— Да, стою на вокзале, — ответил я.

— Отлично. Тогда жду вас в два часа дня в своём кабинете. Советую хорошо подготовиться. Вы ведь не думаете, что вас возьмут в самую престижную клинику города без тщательной проверки?

Не возьмут без тщательной проверки? Хах. Нашли чем напугать! Я уже вторую жизнь медицину изучаю!

— Без пяти два буду у вашего кабинета, Нагата-сан, — сказал я. — Можете не сомневаться, ваша тщательная проверка для меня — не проблема.

Нагата Джиро хмыкнул и ответил:

— Буду надеяться, что это так, Кацураги-сан. В таком случае, до скорой встречи!

— До скорой встречи, Нагата-сан.

Я положил трубку и спрятал телефон в карман. Однако вскоре он снова мне понадобился, поскольку без навигации добраться до новой квартиры через кипящий Токио не представлялось возможным.

В Токио в своей прежней жизни я никогда не был, как и в Японии в целом. А предыдущий владелец этого тела за пределы префектуры Осака так ни разу в жизни и не выбрался.

Пришлось вызвать такси. По пути я принялся перебирать возможные варианты предстоящего вступительного испытания. Обычный классический опрос по знанию теории? Или же разбор клинических случаев? Обычно при устройстве на работу в медицинских организациях предлагают именно такие задачки.

Но интуиция подсказывает, что в клинике при «Ямамото-Фарм» мне предложат куда более необычное собеседование.

Хотя вряд ли они смогут меня чем-то удивить. В медицине не осталось сфер, в которых я до сих пор не разобрался.

Жаль, остальные мои способности не проявились, и неизвестно ещё, проявится ли. Но простого «анализа» будет пока что с головой хватать для постановки правильных диагнозов.

До пункта назначения мы продрались сквозь пробки к полудню. У меня оставалось всего два часа, чтобы разобрать вещи и перекусить. За питанием я следил тщательно, целитель должен быть здоров, чтобы спасать других. А иначе сам кони двинет на рабочем месте.

Моя новая съёмная квартира располагалась на пятом этаже жилого дома в двух кварталах от «Ямамото-Фарм». Небоскрёб фармакологической корпорации было видно из любого уголка улицы. А клиника была совсем рядом.

До чего же приятно, наконец, оказаться в цивилизованном районе! Чистый подъезд, во дворе не разбросан мусор. И что самое удивительное — в закоулках никого не убивают и не насилуют.

Прощай, Камагасаки! Здравствуй, Токио!

Я поднялся на пятый этаж, на лестничной площадке меня уже ждала молодая женщина в белом летнем платье. Увидев меня, она аккуратно поправила чёрные волосы и спросила:

— Кацураги-сан, верно?

— Кацураги Тендо, — представился я, склонив голову. — А вы, должно быть, Канамори Рико?

Имя арендодателя мне выслал Тошиба-сан. Судя по его описанию, Канамори Рико была его коллегой, и у неё как раз оказалась свободная квартира на сдачу.

— Верно, приятно познакомиться, Кацураги-сан, — поклонилась она. — Пройдёмте, я быстро покажу вам квартиру.

Моё новое жилище было небольшим, но уютным. Никаких тараканов и сколопендр. Современный ремонт, спальня, кухня и совмещённый санузел. Для холостяка-карьериста вроде меня в самый раз. Для начала.

— Ходить с проверками я не буду, сразу скажу, — улыбнулась Рико. — Но всё же попрошу не шуметь и аккуратно относиться к технике и мебели. Простите, Кацураги-сан, вы не подумайте. Я не ожидаю, что врач станет бедокурить, просто вынуждена об этом предупредить.

— Всё нормально, Канамори-сан, — кивнул я. — Я понимаю. От меня проблем не будет. А вы, если будет время, заходите на чай. Вы, должно быть, тоже живёте неподалёку отсюда?

Я улыбнулся женщине, заставив её покраснеть.

Вечно я всех смущаю и вгоняю в краску. Что опять не так? В Японии настолько боятся прямолинейности? Я же всего лишь предложил ей зайти на чай.

Даже обращался к ней по фамилии, как к незнакомому человеку. Но русский менталитет в моей душе брал своё.

— Да, я живу на соседней улице, — сказала Рико. — А как вы это поняли?

— Очевидно, потому, что вы работаете в «Ямамото-Фарм». Если не ошибаюсь, вы из того же отдела, что и Тошиба-сан?

— Нет, Тошиба-сан — мой хороший знакомый, — сказала Рико. — Я работаю в отделе доклинических исследований. Ну, думаю, вы и сами знаете. Весь день торчим над химикатами, проверяем их безопасность, тестируем на животных… Последнее — моя самая нелюбимая часть, — Рико расстроенно надула губки. — Но я пока в отпуске, поэтому и смогла показать квартиру в самый разгар рабочего дня.

— Благодарю, Канамори-сан, квартира чудесная. Да ещё и в центре города. Тошиба-сан не уточнил, сколько я должен буду вам платить.

— Оу, — опомнилась Рико и достала из сумочки папку с бумагами. — Это указано в договоре аренды. Начиная со следующего месяца — сто пятьдесят тысяч йен. Первичный взнос не беру. Оплатите первого июля за прожитый месяц. Как раз успеете получить зарплату. Врачи в нашей клинике, насколько мне известно, получают неплохие деньги, Кацураги-сан. Должно быть, вы большой профессионал, раз вас решили взять к нам.

Канамори Рико неловко рассмеялась. Её сердцебиение ускорилось. Похоже, она хотела сказать что-то другое, но оплошала. Хотя я догадываюсь, что женщина пытается у меня выведать.

Я слишком молод для работы в столь престижном заведении. Скорее всего, в клинику Ямамото берут специалистов со стажем более двадцати лет. И готов поставить будущую зарплату, что у здешних врачей не меньше двух-трёх учёных степеней. Прямо сейчас Рико гадает — кто я. Чей-то богатенький сынок или молодой гений?

— Должно быть, вас смущает мой возраст? — улыбнувшись, предположил я.

— Нет, что вы! Я вовсе… Э-э-э… — Рико принялась нервно накручивать локон на указательный палец. — А сколько вам лет, Кацураги-сан?

— Двадцать шесть, — честно ответил я. — Намекаете, что в вашей клинике я буду самым младшим среди сотрудников?

— Нет, что вы! — замахала руками Рико. — Мы с вами ровесники. В Ямамото-Фарм берут не за выслугу лет, а за личные качества. Уверена, в нашей клинике ситуация обстоит точно так же.

Я видел Канамори Рико насквозь. Её взгляд бегал из стороны в сторону, а руки инстинктивно тянулись к телефону. Стоит ей выйти из квартиры, и она тут же примется звонить своим коллегам и рассказывать о пополнении в клинике.

Хотя меня ещё даже взять не успели. Всё-таки сарафанное радио работает везде одинаково. Будь то Россия или Япония. Но мне сейчас лишние слухи ни к чему. Не хватало ещё, чтобы до руководства клиники дошла какая-нибудь искажённая информация обо мне до того, как явлюсь на собеседование.

— Рико-сан, я бы не хотел, чтобы вы рассказывали о нашей с вами встрече кому бы то ни было. По крайней мере, до тех пор, пока я не приступлю к работе, — попросил я.

— А? — выпучила глаза Рико. — Простите, что, Кацураги-сан?

Сейчас она думает, что я читаю её мысли. Практически этим я и занят. Даже человек без особых способностей может прочесть мысли собеседника, если знает язык тела и жестов.

Но мне куда проще — я слышу её сердцебиение, чувствую пульс. При желании могу даже заглянуть в её головной мозг и пробежаться взглядом по мелькающим электрическим разрядам в нейронах. Но это отберёт слишком много сил. Я и без изучения коры её мозга прекрасно понимаю, что сейчас Рико мыслит эмоциями.

— Я попросил не сплетничать обо мне, Канамори-сан. Только и всего, — продолжая улыбаться, попросил я. — Я ведь могу рассчитывать на ваше молчание? Хотя бы неделю.

— Д-да, конечно, Кацураги-сан, о чём речь? — спохватилась Рико. — Могу хоть целый месяц молчать.

— Вот и отлично, — кивнул я. — Как раз придёте за квартплатой, попьём с вами чаю. И я дам отмашку, что можно начинать сплетни.

Должно быть, я сильно её удивил. У Рико отвисла челюсть и всё никак не собиралась закрываться.

Ну что тут поделать? Старые привычки. Я всегда читаю намерения людей и стараюсь повернуть их в свою пользу, пока они не начали действовать против меня.