Устроив засаду, бандеровцам удалось тяжело ранить командующего первым Украинским фронтом генерала армии Николая Федоровича Ватутина, передвигавшегося с малочисленной охраной. В результате этого ранения Ватутин погиб. После этого из ряда вон выходящего случая борьба с УПА резко усилилась. Опыт советских воинов и командиров позволил разгромить большие подразделения УПА, захватить большое количество оружия, боеприпасов, несколько складов с немецкими снарядами, минами, продовольствием и вещевые склады.

Разгромленные Красной Армией в открытых боях бандеровцы быстро поняли бесперспективность таких действий и перешли к партизанской и подпольной войне. Постоянно использовали тактику запугивания. Именно в этих местах в 1943 году развернулось массовое уничтожение польского населения бандитами УПА.

К весне 1945 года войсками НКВД были разгромлены все крупные банды. За 1944 год было уничтожено почти шестьдесят тысяч бандитов и более пятидесяти тысяч членов УПА задержано.

После полного освобождения Украины от фашистов Советской армией УПА продолжила вести войну, но уже скрытно, методами террора и диверсий. Численность групп сократилась до 10-12 единиц, они стали более маневренными и трудноуловимыми. Жестоко расправлялись с советскими гражданскими работниками, учителями, агрономами, инженерами в селах и небольших городках. Сочувствующих Советской власти убивали семьями, пытали.

Главнокомандующий УПА Шухевич издал приказ о продолжении борьбы с СССР. Поэтому уничтожение ОУН-УПА стало важнейшей задачей органов НКВД на Западной Украине.

Руководство УПА сбежавшее после войны за границу, перешло на службу в западные разведки и дало оставшимся подразделениям указание беречь силы до наступления вооруженного конфликта между странами Запада и СССР. Связь между этими спецслужбами и подпольщиками УПА поддерживалась. Им с воздуха в леса Западной Украины забрасывали, боеприпасы, деньги, радиостанции и прочее. Присылали агентов.

В отчете, который по заданию начальника управления тогда подготовила Зинаида был отдельный раздел про схроны – подземные хитроумные землянки оборудованные вытяжными системами, тайными входами и выходами. Иногда через колодцы, мусорные кучи, деревья, собачьи будки, сараи, пни.

В одной докладной записке рассказывалось: «На верху колодца, был ворот с цепью и ведром. На расстоянии метров пяти вниз, но выше уровня воды, была сделана замаскированная дверь. За ней коридор с замаскированными комнатами. Спускались в схрон на ведре. Опускал бандеровцев, осторожно крутя ворот с цепью свой человек, живший в селе».

Многие в селах Западной Украины поддерживали этих, как говорили поблизости в Литве и Латвии, «Лесных братьев». Одни воспринимали их как героев, борцов за независимую Украину, другие из страха за свою жизнь или из боязни пыток. Поэтому бандеровцам давали продовольствие, пускали на ночлег, прятали. И уж тем более помогали селяне своим родственникам скрывавшимся в лесах. Чтобы лишить УПА такой поддержки многие родственники бандеровцев были выселены в далекие от родных места или отправлены на спецпоселение в Сибирь.

Позже, когда Зинаида с мужем уехали на Крайний Север, она узнала, что в 1950 году был уничтожен, генерал-хорунжий, командующий УПА Роман Шухевич. ОУН начала постепенно хереть. После уничтожения Шухевича ОУН-УПА стал руководить такой же опытный и опасный враг – Василий Кук. Его тоже удалось схватить. Органы НКВД вели долгую психологическую обработку этого непримиримого врага Советской Власти и сумели убедить. Он понял, что дело ОУН обречено и, чтобы избежать дальнейших жертв, а может быть надеясь таким образом сохранить остатки своих единомышленников, согласился призвать бойцов УПА сложить оружие. Советские власти сохранили Куку жизнь и после шестилетнего заключения освободили.

За 10 лет борьбы с подпольем ОУН со времени окончания войны до середины пятидесятых годов погибло двадцать пять тысяч солдат и офицеров Советской армии, сотрудников органов госбезопасности, милиции, пограничников, Около тридцати двух тысяч партийных, советских работников, учителей, агрономов, инженеров приехавших налаживать мирную жизнь в этих местах, улучшать её.

Вечная им память!

Спина у Зинаиды Филипповны болела с детства. Каждый раз, когда просыпалась, первое, что делала, наклонялась вперед, слегка сгибала колени, и вытягивала на выдохе мышцы спины. Так показали в Голубых горах. В Индии. Когда лечили сломанный позвоночник.

Ездить верхом она научилась на второй год, как приехали в Персию. У отца было несколько коней для верховой езды. Она долго упрашивала, чтобы ей позволили. Упросила. Махмуд легко поднял, усадил в седло и улыбаясь, держа лошадь под уздцы, катал её по двору. Когда уверенно научилась сидеть в седле, привыкла к лошади, начали учить ездить на самой спокойной кобыле. Постепенно стала неплохо скакать.

Однажды, это случилось когда ей было девять лет, к отцу приехал на коне знакомый офицер и привел на поводе почти необъезженного жеребца. Привязал обоих к коновязи и ушел в дом. Чувствовалось, что жеребец того гляди вырвется на свободу и улетит в горы. А конь был красив. Крупные черные глаза смотрели на людей зло, широкие ноздри раздувались, при каждом звуке он вздрагивал, ржал и вставал на дыбы. Длинная грива свисала ниже мускулистой шеи. Жеребец был оседлан. Наверное, офицер собирался объезжать его после встречи.

Отчаянная Зинушка решила объездить сама. Она была уверена, что ей удастся сделать то, чего пока не получается у казака-офицера и тогда все удивятся, похвалят и будут рассказывать потом, какая она молодец! Сначала подошла и заговорила с молодым конем. Тот удивленно посмотрел на девчонку и успокоился. Тогда она сбегала домой, принесла несколько кусочков сахара встала перед жеребцом и протянула ему кусочек на ладони. Конь принял подношение. Зинушка спросила:

– Можно я на тебе прокачусь. Немножко. Посижу в седле и слезу. А за это дам тебе еще сахара.

Конь помотал головой. Зинушка восприняла это как согласие. Дала еще кусочек и конь снова съел.

Она погладила его по шее. Конь стоял. Тогда девчонка спокойно и медленно укоротила стремя с одной стороны. Перешла на другую сторону и сделала то же с другим стременем. Осмотрела седло оно было хорошо подтянуто. Зинушка перекинула повод через голову на шею жеребца, выровняла, слегка натянула его а потом вскочила на жеребца. Конь вздыбился, заржал, стал брыкаться, но Зинушка крепко держалась в седле. Жеребец взбрыкнул и понесся. Он промчался через двор, перескочил через невысокую изгородь на задах сада и поскакал по дороге за город. Зинушка уцепилась одной рукой в гриву коня, второй пыталась натянуть повод, но жеребец обезумел. Он пытался сбросить девчонку, это не получалось, а он все пытался и пытался. Наконец, уже далеко за городом все же сбросил и умчался. Зинушка упала, почувствовала мгновенную страшную боль и потеряла сознание.

Когда её нашли она лежала, разбитая в кровь о камни и почти не дышала. Отец попытался взять дочку на руки. Зинушка вскрикнула от боли и снова потеряла сознание. Махмуд сказал отцу, что возможно перелом позвоночника. Просто так нести нельзя. Надо положить на доску и тогда переносить, чтобы позвонки не сдвигались. Иначе могут порваться нервы и ноги не будут ходить.

Врач после осмотра подтвердил перелом позвоночника. Ноги почти не реагировали на уколы, потеряли чувствительность. Мать не отходила от Зинушки и плакала, плакала. Отец приглашал разных врачей, те осматривали, качали головой и говорили одно и тоже – жить будет, но только в инвалидной коляске. Махмуд разузнал, что в город недавно из Индии приехал знахарь. Он вылечил многих людей, от которых отказались европейские врачи. Уговорил прийти. Знахарь занимался Зинушкой с утра до глубокой ночи. Сказал, что сам вылечить не сможет, но знает тех, у кого это, возможно, получится.

– Если кто и сможет это сделать, то только в Голубых горах. На юге Индии. И то, если возьмутся. Выдержит ли девочка далекий путь или нет, я не знаю. Я скоро уезжаю в Индию. Туда отправляется караван с которым я пойду. Если решитесь – возьму.