— Я пойду, нарежу десерт, — спустя некоторое время я поднялась из-за стола.

— Я помогу тебе, — сказала Светлана Георгиевна.

— Спасибо. — очевидно, это лишь предлог для разговора тет-а-тет.

— Маша, я буду с тобой честна, — посерьёзнела женщина, но так и не растеряла своей обаятельности, — ты мне очень понравилась, и я вижу, как к тебе относится к тебе мой сын, но…ты молода. Так ли серьезно с твоей стороны то чувство, которое испытывает Дима?

— Светлана Георгиевна, — начала я не менее серьезно, — я люблю Диму. То, что я стою сейчас в этой квартире и нарезаю этот пресловутый торт, — я хмыкнула, — говорит не о том, что меня уговорил ваш сын, а о том, что именно я это решила. Да, вы правы, я очень молода, и именно поэтому я максимально осторожна. Если бы я не была уверена в правильности наших отношений, я бы не стала их продолжать. Дима — тот, кто мне даёт эту уверенность. Во всем. Знаете, таких людей не хочется терять. — я замолчала и задумалась.

— Теперь я не сомневаюсь. — прошептала она и положила руку мне на плечо. — Спасибо, что поделилась. Мы с Лешей очень любим его, мы вложили в него всех себя. Естественное материнское желание — чтобы сын был в надежных руках. — женщина улыбнулась. — Ты именно та, кто нужен ему, будь уверена.

— Спасибо. — поддавшись неожиданному порыву, обняла её.

— А теперь ответь на мой последний нескромный вопрос, — произнесли у меня над ухом, — ты беременна? — я отстранилась и посмотрела на эти полные надежды глаза.

— С чего вы так решили? — в отличие от предыдущего вопроса, этот застал меня врасплох.

— Ты не притронулась к вину. А подумала, что, возможно, ты не хочешь говорить об этом сыну, или вы оба от нас это скрываете. — призналась.

— Нет, я не пила, потому что на антибиотиках.

Кажется, мой ответ расстроил Светлану Георгиевну. Ну а что, я же не могла ей сказать, что решила вообще сегодня не притрагиваться к алкоголю, чтобы исключить даже малейшую вероятность того, что я могу перебрать?!

— Ну ладно, — бодро улыбнулась она и взяла со стола пирог, — пойдём, а то они точно подумают, что мы тут сплетничаем. Хотя, я даже не сомневаюсь, что они занимаются сейчас тем же самым.

— Наговорились? — хохотнул Алексей Андреевич.

— А сами-то сразу затихли, как только мы вернулись. — вернула шпильку мужу.

— Все в порядке? — спросил шепотом у меня Дима.

— Все хорошо. — поцеловала его в колючую щеку.

Родители уже почти уходили, когда Демину младшему снова кто-то позвонил:

— Завтра? — отрывок звонка из другой комнаты донёсся до нас в прихожей. — Хорошо, часам к десяти подъеду.

Светлана Георгиевна вопросительно посмотрела на мужа, а тот сказал лишь одно слово «потом». Я же просто пожала плечами, ему постоянно кто-то звонит, что тут удивительного.

— Вы долго пробудете в Москве? — Дима вернулся и прижал меня к себе сзади.

— Дня четыре, наверное: погуляем, с друзьями встретимся.

— Ладно, если что — звоните. — закрыл дверь, и я выдохнула. Хоть и прошло все довольно дружелюбно, я с детства не большая фанатка семейных посиделок. В отличие от тусовок с друзьями, на встречах с родственниками приходится слишком хорошо себя вести.

— Ник? Что-то случилось? — наверное, что-то из ряда вон выходящее — за несколько лет с момента нашего знакомства он звонил мне лишь пару раз. Я вылезла из цепких лап Дёмина и для надежности отошла от него на пару шагов.

— Маша, у меня к тебе несколько вопросов. — довольно неуверенно начал Никита. — Если Катя рядом, то ни в коем случае не подавай виду, я сброшу, а ты скажешь, что я ошибся номером.

— Ее здесь нет. — нетерпеливо перебила я. — Что за конспирация?

Дима порвался снова обнять меня, но я предупреждающе выставила указательный палец вперед и ушла еще дальше.

— Я хочу завтра сделать ей предложение. — выдохнул Ник, а я не поверила своим ушам.

— Ты что? Серьезно?! Скажи, что ты не шутишь? — кажется, я перешла на ультразвук. — Это такой классный шаг! Давно пора!

Мне кажется, что еще немного, и от восторга меня порвет на тысячу микро-Маш.

— Новикова, пожалуйста! — вторгся в мое ошалевшее сознание Ник.

— Подожди, а мне ты зачем звонишь? Просишь благословения? — я снова расплылась в улыбке. Держите меня семеро, скоро погуляем на свадьбе!

— Как думаешь, она согласится? — кажется, он реально перенервничал.

— С ума сошел? Вы же давно живете вместе, и у вас даже ребенок уже есть, Лобачевский. — рассмеялась. — Ник, правда, она тебя очень любит и, конечно, она согласится. По-другому и быть не может!

— Ладно, ты меня успокоила. — уже веселее протянул.

— Может быть тебе чем-то помочь?

— Да, когда я подам сигнал, тебе нужно будет увести ее ненадолго, чтобы вы потом вошли, а я уже во всеоружии. И сними на видео, пожалуйста. Только ты! Сама знаешь, ей только сделанные тобой фотки нравятся. — хмыкнул. — И да, чуть не забыл, возьмите с собой что-то формальнее спортивного костюма. Я подговорил Илюху, остальным он напишет об этом в чате.

— Договорились. Ладно, давай, если что — я на связи.

За то недолгое время, пока я разговаривала по телефону, Дёмин весь извелся. И вот теперь, несмотря на то что по моим возгласам и так было все понятно, он жаждал деталей.

— Малышка, не томи, я весь внимание.

— Куликов младший завтра собирается делать предложение. — заговорщически шепнула. — Если хоть как-то проколешься, я тебя прям там на даче прикопаю. — на всякий случай предупредила. Это мой священный долг — не испортить подруге один из важнейших дней в ее жизни.

— Я могила. — лишь открестился Дима.

— Вот бы кольцо поскорее увидеть. — мне уже не терпелось оказаться в завтрашнем дне. — Надеюсь, оно красивое, иначе Нику придется не сладко…

— А красивое это какое? — невинно поинтересовался, но его тон не вызвал ничего, кроме подозрения.

— А красивое это красивое, Дмитрий Алексеевич. — проурчала в шею, грея холодный нос. — Меньше знаешь, крепче спишь.

— Хорошо, вернемся к этому вопросу позже. — как обычно, оставил последнее слово за собой. — Пойдем в машину, ты вся ледяная. И вообще, нам пора завязывать с этими прогулками — зима на дворе.

— Ну а как же дышать свежим воздухом? — я и правда порядком замерзла. Как обычно: в начале декабря сильный минус, а под Новый год лужи и слякоть.

— Весной подышишь.

— Зануда.

Спустя минут двадцать мы встали в беспросветную пробку, и я подумала, что это прекрасный шанс урегулировать одно небольшое недоразумение. Последние несколько недель Диме худо-бедно удавалось увиливать от ответа, но теперь ему деваться попросту некуда.

— Когда ты мне отдашь мое рекомендательное письмо? — стоило произнести последнее слово, как влюбленный нежный взгляд сменился хмурым выражением лица. Дёмин поджал губы и отвернулся.

— Я хочу конкретику. Если тебя не устраивает, как я работала, то так и скажи, я не обижусь. — едкий смешок — все, чего я была удостоена.

— Ладно, признаю, если бы ты мне это сказал, то меня бы это обидело. Однако это хотя бы было честнее, чем вот так как сейчас.

Лишь постукивающие по рулю пальцы прозрачно намекали мне на то, что Дёмин меня услышал, но отвечать все еще был не намерен.

— Я подпишу тебе хоть сотню всяких писем и грамот, после того как ты окончишь универ. Давай закроем эту тему.

— А в чем проблема сделать это сейчас? Ты пользуешься своим положением!

— Я не обязан это делать. Ты работала по договору. Все, что было в рамках этого договора, я соблюдал. Ты это прекрасно знаешь. Все остальное — только по желанию. У меня такого желания нет.

— Ладно. Рада, что мы все прояснили. — едва слышно прошептала, впиваясь ногтями в ладони, чтобы сдержать предательские слезы.

Идиотская пробка! Надо было ближе к дому это обсуждать, а то теперь еще неизвестно сколько с этим самодуром ехать.

— Маш, давай без глупостей. Я правда против, чтобы ты сейчас что-то предпринимала.