На полках было много всякой всячины: разноцветные камни и свечи, магические шары, замысловатые амулеты, филигранные часы, фигурки различных животных, сосуды с неизвестными жидкостями и газами. Больше всего мне понравились две броши с чёрными котом и лисицей. Наверняка какие-то старинные артефакты для вызова фамильяров.

Тем временем, наконец-то, раздался стук и в кабинет зашёл надзиратель Эйдер Штерн — сухопарый мужчина неопределённого возраста. Если ректора студенты боялись как огня, то Эйдера — как извергающего лаву вулкана.

Холодный, надменный и жестокий, он был способен кого угодно поставить на место. Стоило ему появиться в коридоре — тот мгновенно пустел. Суровой рукой он достаточно хорошо поддерживал дисциплину среди нескольких сотен юных, взбалмошных и импульсивных студентов Магической Академии.

Вот и сейчас при его появлении я внутренне подобралась. Он окинул помещение холодным взглядом серо-стальных глаз из-под тонкой оправы очков. Мне показалось, что на секунду он задержал взгляд на мне.

Я нервно закрутилась на месте, пытаясь понять, что со мной не так. Форма? Волосы не собраны? И только через пару секунд осознала, что я уже призрак и надзиратель никак не мог меня видеть. Выдохнула. Обернулась.

И поняла, что он просто смотрел сквозь меня в окно. По парку в направлении Старого Леса шла группа ребят с первого курса оборотней. Дурачась один из них перекинулся в медведя и пританцовывал.

Кажется, кому-то влетит. На территории Академии обращаться можно только в специально отведённых местах, и парк к ним не относился. Я ещё раз шумно выдохнула, понимая, что надзиратель никак не мог меня видеть. Слава богу.

— Мадам ректор, коллеги. У нас проблема. Все вы знаете, что тело Саманты Рейр, до этого момента считавшейся покойной, пропало. К радости или к сожалению, решайте сами, вынужден вам сообщить, что тело не пропало, а ушло. Само, — с изрядной долей сарказма произнёс надзиратель.

Я стояла в таком шоке, будто меня облили ледяной водой из ведра. Как это ушло⁈

Когда историю о том, что моё тело куда-то без меня ушло, мне рассказал мне Артур, я не поверила. Это казалось какими-то нелепыми слухами экзальтированных любителей мистики, коих хватало в Академии. Но если такое произнёс надзиратель Штерн, тут не может быть ошибки.

Как это моё тело ушло⁈ А я⁈ Что со мной будет⁈

Профессор Найон, именитый алхимик, покраснел от возмущения и резко встал с места. Декан был известен в широких кругах магического сообщества Арвендора как талантливый учёный с мировым именем, всю свою жизнь посвятивший науке.

— Надзиратель Штерн, при всём, кхм, уважении к вам, это невозможно. Мы с коллегой, — декан Найон кивком указал на мадам Вейнер, — зафиксировали смерть Саманты, проведя соответствующую экспертизу.

— Подтверждаю, — согласилась мадам Вейнер.

— Она была убита тем же образом, что и три жертвы до неё: с помощью магических меток, активирующихся при употреблении определённого напитка, — напыщенно продолжил профессор Найон. — Клянусь своим даром, вчера ночью она была мертва.

— Факт есть факт. Тело мёртвой, по вашему экспертному мнению, студентки само покинуло помещение. Значит, ваш дар ничего не стоит, Александр. При всём, кхм, уважении к вам, — ядовитым голосом парировал надзиратель.

— Да что ты себе позволяешь, щенок… — побагровел декан целителей и зажёг в руках огненную сферу. Маленькую. Но вполне боевую.

Кажется, сейчас запахнет жареным. Вот уж не думала, что между преподавателями существуют какие-то конфликты. При студентах и Найон, и Штерн всегда были подчёркнуто вежливыми. Вот уж удивительно, что творится за дверьми учительских кабинетов!

— Вы собираетесь меня атаковать этим? Посмешище, а не огненная сфера, — не упустил возможности поиздеваться над пожилым профессором-теоретиком надзиратель.

Эйдер Штерн, как надзиратель, отвечал за дисциплину в школе. А ещё он был опытным боевым магом и преподавал в Академии «Искусство ведения боя». Очень спорными методами. Каждый год кто-нибудь калечился и отчислялся из-за его предмета.

Особенно Штерн не любил нас, ведьм. Поговаривают, что как будто бы в молодости какая-то ведьмочка отвергла его любовь и прилюдно опозорила. Вот он и стал таким. Жестоким и холодным. М-да, декан Найон, не на того вы собрались нападать. Хотя я, конечно, болею за вас. Вот бы кто утёр нос надзирателю.

Эйдер даже пальцем не пошевелил, просто посмотрел своим коронным взглядом с жестоким прищуром на огненную сферу профессора алхимии, и та погасла. Найон оттолкнул стул и с удивительной для мужчины его возраста скоростью рванул к надзирателю Штерну.

Ну куда же вы лезете, профессор! Надзиратель вас ровным слоем по комнате раскатает! Интересно, почему они так агрессивны друг к другу?

— Довольно! — гаркнула мадам Лиамфорт. — Штерн, Найон, немедленно успокоились оба и сели за стол! Хуже студентов, ей-богу.

Ректор выразительно посмотрела на обоих мужчин и, слегка приподняв бровь, взглядом приказывая им сесть.

— Надзиратель Эйдер, у вас есть доказательства того факта, что тело Саманты Рейр ушло самостоятельно? — после того, как преподаватели вернулись за стол, спокойным голосом продолжила мадам ректор.

— Да. Ты помнишь про Зеркала Уилброна?

— Ты использовал их⁈ — рассвирепела Мелисса.

Ого, а ректор с Эйдером на «ты». Между ними тоже что-то есть?

— Напомните, что это за артефакт? — встрял в разговор куратор Стайр.

— Насколько я помню, Зеркала Уилброна как-то связаны с запрещённой ритуалистикой, — медленно проговорил профессор Найон.

— Верно, Александр. Так вот, у меня по Академии во многих местах, куда студентам доступа быть не должно, висят зачарованные зеркала, которые активируются после отбоя и фиксируют все проходящие мимо объекты.

— И⁈ Что в этом такого? — нетерпеливо спросил куратор Стайр.

— Одно из зеркал в Лазарете, в комнате с холодильными плитами, зафиксировало ночью Саманту. А значит — она ходит самостоятельно. Иначе как бы это было возможно?

— Ты же помнишь, Эйдер, я запретила тебе использовать эти зеркала в Академии, — полным льда голосом проговорила ректор.

— Знаю. Но начались убийства, и я счёл своим долгом их снова вернуть на место. Каждую ночь я лично делаю обход и активирую их. А утром — деактивирую.

— А ты помнишь, почему я запретила тебе их использовать? — голос Мелиссы звенел сталью.

— Да, — уверенным тоном ответил ей надзиратель Штерн и гордо посмотрел в глаза.

— И? Почему ты решил, что можно ослушаться моего приказа⁈

— Я учитываю технику безопасности, Мелисса, при работе с этими артефактами. Ну, потеряю пару месяцев жизни, не страшно. Зато убийцу найдём! Перед каждой активацией я проверяю накопившуюся силу. И если что, готов вступить в бой.

Бой? Какой ещё бой с зеркалами⁈ Чего это ректор так взбеленилась? Остальные участники сцены, как и я, переводили полный непонимания взгляд с Мелиссы на Эйдера.

— А невинные дети, которые случайно окажутся в ненужный момент рядом с зеркалом? — закричал ректор.

— А невинные дети не должны ходить после отбоя там, где не положено, — отчеканил Штерн. — Потому что тогда это не дети, а нарушители дисциплины. То есть — преступники. Пусть знают, что всё имеет свою цену.

— Да в чём проблема с этими зеркалами-то? — Стайр даже немного привстал от волнения.

— Они крадут года жизни и силу каждого, кто в них отражается, даже если просто мимо пройти! — раскрасневшаяся Мелисса продолжала кричать. — А накопив определённое количество, они открывают портал в Аметистовый Мир.

— К демонам⁈ — профессор Найон в ужасе вскочил с места.

Как и два других преподавателя. По их лицам можно предположить, что это крайне опасно. Аметистовый мир… Даже не слышала о таком. Видимо, это какая-то высшая магия, которую проходят на старших курсах.

Надо будет спросить у Артура. Может быть, он знает, что это за мир такой.