– Больно помятый.

– Устала. – Медея хотела подняться, но у нее кажется, отказали ноги. Все силы покинули её тело. Наверно, последствия пережитого шока.

– И тут, – Берта провела себе по шее. – Оцарапалась?

Медея тронула место, на которое указала сестра. След от его укуса. Ранка превратилась в ощутимый под пальцами рубец.

– И пахнешь, – Берта наклонилась совсем близко. – Ромом? Гномьим ромом! Ты что напилась?

Тут нервы Медеи сдали, и она заревела. Да, оказывается она не герой, а слабая пьяненькая женщина. Девушки окружили её в тесный кружок и сочувственно гладили по растрёпанным волосам.

– Я пошла, как всегда, – размазывая по шекам слезы и икая говорила Меди. – Упала…

– Куда? – ахнули хором сестры.

– В воду, – уточнила Медея. – Там на мосту скользко, я шла и…

– Бултых! – кивнула головой Зоя.– Это слизнизуи виноваты. По ночам они выползают из воды и облизывают камни. Те становятся страшно скользкими…

– Хватит, – осадила её Берта. – Мешаешь. Давай после расскажешь про своих слизуниров.

– Слизнизуев, – поправила Зоя.

– Не важно. После… И? – обратилась к Медее. – Упала…?

– Но потом поднялась и перешла мост.

Девушки радостно закивали. Хорошо, что все прошло хорошо.

– Я стала собирать перхалку, – Медея указала на корзину.

– О-о-о, – похвально протянули сестры.

– Потом выскочил оборотень, – продолжила Медея и икнула.

Девушки замерли и хором охнули:

– ОБОРОТЕНЬ?!

– Да! Он был огромный! – всхлипнув пояснила Меди. – Зубы и когти. Так рычал… Укусил меня, – из глаз девушки выкатились две большие слезинки. – Здесь. – указала на шею.

– УЖАС! – у всех девушек от страха выпучились глаза.

– К-к-к-как ты выжила? – прошептала Берта.

– Не знаю, – всхлипнула Меди. – Я упала в обморок.

– Отличный план! Прикинутся мертвой! – восхитилась Зоя.

– Когда очнулась…

– Его не было?

– Оказалась в замке.

– В замке?

– Откуда замок? – Берта посмотрела на Меди с подозрением. Весь её рассказ… Может бедняжка просто ударилась головой и ей все привиделось?

– Он там, – Медея указала рукой в сторону речки. – Его видно с моста и вороны. Они там живут.

– А оборотень? Он был с тобой? В том замке? – Чаруна взяла её за руку.

– Да он был со мной…И…

– И что он сделал? – замерли в ужасе девушки.

Медея густо покраснела, вспомнив «что» сделал с ней оборотень. Про такие подробности стоит умолчать. Да и как назвать то, что делали его губы?

– Он… Он… Поцеловал меня…

– Поцеловал! – в голосе Себастины был восторг. Она было самая любвеобильная из них, и в городе заигрывала с каждым гномом.

– Да. Поцеловал, – и Медея опять заплакала. Вспомнила что больше не увидит Церуса. Но почему от этой мысли так грустно? Всего лишь мужчина. А мужчинам доверять нельзя.

– О, должно быть он был страшный? Оборотень? Тебе было противно лобызаться со зверем? – предположила Агафья, глядя, как она убивается.

– Нет, – замотала головой Медея. – Оборотень изменился и стал… Высокий, стройный… ласковый.

Ее ответ вызвал изумление и повышенный интерес на лицах девушек.

– Красивый, – решила Себастина.

– Может быть, сильно старый? – допытывалась Зоя.

– Нет молодой, лет тридцать… Наверное…

– А после поцелуя? – серьезно спросила Берта.

– Он пошел за водой. В погреб. А его друзья вернули меня обратно.

– Его друзья?! То есть еще оборотни?! – выпучила глаза Берта.

– Что-то около двадцати…

– Что-о-о-о? – ахнули девушки и в растерянности стали переглядываться.

– Они заперли его, а меня отпустили. Сказали, что он напал, потому что был сильно пьян. – всхлипывая, пояснила Медея.

– О, наверное, поцелуй был ужасным? – допытывалась Себастина, ей очень хотелось знать подробности.

– Да, нет, – покачала головой Медея. – Очень приятным. – «Очень, очень приятным».

– Так чего ты ревешь? – возмутилась Себастина. – На твоем месте, я бы сначала от души помолилась небесам, чтобы он оказался неисправимым пьяницей и напивался каждый день, а затем пошла на ту сторону и бродила бы под стенами их замка до тех пор, пока не встречу его еще раз и не получу как минимум еще сотню-другую, прекрасных поцелуев.

Девочки захихикали.

– Я испугалась…

– Любой бы испугался, – поддержала ее Берта.

– И…

– И? – напряглись девушки.

– Они называли меня орчанкой.

– То есть…

– Они не поняли, что я человек.

– Ну это проблема только до приезда Бёрк. Как только получим разрешительную бумагу, закон нам будет не страшен, – беззаботно махнула рукой Себастина.

– Идемте уже, – Берта поднялась с травы и подала Медее руку. – Тебе нужно поесть и отдохнуть. И… Спасибо за живицу. Спасибо что рисковала собой. – Берта обняла ее и погладила по голове. – Значит за рекой есть замок и теперь он обитаем… Нужно держаться подальше от моста. Хотя бы пока Бёрк не вернется. Мало ли что? Хоть они не поняли кто мы, в любой момент их может посетит озарение. Безопасность превыше всего.

– Безопасность превыше всего, – хором повторили за ней девушки.

Семеня, друг за дружкой, словно маленькие утята за уткой, девушки прошли за Бертой в калитку.

– Скорей бы уже осень и мы уберемся отсюда… – вздохнула Зоя и с силой захлопнула за собой ярко-розовую дверь.

Из зарослей за девушками пристально наблюдал огромный бурый волк. Перекинувшись, Марион осторожно отодвинул, мешавшую обзору ветку.

– В шапке с васильками, моя. —донесся до него тихий голос Сардера из соседних кустов.

– Какого черта ты здесь делаешь? – прошептал Марион. – Я же велел всем оставаться в крепости.

– Моя с рябиной, – совсем рядом отозвался Улекс. – А та, что зашла первой, для Вердела.

Марион оглянулся и обнаружил под пышной листвой почти всех оборотней своей стаи. Они с азартом выбирали себе орчанок, ориентируясь на их запах и разрисованные шляпки.

– Тише, они нас услышат, и вы спугнете их, – попытался образумить братьев Мар.

Его проигнорировали и продолжили. Нет ничего важнее выбора пары. Поняв, что вот-вот останется одиночкой, Марион стал перебирать в уме все увиденные им шляпки.

– Моя с… с … – глаза Мариона забегали. Неужели все уже заняты? – С красными ягодами! – он облегченно вздохнул. Успел!

– Ягодами? – засмеялся над ним Дюморт.– С красной смородиной. Поздравляю! Это намного лучше, чем гоблиниха из кабака.

Оборотни загоготали.

– Тише, – шикнул на них довольны Марион.

Оборотни прикрыли рты.

– Почетное место: «у меня самая страшная подруга», свободно.

5. Парная метка

Огромный волк, рыча, разбегался по ступеням и ударялся всем своим мощным телом о толстую дверь. Снова и снова. Он царапал её и в ярости, даже пытался грызть. Дверь стойко выдержала натиск обезумевшего от злости оборотня. На железных полосах остались лишь следы от его когтей.

– Церус, – за преградой тихи позвали.

– Убью, – слово, искаженное пастью зверя, получилось нечетким, но вполне доходчивым.

– Это Ксин, – испугано пояснили из— за двери. – Если успокоишься и пообещаешь не бить.. хотя бы меня, то я отопру замок и выпушу.

Это будет сложно. Зверь вдохнул. Медленный выдох. Повторил. Зрачок расширился. Хорошо. Продолжай. Когти втянулись и Церус вернул себе привычный облик. Только клыки выпирали сильнее обычного и в груди рокотал от недовольства.

– Открывай, – в двери стукнул совсем тихо.

– Обещай что не тронешь, – потребовал предусмотрительный трус.

– Где она?

– Её отпустили. В малину.

– Что?!

– Ничего плохого не хотели.

– Открой! – удар посильнее.

– Ты не тронешь меня?

– Мы ведь братья, как можно…

– Обещай!

– Обещаю, что не стану проливать твою кровь.

– И остальных.

– И остальных убивать не стану, – звучало не особо обнадеживающе, но железо заскрежетало.

Ксинит снял замок и потянул задвижку. Его мучали угрызения совести, ведь он почти что предатель. Рассказал стае про Церуса и девку. Если б не его длинный язык, все пошло бы по— другому. Брат не лишился бы своей орчанки и ни сидел в заточении как преступник.