Пока Сергей Борисович расплачивался с администратором, Тамара выволокла из подсобки два большущих пластиковых пакета с продуктами.

– Вот, доча, надо отнести домой. Мне еще до позднего вечера работать, а тут скоропортящиеся продукты. Их срочно нужно в холодильник.

– Да ты что, мам?! – Алина обалдела, увидев эти мешки. – Как я их до дома поволоку? Они же тяжелые! А у меня еще и своя сумка с учебниками.

– Ничего, как-нибудь, постарайся, – уперлась мать, совершенно игнорируя жалобную мину дочки.

– Ну, мам…

– Давай, давай, бери пакеты и иди домой. Можешь на автобусе несколько остановок проехать. Ничего страшного.

– Да я умру по дороге! – возразила Алина, с ужасом понимая, что отвертеться не получится. – Сейчас в автобусе же толпа народа. Меня просто раздавят с этими пакетами.

– Не раздавят, – стояла на своем Тамара, постепенно подталкивая дочь к выходу и всовывая ей в руки груз.

– Если хотите, я могу вас подвезти, – неожиданно вмешался в их препирательства «урод», расплатившись и убирая кожаное портмоне во внутренний карман пиджака. – Я на машине.

– Ой, Сергей Борисович, – всплеснула руками Тамара и заулыбалась, – вы так любезны! Алиночка будет очень рада, если вы ее подвезете. Да тут недалеко, особенно если на машине.

Сергей Борисович надел кашемировое пальто, легко подхватил оба пакета и направился к выходу. Едва дверь за ним захлопнулась, как Алина зашипела на мать:

– Мам, что это за тип? Страшный такой! Просто Фантомас.

– Это Сергей Князев, деточка, хозяин сети магазинов готовой одежды. Богатый и совершенно неженатый, я проверяла.

– И что, что богатый и неженатый? Он же урод натуральный!

– Для мужчины красота не главное! – возразила Тамара, выталкивая на улицу упирающуюся дочь.

– А что главное?

– Кошелек! – И мать захлопнула дверь парикмахерской перед носом возмущенной Алины.

Та немного потопталась на пороге, но делать было нечего, надо ехать домой с мамиными злополучными покупками.

Раздался сигнал автомобиля, и девушка обернулась: из-за руля шикарного «мерседеса», припаркованного в десяти шагах от парикмахерской, ей махал рукой Сергей Борисович. Удивленно подняв брови и внимательно рассматривая машину, Алина медленно подошла.

Ехали молча. Алина опасалась, что этот лысый урод начнет заигрывать с ней, а то и приставать. Но мужчина внимательно смотрел на дорогу, а на нее не обращал никакого внимания.

Подъехали к дому Климовых.

– У первого подъезда, пожалуйста, остановите, – попросила девушка.

– Конечно.

Припарковав машину, Князев вылез со своего водительского места, распахнул дверцу перед пассажиркой и любезно протянул руку, помогая ей выбраться наружу. Пока Алина рылась в сумочке, доставая ключи от квартиры, Сергей Борисович открыл багажник и вытащил пакеты с продуктами.

– Спасибо вам, – выдавила из себя вежливую улыбку Алина.

– Я донесу до квартиры. Они тяжелые.

Девушка хотела возразить, что и сама справится, но наткнулась на стальной взгляд светло-серых глаз и осеклась. Ну и пусть несет! Ей же легче.

Князев бодрым шагом поднялся по лестнице на третий этаж и опустил свою ношу перед дверью квартиры.

– Ну что ж, Алина, рад был с вами познакомиться, – произнес он теплым бархатным баритоном, окинув девушку с головы до ног таким взглядом, что у нее подогнулись колени и пришлось привалиться плечом к стене.

Улыбнулся, заметив ее замешательство, повернулся и стал быстро спускаться по лестнице, решительно стуча каблуками дорогих замшевых ботинок.

– Ух… – выдохнула Алина, чувствуя, как чужая мужская энергия окутывает ее, лишая собственной воли и сил.

С трудом, по одному, перетащила пакеты с покупками в коридор и постаралась выбросить из головы этого типа. Хотя, конечно, спасибо ему за помощь.

Алина бы и забыла о нем, но на следующий день курьер принес им домой огромный, роскошный букет цветов. Имя отправителя не было указано на вложенной между бутонов роз маленькой открыточки с изображением алого сердечка. Но Тамара так многозначительно посмотрела на дочь, так торжествующе улыбнулась, что называть имя вслух и не понадобилось.

«Слава богу, получилось!» – подумала Тамара, вспоминая, как забегала, засуетилась, обнаружив в журнале записи клиентов фамилию «Князев». Надо было за очень короткий срок не только выполнить свою работу, но и сбегать в магазин, накупить продуктов для создания убедительной ситуации.

Но трюк все-таки удался!

Понять, чем он так провинился перед судьбой, что их с Дрёмовым определили в одно подразделение, Саня так и не смог. Но факт оставался фактом: служить им теперь бок о бок целый год!

Не сговариваясь, оба парня старались держаться подальше друг от друга. Но жить приходилось в одной казарме, под одной крышей, в столовой сидеть за одним столом и заниматься, отрабатывая боевые навыки, на одном полигоне.

Сначала полтора месяца они проходили боевое слаживание в Псковской области, в военной части. Потом их перевезли на Донбасс – на учебный полигон, поближе к фронту. Там предстояло закрепить приобретенные умения и отработать те мелочи, которым нельзя научить в учебных тыловых базах, но которые совершенно необходимы в реальном бою.

Инструктором в их подразделении оказался мужик лет сорока, местный, донбасский, из первой волны мобилизованных в 2014-м, да так и оставшийся воевать. Позывной Старый никак не вязался с его подтянутой, сухопарой фигурой. Получив ранение на передовой, он не стал после госпиталя валяться на диване в своей донецкой квартире, а попросился инструктором на полигон, обучать пополнение. Раненая нога еще побаливала, и в конце рабочего дня Старый начинал прихрамывать, хотя изо всех сил старался не показать свою слабость.

Отрабатывали работу в двойках. По закону подлости напарником Лиса оказался Дрёмов. Чертыхаясь про себя, Саня нехотя зарядил автомат и пошел к отметке, с которой начиналось упражнение. Встав за его спиной, Джексон сплюнул с досады себе под ноги, но промолчал.

Дав команду, Старый внимательно смотрел на своих подопечных, подмечая все недостатки и ошибки. Но пятая пара – совсем молодые парни Лис и Джексон – все больше беспокоила его. Да что ж они вытворяют?! Он внимательно пригляделся: неужели они умудряются толкать друг друга локтями и подставлять ноги? Черт побери этих сопливых мальчишек!

– Пятая пара, ко мне! – рявкнул Старый, перекрывая голосом трескотню автоматов.

Нехотя, словно их оторвали от любимой компьютерной игры, парни подошли к наставнику. Тот с минуту внимательно смотрел им в глаза, словно пытаясь заглянуть в душу. Наконец сказал тихо, так, чтобы никто кроме них не услышал:

– Слушайте меня внимательно, пацаны. Не знаю, что вы там между собой не поделили на гражданке, но вы пришли воевать. Игрушки кончились. Здесь, если ты не прикрыл товарища, – значит, его убили. И если товарищ не прикрыл тебя, – значит, тебя убили. Иначе не бывает. Так что оставьте все распри, споры и ссоры там, в большой России, – инструктор махнул рукой куда-то в сторону, – и начинайте воевать по-настоящему. Вот вернетесь домой, тогда и выясните отношения. Если вернетесь живыми. Поняли меня?

Старый с удовлетворением заметил, как щеки ребят заливает смущенный румянец. Значит, им стыдно. Это хорошо!

– Ну, поняли?! – повысил голос инструктор.

– Так точно, – буркнул Лисин, опустив глаза. Эхом ему ответил Дрёмов.

– Тогда – на позицию! Отрабатываем движение в двойке.

Подхватив автоматы, легкой трусцой парни поспешили на свое место. На ходу, не поворачивая головы, Джексон произнес:

– Слышишь, Лис, а ведь Старый прав. Давай свои непонятки оставим на потом.

– Давай, – пожал плечами Саня. В глубине души он испытал даже какое-то облегчение, словно суровый наставник выразил словами то, что давно уже накипело в душе и не давало спокойно жить. – Мы ведь сюда воевать пришли, а не выяснять отношения.