Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Я как только в глаза его заглянул, сразу понял, что проиграю. Слышь, Волк, а ведь тебе тоже предстоит с ним бороться. Он в нашей весовой категории. Сможешь с ним справиться?

Я уже думал об этом. Но пока что ничего не решил. Сейчас я пожал плечами.

— Да ничего, что-нибудь придумаем. Ты как себя чувствуешь? Чего уселся, как инвалид? Вставай.

Слегка толкнул в плечо, как раз с той стороны, где у Суслика рука попала на излом. И чертовски удивился, когда тот закричал, отшатнулся и упал со стула.

Глава 4

Еще поединок

Вот тебе и здравствуйте, дедушка, и Купалова ночь. Надо же, как неловко вышло.

Я что, доломал Суслику руку, то есть завершил начатое Харей? Не очень благородно получилось, как у шакала, доедающего остатки трапезы за львом. Тем более, что Суслик вроде как мой приятель.

Однако, я не знал, что у него такие проблемы с рукой. Впрочем, сейчас это неважно.

Я и остальные ребята бросились помогать бедолаге, жертве ужасного Харитоши. Да, кстати, я выяснил у всезнающего Борьки, что Харю на самом деле зовут Харитонов Назар. Имя и фамилия не совсем типичные, но зато сразу запоминаются. И кличка характерная.

Суслик, к счастью, не потерял сознания. Лежал на земле, постанывал, приподняв больную руку. Вообще-то, у нас тут есть медик, надо его позвать.

Мы подняли Суслика, усадили на стул и я пихнул Круглова в бок, указав подбородком в сторону:

— Иди, позови врача. Пусть его осмотрит.

Но сзади меня кто-то аккуратно постучал по плечу и я услышал знакомый голос:

— Если что, я уже тут. Что у вас случилось, не можете обойтись без травм?

Ну конечно, вот и она, моя красоточка. Я обернулся и увидел Ольгу, стоящую за мной с озабоченным видом. Она смотрела не на меня, а на Суслика.

— Да вот, пострадал, — я отодвинулся, освобождая проход девушке. Надо же, как она вовремя пришла, это избавляет нас теперь от необходимости искать медика. Тем более, что Оля прекрасно знает нас, своих пациентов и травмы, которые у нас были. — Когда закончил поединок, вроде бы все было хорошо, но потом вот. Что-то там не в порядке.

Оля наклонилась к Суслику и осмотрела руку. Мы стояли вокруг и смотрели на бесплатное представление, а потом подошел Степаныч и разогнал нас с криками: «Не мешайте доктору работать!». Мы освободили пространство вокруг стульчика, где сидел рыжик и отошли в сторонку.

— Я же говорю, он настоящий зверь, этот Харя, — пробормотал Борька, открывая новую бутылочку лимонада. — Смотри, что сделал с бедным Сусликом. А ведь тебе тоже с ним бороться вскоре, если ты продолжишь побеждать. Как ты думаешь, справишься с ним?

Я посмотрел на ковер, где пока что боролись другие самбисты, представителей нашей секции пока что там нет. Потом глянул на Борьку. Он это всерьез спрашивает?

Когда задают такие вопросы, в которых под видом заботы сомневаются в твоих силах или способности чего-то достичь или просто о твоем неважном внешнем виде, я считаю, что это скрытая форма психической атаки. Как там это называлось в двадцать первом столетии? Ах да, точно, пассивная агрессия.

Борька явно, хоть и подсознательно, но завидует моим успехам. Возможно, как это часто бывает в таких случаях, он даже сам не понимает этого. Думает, что искренне пытается мне помочь.

Но ведь это он привел меня в секцию, а до этого не раз помогал прежнему владельцу этого тела, эдакому задроту, спасая его от дворовых хулиганов и обидчиков в школе. Так что, теперь он, конечно же, слегка удивлен моей резвостью и тем, что я обошел его на спортивном поприще.

Впрочем, удивлен это еще мягко сказано. Ошарашен и сбит с толку. И вот теперь, за счет так удачно подвернувшегося Хари думает слегка сбить с меня спесь. Вот что кроется под его внешне вполне благопристойным вопросом.

Или я себя накручиваю и Борька и вправду искренне беспокоится за меня? После того, что произошло с Сусликом? Кстати, как он там?

Я оглянулся на нашего больного, рядом с которым до сих пор стояли Ольга и Степаныч, потом ответил:

— Нет, конечно. Харя очень сильный борец, я даже не знаю, что с ним делать. Я бы не хотел тоже вот так валяться на полу и кричать от боли со сломанной рукой или ногой.

На самом деле я так не считал, конечно же. Но почему бы лишний раз не проверить моего преданного друга, стоящего сейчас рядом со мной с озабоченным лица?

Мне просто интересно знать, что он скажет на это.

— Да, я о том же, — кивнул Борька. На долю секунду его глаза вспыхнули торжеством. Я сразу понял, что он все-таки завидует моим успехам. Но никогда не скажет этого вслух, если только я его к этому не спровоцирую. — Он же тоже может сломать тебе руку. Может, откажешься, пока не поздно?

Эге, даже так? За отказ без причин я получу дисквалификацию, репутация пошатнется, мне еще долго придется восстанавливать доброе имя.

Особенно, если вспомнить, с какими усилиями я попал на эти соревнования. Пройдет год, как минимум, прежде чем меня опять согласятся выпустить на ковер.

А в моем возрасте это огромное упущенное время. Люди в шестнадцать становятся мастерами спорта. Я уже старичок буду. Так что, конечно же, это не вариант.

Но я продолжал ломать комедию. Опустил голову вниз, сокрушенно кивнул.

— Да, вот тоже подумываю об этом. Пойду, поговорю со Степанычем.

Боря кивнул. Теперь он уже не скрывал радостной улыбки.

— Совершенно верно, дружище. Это правильное решение. Даже не сомневайся. Чтобы не ходить потом, как Суслик, со сломанной рукой. Он ведь…

Ольга подошла к нам и целомудренно поцеловала меня в краешек рта. Я вспомнил, как вчера мы обнимались в подъезде и она предложила уединиться.

Думал, что обиделась, но она пришла, чтобы болеть за меня. Отличная девушка. Кстати, одна из причин зависти Борьки еще и ревность, ведь Оля ему тоже нравилась. Как и всем парням в стадионе, без исключения. Он наверняка сто раз пожалел, что привел меня сюда и познакомил с ней.

— Халтурщик ваш Суслик, — сказала девушка, поглядев на меня и Борьку. — Устроил тут целое представление. У него все в порядке с рукой. Даже растяжения нет. Может хоть сейчас идти и бороться дальше. Что это он вдруг так решил сделать?

Мы с Борькой посмотрели друг на друга. Мой друг опустил голову, пробормотал: «Ладно, я пойду, поговорю с ним» и отошел.

Кажется, он слегка покраснел. Ну хорошо, остались остатки совести.

Я приобнял Олю. Поправил растрепавшийся локон. От девушки пахло духами с фиалками, чертовски вкусный аромат.

— Ну, как ты? — спросила она. Осмотрелась, увидела, что за нами наблюдают парни из нашей секции и из других тоже, и слегка отодвинулась, чтобы соблюдать приличия. — Ты уже выступал? Я смогла вырваться только сейчас, и то ненадолго. Когда теперь будешь выходить на ковер?

Уже скоро. У меня будет еще одно выступление, а потом, видимо, перерыв на обед.

После этого соревнования продолжатся с новой силой, уже с учетом того, что половина проигравших участников отсеются и останутся только самые сильные. Претенденты на первые места.

— Еще не знаю, — я пожал плечами. — Точно знаю, что не скоро.

Только сказал это и увидел, как Степаныч машет мне. И сквозь шум зала услышал свою фамилию. Вот проклятье, что так быстро-то?

— А, нет, оказывается, уже сейчас, — я повернулся к девушке. — Ну, мне надо идти.

Оля улыбнулась и быстро чмокнула меня в губы.

— Удачи. Я буду ждать на трибунах.

И ушла. А я побежал к ковру. Вышел, чувствуя, как сердце колотится в груди. Очередной соперник. Еще один шаг к финалу. К возможной встрече с Харей.

Странно, обычно я более спокоен. Но сейчас что-то распереживался.

Напротив меня стоял парень по фамилии Корнеев. Среднего роста, жилистый, с цепким взглядом. Я знал о нем немного, только то, что уже порядочно занимается самбо. Опытный, в общем-то, борец.

Мы поклонились друг другу и судье. Я чувствовал, как по спине стекают капли пота. В зале душно, несмотря на открытые окна.

7
{"b":"907490","o":1}