Гуарано, являясь одной из двух деревень собственников разработки руды, кишела постоянно спешащими куда-то людьми и обозами, загруженными провизией и добытым природным ресурсом.

Последний глоток уже успевшего остыть вина заставил меня вздрогнуть, пробежав холодным комочком по гортани. Пора было отобедать. Я взял свой дорожный плащ, намереваясь совершить послеобеденную прогулку и направился в центральный зал, который оказался почти пуст. Из восьми столиков были заняты только два, поэтому без особых затруднений я нашел себе место. Зал был исполнен в холодных тонах - скромно обустроенное помещение, не имеющее резных украшений, винтовых лестниц или расписных подсвечников, было ограничено покрашенными в голубой цвет стенами, побеленным потолком и полом, устланным серым ковром. Освещался он тремя треугольными люстрами, по углам которых располагались свечи. Вдоль дальней от входа стены стоял книжный шкаф.

Заказав куриный бульон и пирог с капустой, я принялся изучать творчество Ариута Белкина - поэта, однажды посетившего наш монастырь, том стихов которого был мною обнаружен на одной из книжных полок. Увлекшись чтением, я даже не заметил, как ко мне подошёл человек с подносом и, поставив на стол заказанные мною бульон с пирогом, рядом расположил ещё пару блюд, которые я не заказывал.

- Должно быть интересную книгу вы читаете, молодой человек? - спросил подошедший.

Отвлекшись от чтения, я поднял голову. Передо мной стоял мужчина высокого роста, крепкого телосложения. Одет он был в красное пальто с золотыми пуговицами. На голове была шляпа с причудливо торчащим из неё разноцветным пером. Выразительные скулы, завитые волосы и острая бородка подчеркивали его индивидуальность.

- Здравствуй, Эргой. Я увидел тебя и предложил официанту, чтобы он позволил мне отнести тебе еду самолично. Надеюсь ты не возражаешь, чтоб я к тебе присоединился?

- Здравствуй, Ариут! Какое совпадение, я как раз знакомился с твоим творчеством!

С Ариутом я познакомился, когда мне было четырнадцать лет. Неповторимый стиль его одежды запомнился мне с первого взгляда - коричневые ботинки с закругленными позолоченными на концах носами, чёрные штаны, пальто красного цвета с золотыми пуговицами и шляпа с пером. Такого второго человека надо ещё поискать. Как говорил Ариут, поэт должен выделяться во всем - и в творчестве, и в одежде, и в манерах. В поисках музы он, тогда ещё молодой неизвестный девятнадцатилетний поэт, забрёл к нам в монастырь и оставался в нем на протяжении месяца. Муза нашлась сразу. Ею оказался телёнок нескольких недель от роду. Не знаю что он в нем нашёл, но судя по присутствующей на полках книге, муза оказалась что ни на есть настоящая. Мы с Атиутом тогда быстро подружились и впоследствии я часто сидел в его гостевой комнате, слушая стихи "только что из-под пера". В книге упоминалось о проведенном в монастыре месяце и излагались стихи - из тех, что он читал мне вечерами. Эта ностальгия только усилила радость от неожиданной встречи.

- Да, как видишь, ваш телёнок стал по истине золотым. Теперь я узнаваемый поэт! Меня приглашают на светские вечера. Знаешь, а ведь я так и не осел - странствую, наслаждаюсь свободой. Когда находишься на одном месте теряется изюминка. Перестаёшь писать о разнообразном и сводишь творчество к обыденному, локальному.

- Ты надолго остановился в Гуарано?

- Нет, я здесь проездом. Зашёл перекусить и услышал о надвигающемся конфликте. А как я могу пропустить такой накал страстей?

- Что за конфликт? Не слышал, чтобы о подобном говорили.

- Это дело привычное для местных, поэтому и не обсуждают на каждом углу. Как ты знаешь в Гуарано есть завод, который занимается переработкой руды. Она добывается совместно с жителями Тартун - соседней деревни, на территории которой расположен склад. Недавно в Гуарано сменился мэр. Оказавшись жадным до денег, он начал торговать в обход властей Тартуна, которым это стало известно. Информация, как водится, просочилась в рабочие массы и пока власти разбираются друг с другом, особо ретивые работники готовят восстание. Но я думаю ничего страшного из этого не выйдет, так как подобные конфликты регулярно здесь происходят на почве всяких мелочных раздоров. Но если конфликт получит развитие - должно быть интересно.

- Тебе лишь бы приключений поискать. Не боишься за свое здоровье? Говорят, разные неприятные ситуации случаются в подобных стычках.

- Не говори глупостей, Эргой, мы с тобой не жители этой деревни - чужаков побоятся трогать. И, как я уже говорил, негативное развитие конфликта маловероятно. Все это не больше чем болтовня...

- Они идут, - не дал ему закончить фразу крик, раздавшийся с улицы.

- Точно болтовня и ничего более? - саркастически произнёс я. - По крайней мере тебе будет интересно, глядишь ни одно стихотворение родится от руки человека, вдохновлённого сегодняшним событиями.

- Конечно родится! Не сомневайся!

- Ну, пошли, посмотрим чем дело закончится. Не сидеть же здесь. Как можно лишать тебя такой темы.

Картина, представшая перед нашим взором, была не очень приятной. Враждебная делегация успела дойти уже до центральной площади. Ещё издалека слышны были недовольные крики: "отдайте нам предателя", "вор должен быть наказан", "кто защищает вора - сам вор", - и тому подобные. И вот эта толпа предстала перед нами - человек пятьдесят, вооружённые вилами, ножами и топорами. По поведению их легко можно было понять, что перед походом народ изрядно выпил. Во главе людей стоял невысокий бородатый рыжеволосый мужчина, напоминавший своим видом больше гнома из книжек, нежели человека. Глаза его были болезненно красными, слезящимися, в уголках рта белела пена, явно говорящая о неуравновешенном состоянии хозяина. В руках он держал блестящую саблю. Было видно, что она древняя - не одно поколение владело ей, начиная ещё со второй эпохи. Мужчина зло осматривал успевшую собраться на площади толпу, но ничего не выкрикивал и ничего не предпринимал, в отличие от окружавших его соратников.

Охрана города уже успела подойти и была готова в любой момент остановить и выпроводить гостей. Одетые в красные латы, пластины которых, как рыбья чешуя наползали друг на друга, они имели явное преимущество перед простым деревенский людом, облаченным в повседневные одежды. Вооружённые копьями они соорудили живой забор, отделявший жителей города от грозившей им опасности.

- Мы ничего не сделаем жителям, - сказал гномоподобный мужчина. - Дайте нам посмотреть на человека, который лишает наши семьи хлеба, продавая то, что ему не принадлежит.

- Разбирательство уже идёт. Разойдитесь по домам и ждите. Вам всё компенсируют, - сказал руководитель охраны.

- Если мы не получим компенсацию, то вернёмся.

Недовольные выкрики сопроводили последнее высказывание предводителя: "мы так легко не сдадимся", "какую компенсацию, дайте нам его голову", "мы никуда не уйдём".

-Замолчать всем! - рявкнул на них бородач. - Развернулись и домой!