Я потерял счет тому, как долго мы боролись. В нашей схватке не было никаких правил и запретов, и мы оба это знали. Мне едва удалось избежать выколотых глаз и потери зубов, в то время как я чуть не треснул Николая головой о твердую землю так, что он не смог бы подняться.

Когда силы начали покидать меня, я обнаружил, что нахожусь в идеальной позиции. Оседлав Николая, я придавил его конечности своими ногами. Он был слишком слаб, чтобы оттолкнуть меня. Его дыхание участилось, а глаза, наполненные болью, смотрели в мои с немым выражением. Я вспомнил, как впервые встретил своего сводного брата и как мы какое-то время вместе были потерянными и одинокими подростками, пока уроки, которые преподал нам отец, не сломали нас по-разному. Разница между нами заключалась в том, что у меня была Молли, мысли о которой отвлекали меня. Сияющий свет во тьме. У Николая не было никого. Его тьма была непроглядной, и с тех пор он жил в черной дыре внутри себя.

Во внезапно наступившей тишине раздался медленный хлопок.

— Браво, Кирилл. Значит, это ты, – сказал Виктор. Он бросил мне что-то, и оно с металлическим лязгом приземлилось рядом с моей ногой. Нож. — Прикончи его и заяви о своей победе.

— Я убью Николая, и что – я босс? Планируешь ли ты уйти на пенсию?

— Возможно. Может, съезжу домой. Я уже десять лет не видел снега на Живописном мосту, – пробормотал Виктор.

Нет. Что-то глубоко внутри меня взбунтовалось. Этот человек не должен выжить. Не тогда, когда он превратил нас всех в монстров.

Взгляд Виктора потемнел, когда он заметил моё выражение, и он фыркнул.

— Все еще надеешься убить меня, сынок? Ты должен понимать, когда тебя превосходят. Я всегда на шаг впереди. Возьми нож и сперва стань победителем, а потом мы поговорим.

Я посмотрел вниз на Николая, подбирая нож с пола. Он был слишком слаб, чтобы бороться, и я тоже угасал. Ничто так не помогает осознать пределы своих возможностей, как бой насмерть после серьезной автокатастрофы и побоев.

Я поднес нож к его горлу, и время словно остановилось. Я посмотрел ему в глаза. Он не сопротивлялся, когда я прижал нож к его яремной вене.

Если ты переживешь эту ночь и однажды заведешь сыновей, то поймешь. Мое наследие живет в тебе.

Зловещие слова Виктора давили на мое истерзанное сердце. Я поклялся убить Виктора и его наследие. Все началось с нас с Николаем и закончится нами. В голове пронеслось лицо Молли. Что бы сделал мужчина, который был бы достоин ее?

Однажды, если я выйду отсюда, я стану отцом.

Наследие боли Виктора закончится здесь – на нас.

Нож с глухим стуком упал на пол. Глаза Николая расширились, и он почти незаметно кивнул. Я сместился в сторону, когда Виктор ударил кулаком по металлическому столу.

— Прикончи его, Кирилл! Перестань быть слабаком! – его рев эхом разнесся по складу.

Я покачал головой, медленно поднимаясь.

— Я не слабак, и Николай тоже. А вот ты да. Ты так долго боялся своих сыновей, что не знаешь другого выхода.

— Ты дурак. Вы оба умрете здесь, если не сделаете этого.

— Нет, я так не думаю, тебе все еще нужен наследник, – заметил я.

Виктор уставился на меня с неподдельной ненавистью и указал на пол.

— Подними нож прямо сейчас и закончи это, или я заставлю тебя. Думаешь, что недостаточно ненавидишь его, чтобы убивать? Позволь мне рассказать тебе, почему я согласился встретиться с тобой сегодня вечером. – Он улыбнулся, и это было жуткое зрелище.

Он приглашающее махнул рукой. В гулком пространстве раздались шаги на каблуках, и мир перестал вращаться.

Она прошла мимо меня с высоко поднятой головой, пока мужчина тащил ее за руку. Несмотря на то, что она вероятно была напугана, она шла как королева.

Молли. Моя Молли.

— Что ты думаешь теперь? Все еще не хочешь убивать своего брата? – насмешливо спросил Виктор, притягивая Молли к себе.

Ее руки были связаны за спиной, а длинные волосы растрепаны, но в остальном она выглядела невредимой. Виктор повернул ее ко мне, и кровь отхлынула от моего лица, а сердце бешено заколотилось в груди.

Я услышал, как Николай поднимается на ноги рядом со мной.

— Может, тебе следовало убить меня, когда у тебя был шанс, – проворчал он, покачиваясь рядом со мной.

Я повернулся к нему, и, к моему удивлению, предательство снова разбило мне сердце.

Николай опустил взгляд, не выдержав пылающее обвинение в моих глазах.

— Не смотри на меня так, Кирилл. У меня не было выбора. Он раскусил меня; он никогда бы не встретил меня здесь с таким малым количеством охраны, если бы я не предложил ее в качестве разменной монеты.

— Хватит разговоров! Вы оба должны кое-что понять о женщинах. Им нельзя доверять, и их можно заменить. Я не раз убеждался в этом. Все они – лишь теплые дырки.

Невозмутимый взгляд Молли все это время был прикован ко мне. Она не вздрогнула, даже когда Виктор положил руку ей на шею, оттягивая голову назад.

— Посмотри, как она позволяет мне делать то, что я хочу, Кирилл, потому что у меня здесь власть. Вот чего хотят женщины на самом деле. Чтобы их брал самый сильный мужчина в комнате.

Рука Николая шевельнулась, и я заметил, что он поднял нож, но не мог отвести взгляд от Мэллори.

— Заканчивай это сейчас же, Кирилл, или она пострадает. – Голос Виктора вызвал черную ярость, застилающую мое зрение. Затем он усмехнулся. — Кто знает, если Николай победит, теперь, когда ты дал ему время восстановиться, может, я сам женюсь на ней и выращу твоего ребенка.

Это было последнее, что я услышал, когда Николай двинулся ко мне. Он полоснул ножом, но я увернулся. Его удары были неуклюжими и медленными, и я легко уклонялся от них, отступая назад по залитому кровью полу к паре наших молчаливых наблюдателей. То, что Виктор привел только четырех мужчин, которым он действительно доверял, доказывало, что его время ушло. Если бы только он смирился с этим.

Николай бросился на меня, но я отскочил. Он врезался в мужчину, стоящего у стены, но это лишь на мгновение замедлило его, прежде чем он снова сделал выпад в мою сторону. Я держался вне его досягаемости, отчаянно пытаясь не упускать из виду Виктора и Мэллори. Глаза Мэллори были устремлены на моего отца, и теперь он снова притянул ее к себе. Он провел своими покрытыми шрамами руками по ее груди.

— Отвали от нее нахрен! – мой крик оборвался, когда Николай налетел на меня, сбивая с ног, и врезался в еще одного из подручных Виктора. Тот оттолкнул нас, но не раньше, чем издал короткий булькающий вздох.

Я обернулся лишь для того, чтобы обнаружить, что острие ножа Николая прижимается к моему горлу. Я замер, моё сердце бешено колотилось.

— Посмотри, до чего тебя довела любовь, Кирилл. Любовь к брату, любовь к жене… она стала самой разрушительной силой в твоей жизни.

— Этот титул давно занят тобой, – процедил я.

— И все же любовь привела тебя к моей двери в первую очередь, – напомнил мне Виктор. — Теперь наблюдай, что будет с твоей любовью.

Он улыбнулся, и нож Николая еще сильнее впился в мою кожу.

— Просто смотри, bratan, ты же не хочешь пропустить грандиозный финал, – пробормотал Николай мне на ухо.

Больной урод. Он думал, я хочу увидеть, как мой отец надругается над Молли, прежде чем умереть от его руки? Я стал сопротивляться, пытаясь пробиться вперед, даже если бы это означало перерезать себе горло, но тихий голос Николая прервал поток безрассудного насилия, хлынувший из меня волной.

— Все закончится на нас, Кирилл. Все закончится сегодня, – сказал он почти шепотом.

Этого было достаточно, чтобы остановить меня, всего на мгновение. Я увидел, как Виктор наклонился, грубо схватил Молли за голову и поцеловал ее. Было такое чувство, что нож Николая вонзился в мое сердце, а не в горло. Виктор провел губами по губам Молли, и на какой-то ужасающий миг мне показалось, что она целует его в ответ. Затем он взревел от гнева, когда она внезапно сделала выпад. Он сильно оттолкнул ее, нанеся удар в спину, и она упала на землю.