Как и полагается, каждая группа должна ходить по маршруту. По установленному маршруту. По кругу. Почти как в заколдованном лесу.

Один человек при этом оставался у телефона. В прошлый раз, кстати, Груздев, наш непосредственный куратор из милиции, нарушил это правило. Даже не оставил никого у трубки.

Кстати, милиционеры часто исчезали по своим делам. Наши кураторы. Так что, Груздев не исключение.

Главное, лишь бы оставил информацию, где его искать. В случае чего. По большому счету, в моей прошлой группе еще повезло, что все молодые были. Совестливые студенты.

Люди постарше относились к обходу, как к развлечению. Обычному времяпровождению. Болтали о пустяках. Брели, куда хотят. Готовились к походу в рюмочную за углом.

Женщины тоже участвовали в обходах. Они могли гулять по окрестным магазинам.

Зимой вообще дело плохо. Дружинники ходили больше по магазинам. Прятались в подъездах домов. Уже в девять собирались обратно.

Ну да, кто же захочет гулять в минус тридцать по улицам. Милиционер делал повторную перекличку. Только потом отпускал.

В нашей дружине все проходило с нарушениями. Хотя повторная перекличка тоже проходила.

За участие в народной дружине награждали отгулами. Десять лишних дней отдыха.

Между прочим, многие и вправду избегали конфликтных ситуаций вовремя обходов. Стремились разбежаться по домам. Не участвовали в задержаниях. Не хотели рисковать.

— Как фамилия? — снова спросил я. Как можно строже. Хотя уже понял, что особо ничего не добьюсь. Но теперь по голосу узнал, кто это. Горбунков Саня. Это же он. Один из самых ленивых наших дружинников. Очень любит себя и не любит выкладываться. Предпочитает, чтобы его не трогали. Помощи от него редко когда дождешься. — Ну-ка, боец, доложи мне маршрут вашей группы. Это проверка. Внеплановая проверка, слышал о таком?

Горбунков как будто бы поперхнулся. Замолчал, обдумывая ответ. Хоть он и ленивый и эгоистичный, но не дурак, хорошо играл в шахматы и знал, с какой стороны на бутерброде намазано масло.

— Представьтесь, пожалуйста, — сказал он. Молодец, наконец-то догадался, что надо говорить. Чуть было не сообщил постороннему человеку конфиденциальную информацию. — Я бы хотел узнать, с кем разговариваю.

Я хотел было бросить трубку, но потом все-таки решил узнать, в чем дело. Все-таки, я уже опоздал на обход.

Поэтому лучше сразу присоединюсь к нашей группе на маршруте. Зачем лишний раз забегать в наш штаб в доме культуры? Повязку и значок дружинника я всегда могу взять у Головина, у него полно запасных.

— Отставить, Горбунков, — зычно сказал я. — Что, не узнаешь своих, что ли? Это я, Волков. Молодец, что спросил фамилию.

Мой осторожный собеседник на том конце провода опять замолчал. Но потом наконец узнал мой голос.

— Фу ты блин, Витя, ты, что ли? — спросил он и еле слышно выдохнул. — Ну ты даешь, я думал и вправду кто-то из отдела звонит. Какой-нибудь майор или полкан с проверкой. Хотя, честно говоря, потом я уже задумался. Что-то голос слишком знакомый, да и молодой вроде. Поэтому и спросил, кто это.

Молодец, говорю же. Узнал, кто это и вовремя сориентировался. Другой мог бы и не догадаться. Продолжил бы дальше рассказывать все незнакомому человеку.

— Ну, где там наши? — нетерпеливо спросил я. — Я сейчас выезжаю из дома. Что там Головин и Рыбин там подняли шум? Я же сказал, что приеду. Мало народу, что ли? Без меня не могли обойтись?

Горбунков горестно вздохнул. Что-то здесь не так.

— Там ведь только двое человек в группе. Головин не объяснил, что ли? Все остальные не смогли подойти. Заболели или в отпуске находятся. Я остался на телефоне. Они вдвоем пошли. Вот поэтому он и хотел, чтобы ты тоже приехал. Ты один целую группу заменишь, если что.

Теперь уже вздохнул я. Черт, я устал, как собака, а теперь еще и сомнительное удовольствие от беспрерывной ходьбы по улицам.

Зря я сказал Головину телефон моей секции по самбо. Вот теперь он взял моду звонить мне туда. Как бы его от этого теперь отвадить?

— Ладно, где они? — спросил я. Разберусь потом с Головиным, чтобы больше не смел мне звонить в секцию. Тем более по таким пустяковым вопросам. Вечно у него так. Может из мухи раздуть слона. — На каком маршруте?

Горбунков захрумкал по телефону. Обычно он предпочитал кушать печеньки. Таскал с собой на обход, доставал из пакетика и кушал по одной. Редко когда делился с другими.

— Они по Грайвороновке ходят, конечно же, — ответил он с набитым ртом. — Скорее всего, сейчас заглянули в заводскую столовую. Рыбин говорил, что перекусить хочет. Он со вчерашнего дня не евши.

Ладно, разберемся. Мне вскоре и в самом деле надо плотно сотрудничать с обществом «Динамо», так как наша секция относится к нему, так что рекомендация от комсорга народной дружины усилит благоприятное впечатление.

— Хорошо, — сказал я. — Столовая, так столовая.

Народу в столовой на удивление было мало.

Занято всего три столика. Все рабочие с завода АЗЛК. Все знакомые лица.

Ну как, знакомые? Не то, чтобы прям Боря Серебров знал, как их зовут, просто иногда встречал в других цехах или в отделах.

Сейчас они сидели за соседним столиком, а Серебров отдыхал с двумя корешами. Они мрачно кушали пельмени с маленькими комочками мяса и толстым слоем теста, потому что Клавка, местная повариха, затаила на Сереброва обиду из-за того, что однажды он разбил тарелки.

Когда пришел сюда слегка выпивший и начал бедокурить. Платить за бой посуды отказался и после этого Клавка сильно его невзлюбила. Но запретить приходить не могла, зато всегда подкладывала несвежий обед из вчерашних порций, как был убежден Серебров.

Сейчас он без аппетита прожевал очередную пельмешку и посмотрел на приятелей. Смена закончилась вчера, завтра отдых, поэтому они втроем уже успели выпить по чекушке и после ужина намеревались культурно посидеть где-нибудь еще.

За соседним столом раздался взрыв смеха, там кто-то рассказывал анекдот про военных и армию, тема для Сереброва болезненная.

— Эй, заткнись, слышь! — сказал он громко веселой компании. — Не то сам заставлю заткнуться.

Те оглянулись, увидели, кто выразил недовольство и не стали спорить. Знали, что с Серебровым лучше не связываться, очень уж свирепый у него характер, как у бешеного пса.

— Уважаемый, что случилось? — раздался сзади молодой голос. — Почему вы шумите и мешаете другим гражданам ужинать?

Серебров обернулся, не вставая и увидел перед собой двух дружинников.

Я не сразу нашел столовую, о которой толковал Горбунков. Вернее сказать, столовых я нашел целых три, одну за другой. Но ни в одной из них не заметил своих коллег по дружине.

Там были кто угодно, но только не мои приятели, с которыми за этот месяц я уже успел познакомиться. В основном, конечно же, работали с автомобильного завода, усталые, смуглые, низенькие и пузатые, но с задорно блестящими глазами.

Они тут не только ужинали, они тут общались после тяжелой трудовой смены. Болтали, сплетничали и веселились. В общем, вполне довольны жизнью.

Вот только говорю же, Головина и Рыбина я в них не обнаружил. Хотя вроде бы, осмотрел все тщательно.

Выйдя из очередной столовой, я остановился на улице, вернее, на тротуаре Волгоградского проспекта и огляделся, прикидывая, где бы еще могли застрять мои приятели. Сейчас нет смартфонов и мессенджеров, даже захудалых пейджеров нет, чтобы отправить послание, найти нужных людей сейчас сложнее, чем отыскать иголку в стоге сена.

Постепенно вечерело, за сегодняшний день я успел порядком устать, хотя еще и остались силенки. Вокруг торопливо шли прохожие, большинство возвращались с работы, с задумчивыми и сосредоточенными лицами, как у большинства жителей мегаполисов. Мужчины в костюмах и с портфелями в руках, в рабочих униформах, женщины в платьюшках, с дамскими сумочками или с авоськами. Все спешат по своим делам, хотят быстрее их завершить и приняться за другие, не замечая, что так в суете и проходит вся жизнь.