! – Детектив помахал окурком сигары. – Одна весьма милая дама в отеле «Холидэй Инн» в Миссуле помнит, как однажды трое ямайцев сняли комнату и потребовали себе туда полдюжины бифштексов. Это случилось несколько недель назад. Похоже, не так уж много ямайцев путешествуют по Монтане в это время года. Во всяком случае, эта леди порылась в компьютере и выдала мне всю информацию по этой троице.

– И?

– У них состоялся телефонный разговор с Флоридой – аж на двадцать две минуты, – сказал Гарсиа, помахивая окурком. – По частному номеру в Майами.

– Дилбек? – в упор спросила Эрин.

– Хорошо бы, кабы так, – усмехнулся Гарсиа. – Но нет, дорогая моя. Это был Малкольм Молдовски – можно считать, крестный папаша конгрессмена. Тот самый, что донимает вашего хозяина.

«Значит, все верно, и никаких сомнений быть не может, – подумала Эрин. – Это они убили мистера Квадратные Зенки».

– Я никогда не сумею этого доказать, – продолжал Гарсиа, – но устроить им детский крик на лужайке я могу. Ваш Малютка Дэви не упоминал, случайно, этого имени – Молдовски?