Откуда ж он знает, чей там ребенок?

Он ТАК страдал!

Илона, конечно, расчувствовалась, но отец у нее оказался из другого теста. И вообще, отвратительно недоверчивым. И поинтересовался, сделан ли анализ ДНК, подписан ли отказ от родительских прав, и прочие малоприятные документы?

Нет-нет, он не настаивает, но и вы поймите правильно, такие дети приравниваются в правах с законными детьми. Вот ему бы не хотелось, чтобы вышла Илоночка замуж, жила-поживала, добра наживала, а потом появилась какая-то левая дочка, да и кусок оттяпала.

Положа руку на сердце, Любовь Николаева его понимала. Что ж, дело было за малым, поговорить с Сонькой. Она же дура!

Мягкотелая, наивная дура! Пусть подпишет пакет документов, и все будут довольны. И Сенечка с Илоной поженятся… это же хорошо, правда?

Но внезапно заартачилась Сонька.

Казалось бы, какая ей разница?

Алименты она все равно получает копеечные, на наследство она может даже не рассчитывать, ну… ладно! Любовь Николаевна даже готова ей была выплатить некоторую сумму, не слишком большую, только бы е возиться с дурищей.

И надо же!

Эта дрянь деревенская — ОТКАЗАЛАСЬ!

Заявила, что не поступит так с ребенком… да какая ей разница⁈ Девчонке⁈ Илона обязательно Сене родит сына, а лучше двух или трех.

А Сонька — дура! Она не гулящая, она не хочет, чтобы Марту называли дочерью проститутки… Любовь Николаевна обязательно бы ее дожала! Но какая сволочь разлила эту гадость на асфальте⁈

Теперь приходится лежать и лечиться. И все пущено на самотек! Отвратительно просто!

Но ничего не потеряно! Она поговорит и с Сеней, и с Илоной, объяснит мальчику как ему побеседовать с Сонькой, а Илону просто уговорит не бросать мальчика. Хотя та и сама понимает, где она еще может найти такое сокровище, как ее Сенечка?

Второго такого на земле нет, это точно!

С детьми она разберется, а пока… пока надо объяснить Соньке, что ее место на помойке! Со шпротами!!!

Рамира

Маркус Отт не терял времени даром. Он как раз наведался к дяде Юрею.

Выбран объект был не просто так.

Дядя Юрей был глуп, как пробка, но мнил себя пупом земли, не иначе. Ему надо было просто льстить и поддакивать, а все остальное, что надо для целей Маркуса, Юрей Отт додумает сам.

— Дядюшка, как ваши дела? Как супруга? Как ваша очаровательная дочурка?

— Благодарствую. У меня все хорошо.

Вот кто бы сомневался.

— А литта Ревея?

— К сожалению, она приболела. Все жалуется и жалуется на свои идиотские мигрени, — нахмурился дядя. Маркус сочувственно вздохнул, даже напрягаться не потребовалось.

— Представляю, как это тяжело!

Еще бы!

Постоянно выносить такого напыщенного идиота! Да Ревее за вредность надо было не молоко, а целую ферму давать! И посреди той фермы закопать дядюшку, который изначально и Отт не был! Так, пришей-прихлебай. Внешность у Ревеи подкачала, больше всего тетушка напоминала кобылу на скачках. Тут и стати, и морда… грива, правда, подкачала, три волосинки, но есть же лошади почти без гривы? Определенно!

— Да… слуги просто распоясываются без хозяйской руки, — надулся дядюшка, минут на десять заводя речь о своей нелегкой доле.

Вы только подумайте!

Он любит прожаренный хлеб, а ему подают светло-золотистый!

Он уважает яйца в мешочек, а у поварихи ничего не получается! Другое дело, когда Ревея лично стоит над кастрюлькой, с секундомером! И вообще…

— А как поживает ваша милейшая дочь? Кладия?

Юрей почти трагически вздохнул.

— Ты не представляешь, как тяжело сейчас найти достойного жениха для девочки! Ты не подходишь, ты сам из рода Отт, увы…

Маркус кивнул с подобающим трагизмом. И скромно умолчал о том, что Кладия… сомнительный клад, надо сказать. Даже самые лучшие маги, увы, не смогли избавить Ревею от мигреней, а Кладию от энуреза. Хотя Маркус бы взялся… прибить дядюшку, прикопать, и мигом у женщин все проблемы пройдут. С таким жить — это никакого здоровья не хватит!

— Я верю, найдется тот, кто оценит Кладию по достоинству, — с должным пафосом произнес Маркус.

— Я тоже надеюсь, — вздохнул Юрей, — есть один мужчина, но… обстоятельства, увы, не благоприятствуют!

— Я могу чем-то помочь?

— Да чем тут поможешь, если у него ни кола, ни двора. Бесприданник — и только.

Маркус хмыкнул.

Дядюшка благополучно забыл, что у него самого в кармане была вошь на аркане, а из имущества — только старый матушкин дом. И из дома того, не выдержав доброго и ласкового характера хозяйки, а так же условий жизни, сбежали даже крысы и тараканы.

— Дядя, я уверен, вы найдете для Кладии подходящего мужа.

— Уж лет пять ищу…

Маркус подумал, что именно поэтому Кладия в тридцать полных лет сидит в девках. При взгляде на ее родителей, инстинкт самосохранения включался примерно у половины мужчин. Вторая половина его включала после первого же разговора, и срочно уезжала хоть куда, но подальше.

Жить хотелось.

— Дядя, я в вас верю. А если вы станете главой рода, то безусловно, и жених для Кладии найдется куда как быстрее.

— Я? Главой рода⁈

— Ну… я сейчас живу в поместье Евгения, вы знаете, он меня пригласил в гости.

Дядя Юрей сдвинул брови.

Он знал. И пытался подсунуть Евгению свою дочурку, или хотя бы пусть она пока поживет у тебя в гостях, познакомь девочку хоть с кем-то…

Евгений мгновенно отпихался от предложенной чести. Дядя, я бы согласен, но проживание у меня бросит тень на репутацию Кладии, вам ли не знать, как опасны длинные языки.

А познакомить — пожалуйста! Могу устроить Кладию на работу… нет? Хорошо, тогда как женюсь, моя супруга обязательно займется ее устройством.

И не поспоришь ведь, жена главы рода может этим заниматься. Должна даже.

— Знаю.

— Вот… Евгения нет дома, а алтарный зал закрылся.

— Как⁈

— Вот… не знаю, но вдруг? Если что-то случилось с Евгением? Его, наверное, искать надо?

Юрей Отт задумался. По лицу его медленно расползалась хитрая ухмылка.

— Ты пока ни с кем не говорил?

— Говорил, — сознался Маркус, имея в виду литту Яну.

— Это хуже… надо было тебе сразу ко мне бежать, я бы и помог, и посоветовал!

— дядя, я ТАК растерялся!

— Понимаю — Юрей покровительственно похлопал Маркуса по плечу. — Понимаю, мой мальчик. Не думай теперь ни о чем, я обо всем позабочусь.

— Ох, дядя…

Маркус поддакивал и соболезновал, переживал и вздыхал.

И только выйдя из дома дядюшки, и оказавшись от него на приличном отдалении, позволил себе не просто засмеяться — заржать, как застоявшийся конь!

На что-то подобное он и рассчитывал!

Юрей достаточно глуп, чтобы взять на себя всю ответственность. А Маркус — что?

Он сейчас и других родных объедет, обо всем расскажет. Главное правильно расставить акценты.

Дядя наследником рода стать не сможет. Никогда. Он принят в род… что он сейчас должен сделать? Начать пилить тетушку, потому что та не родила ему сына. Это главное.

А потом будет искать человека, который сможет стать главой рода и шедеврально взбаламутит всех Отт. Да так, что перессорятся все на три года вперед, какие там алтари — подмоги? Не перебили бы друг друга! Это дядюшка умеет!

Кинь его в болото с крокодилами, и те перекусают друг друга.

А пока Юрей будет нагнетать обстановку, Маркус половит свою рыбку в мутной воде. Вкусную жирную рыбку. Больше шума — лучше охота.

А потом…

Если кто и станет новым главой рода, так это ребенок Евгения. За это процентов восемьдесят вероятности. Но о Марине он пока помолчит, и о своих планах тоже помолчит.

И Маркус довольно потер руки.

Маркус планировал свое, Марина свое, а вот жизнь, как водится, взяла и передернула карты, с помощью литты Яны бросив на стол пиковую даму. Литту Беатриче И. Керст.

Ту самую очаровательницу, на которую отвлекся Евгений. И из-за которой он решил оборвать свои отношения с Мариной. Он-то не знал, но литту Беатриче ему подсунула именно Яна Рейнард. Да-да, Яна отлично знала, чья Марина внучка, и не хотела, чтобы с ней связывался Евгений.