Я, на прощание кивнул Лили, стоящей на верху лестницы, и придерживающей рукой огромный живот (здравствуй, Гарри), и развернувшись ушёл.

В этот же день, я попробовал оспорить патент на «Мясной ананас» через Визенгамот. Но там, мое заявление даже не приняли, и откровенно послали. Может я и нарвался на приверженца чистокровности, но такое отношение просто взбесило меня. Почему так произошло — понятно. Потому, что для большинства магов я был просто маглорожденным, без рода за спиной. Что ж. Дед меня предупреждал, что так и будет. Но я не собирался делать карьеру в среди магов. Мне вообще было плевать на них. Хватило того, что я получил образование, и можно возвращаться в Улей. Но тормозило то, что для этого надо совершить самоубийство. Да ещё, возможно, в этом мире мне удастся разобраться с гептаграммой, и перестать быть привязанным к Берлоге.

И вот, я сидел на лавке в парке, и пытался успокоить свою злость на британских магов. На глаза мне попалась, лежащая рядом, газета, на которой был заголовок статьи про бойкот Олимпиады в Москве.

Может это судьба? Может, пошли бы все эти маги? Особенно местные. Поеду, посмотрю на Олимпиаду. Увижу родину. Можно съездить в родную деревню. Да, не забыть бы гостинцев взять.

18 июль 1980.

Отправление в СССР, я откладывать не стал. Самые необходимые вещи у меня были с собой, даже запасы еды, а остальное можно было купить на месте, или трансфигурировать. Но всё же, по пути, заскочил в магазин. Так что, вскоре я сидел в салоне новенького ТУ-154, летящего в СССР. Никаких конкретных планов у меня не было, так, посмотреть олимпиаду и съездить на родину.

Самолет особых впечатлений не вызвал, ни хороших ни плохих. Может, это потому, что я, до этого, никогда не летал? Короче, ближе к вечеру, я был в Москве. Таможню прошел без проблем, а вот дальше, ко мне подошли двое. Мужчина за сорок и девушка лет двадцати пяти. Это меня, поначалу, насторожило, но потом я разглядел их ауры — маги. Вернее девушка маг, а мужчина — почти сквиб.

— Добрый вечер, мистер Портер, — на хорошем английском поприветствовал меня старший. — Мы сотрудники управления «М» КГБ. Я — капитан Лесовой, моя помощница — лейтенант Байрамова. Пройдемте, пожалуйста, с нами.

— Конечно, — кивнул я, и, перехватив поудобнее свой саквояж, пошёл рядом с капитаном. — Если что, то я владею русским языком. — Лесовой кивнул. Девушка пошла следом. У нее в кармане ощущался какой-то артефакт, и это меня напрягало. Но вида я не подавал.

Но всё оказалось прозаичнее. Оказалось, что мне, кроме обычной регистрации, нужно пройти магическую. А в конце дали лист пергамента, который мне надо было подписать. Прочитав текст, я с удивлением понял, что это клятва о намерениях. Мол я, такой-то, такой-то, не планирую совершать… и далее по списку. Если обобщить, то я не собирался вредить никому в Союзе, и не намеревался вести разведывательную деятельность. Интересен был пункт с отрицанием причастности к Пожирателям смерти.

Я смело подписал пергамент, и поклялся, что подписанное — верно, и только после этого у меня спросили о цели прибытия.

— О, в этом нет никого секрета. Просто я немного расстроился от действий своего правительства, и решил попутешествовать. И на днях, совершенно случайно, увидел газету со статьёй с бойкотом Олимпиады в Москве. Ну и решил, что это судьба. Да и посмотреть на это историческое событие интересно. Потом, может быть, попутешествую по Союзу. Хотя нет, посмотрю пару деревень и всё. В туристических целях, — уточнил я.

Вроде бы это объяснение их устроило, но помня истории об «ужасном» КГБ, я был уверен, что следить за мной не перестанут. Ну и ладно. Я ведь действительно собираюсь отдохнуть, и, по возможности, вдохнуть русского духа.

Уже устроившись в гостинице, после формального посещения посольства, где мне без особых разговоров выдали билеты на соревнования, я понял, как соскучился по родине. До этого момента я не осознавал, насколько был напряжён. Перспектива, что меня не пустят в Россию, пугала до дрожи. И теперь, после получения, даже формального права, быть здесь, я чувствовал невероятное облегчение. Хотелось кричать от радости. Останавливало то, что, скорее всего за мной наблюдают, и неправильно поймут мои восторги. Да ещё то, что Москва для меня не была родным городом. Вот доеду до деревни дедушки, и можно будет считать, что добрался.

Само открытие олимпиады мне, знакомому с технологиями будущего, не показалось скучным. Конечно, в основном, не хватало зрелищности, но были и интересные сцены, особенно множество красивых молодых девушек. К тому же, общая праздничная атмосфера доброжелательности, восторга не оставила меня равнодушной. Я с удовольствием наблюдал на искренними улыбками людей, не избалованных мероприятиями такого масштаба.

В свое время я, целенаправленно, не интересовался Олимпиадой-80, всё же это событие произошло задолго до моего рождения. Но мне однажды попадалась книга про попаданца в прошлое, где главный герой участвовал в этих Играх. Там много внимания уделялось самим состязаниям, но был момент, который особо запомнился мне. Смерть Владимира Высоцкого. Вернее, по книге, главный герой как раз его спас. Но для меня важно то, что он знал время и дату смерти артиста. К сожалению, я точное время уже забыл, но помню, что это было под утро двадцать пятого июля.

Что делать с этим знанием я не знал. Знаменитого актёра было жаль, пусть даже он сидел на наркотиках. Но у меня создалось впечатление о нём, как о нормальном человеке. Без звёздных закидонов, как у западных знаменитостей. Таких как Элвис Пресли или Джон Леннон. Хотя, готов поспорить, что и среди наших полно подобных кадров.

Я долго не мог решить, спасать Владимира Семёновича, или нет. Всё же, это серьезное изменение истории, хоть и не касающееся канона, и может отразиться на времени моего возвращения в Улей. Хотя вряд ли, уж про наших артистов-то Роулинг и не слышала, наверное. Сидя на трибуне, или рассматривая экспонаты в музее, я всё время возвращался к мыслям о Высоцком. Ладно, допустим, решаю спасти, встаёт вопрос как это сделать? Просто сказать, следящим за мной сотрудникам КГБ, о том, что артист скоро умрет, означало получить шанс оказаться в подвалах Лубянки. Если такие, конечно, существуют. О том, что смогу раскидать местных магов одной левой я и не мечтал. Нет у меня таких умений. Всего лишь образование Хогвартса. Ну ещё способность видеть энергию. Свет и Кристаллизация совсем не имба, а всего лишь неприятный сюрприз, который, при желании, легко преодолим.

Кстати, о топотунах из наружки. Они были из разных управлений. Одни точно из «М», другие, наверное, и какого-то, где следят за иностранцами.

В общем, при условии сокрытия факта своего иномирного происхождения, оставался лишь способ личного вмешательства. Ну, или вовсе отказаться от планов по спасению.

Поздним вечером двадцать четвёртого, я не выдержал, и плюнув на последствия, покинул гостиницу под усиленными чарами отвода глаз. Но не только они скрывали мою внешность. С помощью своего, слабенького метаморфизма, я слегка изменил форму глаз, носа и подбородка. Но для обычного зрения, эти изменения сделали меня совершенно другим человеком. Что же до следящих артефактов, то от них я скрылся с помощью небольшой ряби по поверхности ауры. Обычно такие артефакты следят за конкретной аурой, и реагируют на приближение носителя. Теперь же они просто не обратят на меня внимания. Оставалась опасность, что найдется маг, который заметит ауру без человека, и все поймет. Но за мной следили только сквибы, и очень слабые маги. Такие тоже кой чего могут, но не особо много.

Где находится Малая Грузинская улица я знал, как раз сегодня, возвращаясь с очередной экскурсии, гид не преминул указать на изуродованное здание католического собора. Построенное, ещё до революции, величественное сооружение, коммунисты приспособили под общежитие. Видимо гид хотел этим сообщением уязвить гостей из Запада. Он же и сказал адрес.

Меньше чем за час я добрался до храма-общежития, и растерянно встал. Где точно живёт знаменитый бард я не знал. А улица была довольно длинной, и барельефа, по понятным причинам, пока нет. Я, нерешительно прошёлся вдоль улицы. Был второй час ночи — поздняя ночь. Прохожих, у кого можно спросить, где живет нужный мне артист, не было. Да и опасался я, что такая ниточка приведет ко мне.