— Нет, конечно, нет, Кацураги-сан! Я в этом деле ничего не смыслю. Поставьте Даруми в известность. Только прежде… — Номура Коичи замялся. — Скажите, Кацураги-сан, по-вашему мнению, меня возможно вылечить?

— Возможно, даже не сомневайтесь в этом. Это будет не просто, но наши врачи справятся, — уверил его я.

Я покинул кабинет и нашёл Номура Даруми в конце коридора. Старик сидел около куллера и осушал уже третий стакан холодной воды. Нервное перенапряжение и июльская жара совсем замучили старика.

— Ну что, Кацураги-сан? — холодно спросил он, будто и не надеялся услышать от меня вразумительный ответ. — Что скажете? Тоже пожмёте плечами?

— Кинкинг чревного ствола. Ишемический панкреатит, — коротко сказал я.

Номура медленно поднял на меня взгляд. Его нижняя губа затряслась.

— Боги… — вздохнул он. — Кацураги-сан, а ведь сосуды мы ещё не проверяли. Только уверенности в вашей правоте пока быть не может. Вы ведь не могли поставить этот диагноз после простого осмотра.

— Разумеется, не мог, — солгал я. — Но похожую клиническую картину я уже видел. Я сейчас же направлю вашего брата на УЗИ сосудов брюшной полости. Если диагноз подтвердится, его придётся положить в наше отделение сосудистой хирургии. Сами понимаете, расширить сосуд придётся оперативным лечением.

— Если вы действительно правы, Кацураги-сан… — задумался Номура. — Не будем торопить события. Посмотрим. Я не буду питать ложных надежд, но благодарю вас за попытку помочь.

— Это — не попытка, — поправил его я. — Вот увидите, вашего брата очень скоро поставят на ноги.

Сразу после этого разговора мы с Огавой подготовили направление, и Номура Коичи пошёл на дополнительное обследование.

К концу приёма со мной связался Цубаки Арата — сосудистый хирург, с которым мне уже довелось познакомиться на дежурстве.

— День добрый, Кацураги-сан! — поприветствовал меня он. — Ну и жемчужину вы мне подкинули! Предварительный диагноз, который вы поставили Номура Коичи, оказался верным. У него действительно кинкинг чревного ствола. Признавайтесь, у него уже было на руках обследование с этим диагнозом?

— Сомневаетесь, что я мог догадаться сам? — рассмеялся я. — Случайно вышло. Был уже на моей практике такой случай. Ну что, Цубаки-сан? Возьмёте пациента к себе?

— Разумеется, Кацураги-сан, мы его уже оформляем. Будем лечить Номура Коичи совместно с отделением гастроэнтерологии. Давно я не встречал пациентов с таким стенозом сосуда.

— Рад, что подкинул вам достойную работёнку, Цубаки-сан, — сказал я. — Держите меня в курсе.

— Кацураги-сан! — позвала меня Огава, как только я закончил телефонный разговор. — Там… Там — за дверью!

— Что? — не понял я. — Огава-сан, что происходит?

— Там кто-то из верхних этажей, — прошептала она. — Молодой мужчина. Дождался окончания приёма, сказал, что хочет вас видеть.

— С чего вы взяли, что он с верхних этажей? — спросил я. — С чего бы кому-то из небожителей идти к врачу первого ранга?

— Понятия не имею, Кацураги-сан, спросите у него сами!

Я вышел из-за стола и открыл дверь. Прямо перед моим кабинетом сидел мужчина в строгом костюме. Он не был похож на простого офисного работника с первых этажей. И лицо его казалось мне знакомым…

Точно. Фурухата Кадзуя. Мужчина, у которого я нашёл рак лёгкого.

— Добрый день, Кацураги-сан, — слегка поклонился Фурухата. — Нам с вами нужно срочно переговорить. Я пришёл предупредить вас.

Фурухата Кадзуя — молодой мужчина чуть старше меня — вошёл в наш кабинет. Огава Хана без лишних разговоров оставила нас наедине.

В последнее время она понимает, что я хочу сказать даже до того, как я успеваю дать то или иное указание. Растёт на глазах.

— Как вы себя чувствуете, Фурухата-сан? — спросил я, когда мы сели друг напротив друга. — Так уж вышло, что мне известно, с каким вы диагнозом наблюдаетесь у наших онкологов.

— Не скромничайте, Кацураги-сан, — улыбнулся одним лишь уголком рта Фурухата Кадзуя. — Я знаю, что это вы поставили мне диагноз ещё до того, как устроились в эту клинику. Я вам очень благодарен. Чувствую я себя сносно, меня уже прооперировали. Сейчас у меня восстановительный период. Думаю, через несколько недель смогу вернуться к работе.

— Я очень рад за вас, Фурухата-сан, — улыбнулся я. — Опухоль обнаружили крайне вовремя. В вашей ситуации пара месяцев промедления могли всё изменить. Метастазы могли пойти в лимфатические узлы в любой момент. А дальше… Уже не предсказать.

— Знаю, Кацураги-сан. Торакальный хирург, который меня ведёт, сказал то же самое. Именно поэтому я здесь. Я хотел бы отплатить вам за помощь. Правда, плата — сомнительная. Я принёс дурные вести.

Даже гадать не стоило, мне было очевидно, о чём дальше пойдёт речь.

Семья Кондо что-то затевает. А я уже думал, что в ближайшее время я о них не услышу. Но нет, как же! Судя по всему, их сын только что закончил обучение в университете, и до осени хочет устроиться в эту клинику.

— Вы хотите поговорить со мной о Кондо, Фурухата-сан? — предположил я.

Фурухата Кадзуя широко раскрыл глаза, явно удивившись тому, что мне известна эта фамилия.

— Вижу, вы видите насквозь не только пациентов, Кацураги-сан, — усмехнулся он. — Да. Именно о них я и хотел поговорить. То, что собирается провернуть семья Кондо известно многим, хоть они и пытаются замести следы. Им никто не хочет противостоять, поскольку сам Ямамото-сан поддерживает их, как одних из главных акционеров корпорации.

Ямамото-сан? Судя по фамилии — это и есть глава корпорации.

— Мне тоже многое известно об их планах, Фурухата-сан, — кивнул я. — В последний раз я чудом отбился от очередной попытки избавиться от меня.

— Боюсь, Кацураги-сан, в следующий раз у вас может ничего не получиться, — заявил Фурухата Кадзуя. — Новый врач выходит на работу уже в понедельник.

— Что? — удивился я. — Вы имеете ввиду, что Эитиро Кагами уже подписал приказ?

— Да, Кондо Кагари приступит к своим обязанностям со следующей недели, — сообщил Фурухата. — И вы понимаете, что это означает.

— Меня собираются убрать, — заключил я.

— Не факт, — жестом руки перебил меня Фурухата. — Вы в курсе, что в понедельник обновят рейтинг терапевтов?

— В понедельник? — уточнил я. — С чего бы это? Сейчас ведь только конец июля. Я думал, что рейтинг обновляется каждое первое число.

— А этом месяце ваше начальство решило сделать это пораньше, поскольку в августе намечается большое количество проверок, и там возиться с рейтингом уже времени не будет. Но вам это только на руку, Кацураги-сан.

— Почему? Мой рейтинг ещё далёк от второго ранга. По крайней мере, когда я проверял его в начале недели — это было так, — сказал я.

— Я навёл справки, Кацураги-сан, система ещё не обновилась. Но к понедельнику вы либо обгоните Саваду Дэйчи, либо сравняетесь с ним. Мне не удалось выяснить, как и на чьё место собираются устроить Кондо Кагари, но вывод напрашивается один — одного из вас двоих уволят. И, судя по всему, весомый повод либо не будут искать, либо его уже нашли.

Я промолчал. В голове металось множество мыслей.

Когда мой рейтинг успел так подскочить? Видимо прилетело много очков за счёт дежурства в стационаре… Точно, и плюсом к ним мне зачислили баллы за оформленную инвалидность. Значит, Уёхаре Ёсико всё же удалось отправить документы в бюро, и там их уже приняли.

Вот только один вопрос остаётся открытым — за что кого-то из нас собираются уволить? Нужно поговорить с Савадой Дэйчи. Я не хочу покидать эту клинику, но в то же время у меня нет никакого желания прощаться с Савадой только из-за того, что я обогнал его по очкам рейтинга.

— Вижу, что вас мои новости сильно озаботили, Кацураги-сан, — подметил Фурухата Кадзуя. — Прошу меня простить, но я больше ничем вам помочь не смогу. Кондо уже установили контакт с заведующим. Дальше, имея эти знания, вам придётся справляться с проблемой самостоятельно.