“Неужели все хоккеисты повернуты на девушках? Стоп! Я вроде не отношусь к категории тех, на ком можно быть повернутым”, – отмахнулась я от глупых и назойливых мыслей в голове.

Плюхнулась на старый диван, который под моим весом издал очередной противный скрип. И только я хотела включить на телефоне музыку, как в окне вновь показалась чья-то тень. И она, будто поняв, что попалась мне на глаза, моментально скрылась. Я подскочила с дивана, подошла к подоконнику и отодвинула занавеску. Но в безмолвной тишине, нарушаемой легким дыханием слабого летнего ветра, никого не было. Неужели, в самом деле, показалось?

Мне вдруг стало не по себе, захотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом, послушать любимые треки в наушниках. Тем более сегодня у меня был законный выходной, вполне могла себе позволить побездельничать. Поэтому, не медля больше ни секунды, я надела удобные кроссовки и закрыла за собой дверь в тренерскую.

Улица встретила меня теплыми лучами солнца и жаром от асфальта. Я поморщилась и достала из рюкзака, который накинула на плечи, солнцезащитные очки. Надев их, пошла медленным шагом вдоль улочек, наслаждаясь ветерком, что настойчиво проникал под мою широкую, безразмерную майку цвета апельсиновой корки. Днем уже не было слышно птичьих голосов, зато гул от машин раздавался повсюду.

Я вставила наушники в уши, включила Why don't we – trust fund baby и побрела вдоль тропинки. Не смотрела по сторонам, только вперед, стараясь ни о чем не думать. Наверное, поэтому не заметила, как оказалась в месте икс. Как длинное расстояние сократилось, словно я сделала от силы два шага.

Площадь курортной зоны, которую несколько лет назад администрация города превратила в сцену. По бокам там стояли лавки, прохожие уже сидели на них, кто-то ждал программы, кто-то просто отдыхал от прогулки. Позади располагалось знаменитое старинное здание, преимущественно выполненное из стекла. Летом его лучезарный цвет переливался, напоминая бескрайнее небо.

Я сжала лямку рюкзака, замечая, как сбоку толпятся танцоры, и как молодой парень возится с оборудованием.

Развернувшись, уже хотела уйти, а потом вдруг подумала, почему вообще должна уходить? Почему бы просто не станцевать? Всего разок. Для себя! Пускай потом я снова впаду в депрессию от несбыточных желаний, но на коротких три минуты смогу погрузиться в ритмы музыки и стать частью той себя, которая сидела в закрытой комнате и которую я самолично посадила под замок.

Поборов волнение, я все же подошла к организатору. Это была высокая девушка, на две головы выше меня. Ее волосы были завязаны в тугой пучок, а глаза подведены фиолетовой подводкой.

– Простите, а участники еще принимаются? – спросила я, прикусив от волнения губу. Она обвела меня взглядом, словно пыталась вспомнить, видела ли когда-то раньше.

– Да! С вас и начнем! – воскликнула организатор, обескуражив своим заявлением.

– Ч-что? С меня? Вы может… – я заикалась, то и дело, хлопая ресницами. А ей было все равно на мою растерянность, девушка уже повернулась ко мне спиной и направилась к парню, который подключал ноутбук к колонкам.

Я честно попыталась вразумить организатора, просила поменять последовательность, тем более откуда она могла знать, насколько хорошо незнакомка вроде меня танцует. Вдруг я была какой-то глупой самоучкой, что даже в ритм не попадала? Но кажется, этой девушке было наплевать на мои навыки.

Потому что через десять минут меня вывели в центр так называемой сцены, включили Sia – Bird set free и сообщили, что батл начался.

Я растерянно глотала ртом воздух, разглядывая зрителей. Такие разные: пожилые парочки, молодые семьи, подростки. Люди подходили к лавкам на звуки музыки, которая уже успела отыграть секунд десять.

Я сделала вдох. Мне почему-то было сложно начать движения, тем более композиция довольно мелодичная, совсем не в моем стиле.

– Ну, она танцует или нет? – донеслось справа, там толпились танцоры.

– Она собирается вообще танцевать?

– И зачем ей включили трек?

– Двигай бедрами, детка!

Чужие голоса вызывали во мне раздражение. В конце концов, я прекрасно владела своим телом и никогда не стеснялась танцевать. Так почему до сих пор стою, подобно статуе?

Очередной вздох.

Я закрыла глаза, позволяя музыке наполнить меня, заставить двигаться. Мне понадобилась всего секунда, чтобы услышать ее шепот, чтобы взмахнуть рукой, качнуть в такт бедрами, приподняться на носочки и воспарить над реальностью.

Я сделала шаг, кружась в воздухе и повторяя про себя слова песни. Они будто проникали в меня, заряжали энергетикой. Я сама была каждой строчкой в этих стихах, птицей, которой обрезали крылья. Человеком, который мог говорить, но не мог петь. Я была той, кто трепыхался на земле и не мог подняться*. Но когда заиграла разбивка, я подпрыгнула, подобно лебедю, заводя руки над головой. Моих губ коснулась улыбка, будто теперь все плохое осталось позади. Я открыла глаза, и вдруг среди всех взглядов, обращенных на меня, там, в центре, где заканчивались ряды с лавками, я увидела его.

Илью. Он не сводил с меня глаз. И я… почему-то не смогла оторвать взгляда от него.

Пр.: описания танцевальных движений – отсылка к тексту песни Sia – Bird set free.

Тащиться сюда было довольно глупо, даже бредово. Серьёзно, Майя была подобно открытой книге. Не обязательно проверять: попалась она на крючок или нет, потому что всегда однозначно “да”. Прежний я бы сказал, что Майя относилась к самому скучному типу девушек, о которых обычно забывают на второй день. Но нынешний я плевать хотел на то, к какой категории относится Орлова. У меня есть цель и я тупо должен достичь ее, чтобы, как минимум, меня перестал тыкать Сотников, а вместе с ним и совесть. Хотя нет, второе не причем. Совесть испарилась в тот день, а вместе с ней и звезды, которых я больше не видел.

Однако, когда Майя стала танцевать, когда она закрыла глаза и словно слилась с музыкой, произошло что-то странное. Ее руки и тело казались такими невесомыми, она двигалась плавно, ее движения завораживали. Майя походила на сирену, которая своим голосом могла подчинить всех вокруг, только в ее случае это было тело. Несколько парней даже получили от своих девушек подзатыльники за то, что так открыто пялились.

Удивительно, конечно, как музыка и танец меняли эту бойкую девчонку. На сцене она становилась неузнаваемой. И я вдруг ощутил, как детские воспоминания подкрадываются издалека, словно летний ветер, который проникал под одежду и назойливо толкал сделать шаг в прошлое.

Двенадцать лет. Тот возраст, когда беззаботное детство позволяет гулять, творить всякие глупости, не спать до утра, познавать новые ощущения. Но это все было не про меня. Я любил хоккей. В этом месте, пожалуй, можно смело поставить много восклицательных знаков. Стоило только мне перевалиться за борт, а моим конькам коснуться льда, как мир вокруг моментально менялся. Я менялся.

Тогда был наш первый важный матч с довольно сильным соперником. До этого проходили только частные товарищеские матчи, пускай и с наградами, медалями и почестями. Но в этот раз все отличалось. В этот раз мы встретили трибуну разных зрителей, их голоса будоражили кровь, их взгляды заставляли взять на себя ответственность. Мы должны были показать достойную игру, одержать победу.

Помню, как ребята волновались, и тот разговор в раздевалке перед матчем:

– Мы точно продуем. Илюх, – Дэн, в моей пятерке он был защитником, уселся рядом со мной и заговорил полушепотом, пока я надевал шлем. – Почему ты такой спокойный? Они же – монстры!

– А чего мне переживать?

– Ну как же?! – искренне возмутился Денис.

– Я просто возьму клюшку и забью шайбу в ворота, как мы делаем это на тренировках. Остальные сделают то же самое, разве нет?

Но Дэн оказался по итогу прав. Мы проиграли. Тогда я безумно расстроился, поражение команды для меня означало собственный промах. И вместо того, чтобы пойти на свидание с девчонкой из параллельного, о которой болтали все мальчишки в классе, и на которое она сама меня позвала неделей ранее, я поплелся на старое поле и до глубокой ночи орудовал клюшкой: кидал шайбу по банкам.