Но ей хотелось большего…
Вулфред дал ее телу соскользнуть вниз, а пылающим очаровательным полушариям прижаться к его могучей мускулистой груди. Колени ее задрожали, ноги ослабели и подогнулись. Мелания крепко прижалась к нему. Их губы слились. Ей казалось, что иначе она больше просто не сможет дышать. А пылающее жаром тело Вулфреда только и способно поддержать в ней огонь жизни.
Она почувствовала его горячий язык между своими зубами. На мгновение Мелания ощутила вкус и запах только что выпитого саксом пива. А тем временем его ладони скользили вверх-вниз по ее бокам. В следующее мгновение Мелания почувствовала их на своей пылающей груди, соски которой стали каменными. Она выгнулась всем телом навстречу ему и тут же почувствовала его встречное движение. На какие-то секунды они превратились в одно целое. И если бы руки Вулфреда не обвивали талию Мелании, то она неминуемо упала бы на пол, прямо к его ногам.
Но ей хотелось большего. И немедленно… Мелания обхватила Вулфреда обеими руками за шею, нагнув к себе его голову. И вдруг почувствовала что-то твердое и острое у себя в кармашке.
Нож!
Нож, которым она должна убить его!
Убить сакса! Сакса…
Так чего же она медлит? Почему ее мозг в огне и потерял способность мыслить? Почему на ее глаза опустились какие-то шоры? Почему она с таким трудом дышит? Ведь надо действовать! Более удобного случая просто не будет! Сакс совсем рядом. Причем он совершенно раскован и не готов к борьбе!
Правая рука Мелании скользнула вниз, а левой она продолжала удерживать около себя Вулфреда. Но поцелуй длился не прерываясь, и он мешал ей действовать. Между тем Вулфред никогда еще не стоял так близко к ней. Мелания пошарила в кармашке, нащупала рукоятку ножа и сжала ее.
Губы Вулфреда продолжали страстно прижиматься к ее, что выбивало Меланию из колеи и мешало осуществлению задуманного.
Он был совсем рядом…
Нож был у нее в руке…
Он был саксом…
Саксом…
Ее месть была справедливой…
Но момент был упущен… Мелания все-таки выхватила нож и резким движением освободилась от его губ. Теперь надо было в доли секунды решить, куда нанести удар. В глаз? Или же в горло? Результат был бы тот же. Но он давал Мелании возможность бегства. Бегства на запад… К Маркусу…
Она все рассчитала правильно. Но затратила столь драгоценные доли секунды на обдумывание. Самое же главное – Мелания недооценила своего противника. Вулфред заметил нож еще за мгновение до окончания поцелуя. И пока Мелания раздумывала, куда лучше нанести удар, он вырвал оружие из ее рук, проговорив с саркастической улыбкой:
– Скажи, при поцелуях римлянки всегда держат наготове кинжал? Если так, то становится понятно, почему у вас уменьшается население.
Наверное, впервые в жизни Мелания не нашлась что ответить.
– Пойдем, римлянка, – сказал Вулфред вроде бы спокойным голосом. – Мы и так слишком задержались здесь.
По чуть заметному изменению тембра голоса Мелания поняла, что сакс с трудом сдерживает ярость. Он схватил ее за плечи и вывел из темной комнаты. Мелания думала о том, что вот теперь-то Вулфред непременно убьет ее. И скорее всего в триклинии: время было позднее, а потому все, наверное, давно ушли оттуда.
Но она ошиблась. В триклинии было полно народа. Практически там собралось все население дома. И когда Мелания появилась в проеме дверей, все взгляды обратились к ней.
В руках Вулфреда был нож. Ее нож. Она должна была им убить его. Мелания подумала, что уже через несколько мгновений ее земная жизнь закончится. Причем закончится поражением. Она умрет от руки сакса, хотя только что имела возможность сама с ним покончить. Что ж, тогда она сама умрет. По крайней мере, не подвергаясь больше унижениям.
Она умрет с гордо поднятой головой!
Мелания выпрямилась и окинула взглядом собравшуюся толпу. В ее глазах не блеснуло ни одной слезинки. Руки и колени не дрожали. Она смело встретит смерть и посрамит всех своей храбростью. Сакс не испытает удовлетворения от ее казни!
Воцарилась гнетущая тишина. Тем резче прозвучал голос Вулфреда:
– Нож, принадлежащий Мелании, сейчас у меня в руке. И она дарит свое оружие, мне!
Сакские воины ответили оглушительным криком, слившимся в один общий вой. Мелания закрыла ладонями уши и остервенело проговорила в лицо Вулфреду:
– Значит, перед тем как потерять жизнь, я еще должна лишиться слуха?!
– Ты не лишишься ни жизни, ни слуха, – властно ответил Вулфред, сжимая локоть Мелании. – Более того, ты только приобретешь!
– Головную боль?
– Мужа!..
Глава 18
– Невозможно! – воскликнула Мелания, с силой оттолкнув от себя Вулфреда. – Ты, манипулируя ножом, провозглашаешь себя моим мужем, хотя никакого бракосочетания не произошло.
Вулфред улыбнулся и провел ладонью по ее шее.
– Зато ты настолько близко, манипулируя мною, подошла к осуществлению своей цели, что мне уже некуда деться.
– Ты омерзителен!
– До чего же вы, римляне, изменчивы! Или я просто неправильно понял слово, которое ты только что произнесла? Омерзительный? Или, может быть, оно имеет совсем другое значение?
– Какое?
– Ну, скажем, желанный? Если так, то скажи мне: все римлянки именно, так признаются в своем желании? Или только ты?
Мелания сжала кулаки и оттолкнула Вулфреда:
– Ты бы лучше приказал своим ублюдкам прекратить оглушительный шум. У меня от него даже мысли путаются в голове!
– Они просто выражают одобрение нашего союза.
– Неужели ты не понимаешь, что мы не можем пожениться? Ведь даже не существует ритуала, который связал бы нас брачными узами!
Но Вулфред думал совсем иначе.
– Ты подарила мне свое оружие. А я тебе – своего боевого коня. Причем все были свидетелями. Так что теперь мы с тобой составляем одно целое.
– Однако ничто не может заменить настоящую свадебную церемонию! К тому же Оптио – моя лошадь, а никак не твоя!
– Оптио достался мне в качестве военного трофея. А ты, наверное, знаешь, что трофеи принадлежат победителю. В данном случае победитель – я, а потому и лошадь принадлежала мне. Твоей она стала после того, как я ее тебе подарил. Понятно?
– Но во всех случаях то, что ты мне предлагаешь, не имеет никакого отношения к свадебной церемонии. Скорее твои действия похожи на фарс, и ничего больше! По римским законам они не имеют никакой силы!
– Ты теперь живешь в стране, контролируемой саксами. А потому должна подчиняться нашим законам, а не римским.
– Но я остаюсь римлянкой. И сакские законы для меня ничего не значат!
Вулфред отступил от нее на шаг. Мелания сделала несколько шагов в сторону дома. Он сосредоточенно смотрел ей вслед. Она спиной чувствовала его взгляд, который, казалось, пронизывал ее всю насквозь. Это было мучительно. А в висках стучали его слова:
«Ты приняла предложение стать моей женой. Я уже получил от тебя свадебный подарок – боевое оружие. А сам подарил тебе боевого коня. Ты сейчас живешь в стране, контролируемой саксами, и должна подчиняться нашим законом. Намерена ли ты соблюдать их или же будешь игнорировать только потому, что они отличны от ваших?»
На самом деле сакс оказался куда более тонок и умен, нежели она о нем думала. И сложившаяся обстановка значительно усложняла ее положение.
Тем временем шум за столом стих. Но возлияния продолжались. Болдуфф встал во весь рост с кубком в руке и предложил тост за прекрасную римлянку по имени Мелания. Его светлые глаза горели восторгом. Сенред и Катред довольно равнодушно поддержали товарища; видно было, что ни тот, ни другой не доверяют Мелании. Из всей группы только Сеолмунд посмотрел на нее тепло и дружелюбно. Он вообще был немногословен, но Мелании казалось, что он относится к ней почти с уважением. Может быть, поэтому Мелания считала его умнее и менее агрессивным, чем другие.
Поодаль группой стояли черноволосые слуги Мелании. В отличие от сидевших за столом и шумевших саксов они были молчаливы и серьезны. Она чувствовала на себе взгляд Тераса. Казалось, он спрашивал, готова ли его бывшая хозяйка подчиниться завоевателям или же намерена продолжать бороться. Сейчас от ее решения зависело сохранение мира в этом доме.
