— Что ж, я, пожалуй, пойду, Кацураги-сан, — решила подытожить Рико.

— Было приятно с вами познакомиться, Канамори-сан, — кивнул я. — Хотя, раз уж мы оба не на работе, мы можем общаться на «ты». Раз уж мы ровесники. Так ведь, Рико?

Подобное предложение по местным меркам звучало нагло. В Японии на «ты» общаются только друзья и родственники.

— Эм… Да, разумеется! — воскликнула чуть громче, чем сама того хотела Рико. — Почему бы и нет, Кацу… В смысле — Тендо.

Я расписался в договоре аренды, взял ключи от квартиры и проводил Рико до двери. Моя новая знакомая убежала, сломя голову. И уже из окна я увидел, как она, активно жестикулируя, с кем-то болтала по телефону.

Это тоже было частью моего плана. Женщины так предсказуемы.

Уберечь себя от сплетен я бы не смог, но зато сейчас Рико описывает меня, как мужчину, а не как будущего врача. Я хоть и не сильно разбирался в азиатской внешности, но по поведению женщин прекрасно понимал, что Кацураги Тендо достаточно красив.

Стоило мне пообщаться с молоденькой медсестрой или пациенткой — в восьмидесяти процентах случаев их пульс учащался, а в организме наблюдались признаки игры гормонов.

Это весьма удобно. Как ни крути, а внешность играет важную роль в нашем мире.

До собеседования оставался час. Я взял сумку с халатом и медицинскими принадлежностями и вышел из квартиры. По дороге сюда мне приглянулась хорошая лавка с раменом. Вот уж какая пища из японской культуры мне приходилась по вкусу! Углеводы, белки, бульон — ничего лишнего.

Плотно пообедав, я оставил тысячу йен и выдвинулся в клинику Ямамото полным сил.

Моё будущее место работы располагалось через дорогу от небоскрёба «Ямамото-Фарм». И, стоит отметить, даже рядом со стоэтажным зданием корпорации клиника выглядела не менее величественно. На территории больницы находилось несколько корпусов, связанных между собой стеклянными коридорами.

Да уж, а тут явно не возят пациентов из отделения в отделение по улице. В Кагавасаки такое наблюдалось постоянно, и особенно неприятным это было в дождливую погоду.

Я вошёл в фойе клиники, и первое, что мне бросилось в глаза — это пациенты. В очереди на запись сидели люди в строгих костюмах. Несмотря на насморк и прочие недуги, они продолжали вести деловые беседы по телефону. Некоторые сидели с планшетами в руках и занимались своими рабочими обязанностями.

Япония — страна трудоголиков. И представшая передо мной картина — прямое тому доказательство. Что ж, я определённо буду выделяться на фоне своих коллег. Нет, я далеко не лентяй. Просто привык выполнять свою работу быстро и качественно. Хороший отдых полезен для здоровья, и время для него выделять — жизненно необходимо.

— Добрый день, — я подошёл к регистратуре и приветственно поклонился. — Кацураги Тендо. Пришёл на собеседование к доктору Нагата.

Регистраторша расплылась в улыбке и поклонилась в ответ.

— Здравствуйте, Кацураги-сан. Кабинет доктора Нагаты на третьем этаже слева от лестницы. Триста четвёртый кабинет.

— Благодарю, — кивнул я и направился к своему будущему наставнику.

Я постучал в дверь Нагаты Джиро и вошёл внутрь. За письменным столом сидел мужчина средних лет. Седина в висках ничуть его не старила. Нагата поднял голову и хмуро посмотрел на меня из-под очков.

— Кацураги Тендо, — представился я и низко поклонился врачу. — Готов приступить к вступительным испытаниям.

— О, Кацураги-сан, — слегка склонил голову Нагата. — Рад вас видеть. Нагата Джиро, как вы, наверное, уже поняли. Присядьте, хочу с вами побеседовать, прежде чем мы начнём.

Я сел напротив Нагаты и внимательно посмотрел ему в глаза в ожидании вопроса. Судя по ритму сердца,НагатаДжиро был предельно спокоен, однако моя личность его очень интересовала. Ему не терпелось узнать, в честь кого подняли такой кипиш.

И я был уверен на сто процентов, что больше всего Нагате хотелось убедиться в моей некомпетентности. Прийти к такому выводу было не сложно.

Семья Акиты договорилась о моём трудоустройстве, но Нагата всё равно решил устроить дополнительные испытания. Поскольку он обычный терапевт, не сложно предположить, что этот приказ ему поступил свыше. Вряд ли прямиком от главного врача. Скорее всего, кто-то из заведующих был не в лучших отношениях с Акитой, и хотел лишний раз ткнуть их в допущенную оплошность. А порекомендовать некомпетентного врача — это оплошность не маленькая. От моей будущей работы напрямую зависят жизни многих людей в корпорации Ямамото-Фарм.

— Расскажите мне, Кацуриги-сан, — начал он. — Где вы учились?

— В медицинском университете Осаки, — уверенно произнёс я.

Ответы на такие банальные вопросы я зазубрил заранее. Биографию Кацураги Тендо я изучил достаточно хорошо, чтобы сойти за него и не вызвать лишних подозрений.

— Хм? — поджал губы Нагата. — Не в Токийском? Что ж…

Он сразу же нашёл, к чему прикопаться. Но всё это — формальности. Этот разговор существует лишь для того, чтобы вывести меня из равновесия. Я пока не восстановил способность управлять процессами своего организма, но сейчас мне это и не требуется. Такими беседами меня не пронять.

— Скажите, Кацураги-сан, о чём ваши научные работы? — спросил Нагата, хитро ухмыльнувшись.

— Простите? — не понял я.

— Ну, у вас наверняка, должно быть, не менее пяти научных работ. Делаю скидку на ваш возраст, разумеется, — заявил Нагата.

На этом вопросе мой прежний наставник — доктор Номура точно бы обделался. Старику давно за пятый десяток, а научных работ у него как не было, так и нет.

— Я не занимался научной деятельностью, — честно ответил я.

Мой голос не дрогнул, и это застало Нагату врасплох. Врач явно ожидал, что уж этот вопрос точно заставит меня понервничать.

— Это весьма печально, Кацураги-сан, — насупил брови он. — Хорошо, последний вопрос. Кто ваши родители?

Теперь Нагата Джиро прощупывает почву. Пытается понять, кто заплатил семье Акита, чтобы те за меня поручились.

— Мои родители занимаются сельским хозяйством в деревне, неподалёку от Осаки, — скрестив руки на груди, ответил я.

Нагата откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул. Вот теперь и его ритм сбился. Мужчине начало казаться, что я его разыгрываю.

— Сами посудите, Кацураги-сан, — произнёс он, — имеет ли нам смысл приступать к вступительным испытаниям? Как сами считаете?

— Разумеется, стоит, Нагата-сэнсэй, — нагло улыбнулся я. — Вы ведь так и не оценили моих навыков.

Вот такой лёгкой фразой я обесценил весь его опрос. Хотя, если посудить, в нём и правда не было никакой ценности.

Разве моё образование, наличие научных работ и состояние семьи как-то могут повлиять на мои врачебные навыки? Пока что Нагата думает именно так, но я заставлю его изменить своё мнение.

— Ладно, Кацураги-сан, — вздохнул он. — Надевайте халат, поскорее приступим к делу. У меня ещё много работы.

Нагата Джиро вышел из-за рабочего стола и пошагал к полке, на которой лежали истории болезней. Мужчина взял три папки и принялся ждать, пока я подготовлю себя к выходу в отделение.

Я надел халат и накинул на шею свой фонендоскоп. Мы с Нагатой покинули кабинет, мужчина запер дверь и повёл меня в соседний корпус. Я ожидал, что он предложит мне принять нескольких людей, но у Нагаты были другие планы.

Врач привёл меня в терапевтическое отделение стационара. Постовые медсёстры увидели меня и тут же начали перешёптываться.

— Значит так, Кацураги-сан, — начал Нагата. — Сегодня в отделении дежурю я, поэтому есть возможность провести вам небольшой экзамен в условиях стационара. Сейчас вы посмотрите трёх больных. Я не стану показывать истории болезни до тех пор, пока вы не поставите каждому из них предварительные диагнозы. Если ваши диагнозы хотя бы приблизительно совпадут с нашими — вы будете приняты на работу в качестве стажёра. Если нет — мы расстанемся.

Условия, в которые поставил меня Нагата Джиро, были несправедливыми с самого начала. Я должен был выставить диагноз без анализов и инструментальных исследований. Всё, что мне было дозволено — лишь осмотреть пациентов собственными глазами, и использовать стандартные инструменты вроде тонометра и фонендоскопа.