— Думаю, — проговорила мадам Боунс, — что для начала проверки, сказанного было достаточно.

— Что ж. Тогда мы вас покинем.

— Стойте! — снова писклявый голос Амбридж. — А как же отчисление?

— Я хотел бы напомнить всем присутствующим, что поведение этих дементоров — пусть даже они не плод воображения подсудимого — не рассматривается нами сегодня! — сказал Фадж. — Мы собрались, чтобы установить, нарушил ли Гарри Поттер Указ о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних.

— Ах да. Отчисление. Директор, что ж вы молчите?

— Кхм. В статье седьмой Указа говорится, что в исключительных обстоятельствах применение волшебства допускается. Под понятие исключительных обстоятельств подпадают, в частности, ситуации, когда имеется прямая угроза либо жизни применяющего волшебство лица, либо жизни других присутствующих волшебников, волшебниц или маглов…

— Мы знакомы с седьмой статьей, спасибо! — крикнул Фадж.

— Совершенно верно. Но присутствие дементоров как раз подпадает под эту статью. А значит до завершения внутреннего расследования, и дело о нарушении Гарри Поттером ограничения, не может быть рассмотрено.

— Вообще-то я имел ввиду другое, — пришлось внести свое уточнение, а то, речь пошла куда-то в сторону. — А именно тот факт, что министерство, редактируя устав Хогвартса, позволяет себе делать исправления, и исключать отдельные положения, не отменяет того, что отчислить или не отчислить студента, решает исключительно директор. Уж точно не Визенгамот в полном составе. Так что, сегодняшнее заседание, с этой точки зрения, чистый фарс. Ну, хоть расследуете случай с дементорами.

Мои слова вызвали не перешёптывания, а целый гвалт среди судей. С одной стороны, я числюсь маглорожденным, с другой, я был регентом Блэк. При этом, бывший лорд Блэк, заявил, что я внук Дореи и Карлоса Поттеров. С другой то, что мне подчиняются оборотни, ушедшие из министерских поселений. А эти ребята, как ни крути, являются серьёзной силой. Тем более теперь, когда решена проблема с потерей контроля. И наконец слухи о моей личной силе, которые усиленно распространялись моими ребятами.

В общем, одно мое присутствие на слушании, ломало их спектакль. Осталось попытаться не потерять лицо.

— Кстати, отмените решение от девяносто второго года об нарушении указа. Оно не объективно.

— Это не вам решать!

— Не мне. Но обвинение, предъявленное без соблюдения всех процедур, нельзя считать верным.

— И каких же процедур, по вашему, не проводилось? — приторно спросила Долорес.

— Выезд сотрудника, проверка приори инкантем. Беседа с подозреваемым, — перечислил я.

— Чары надзора однозначно указали на применение волшебства по месту проживания несовершеннолетнего, — повысила голос Амбридж.

— И что? В то время, по соседству с ним, проживал и я. Так может чары среагировали на мои действия? К тому же, в тот день, я наблюдал чужого домовика. Вам достаточно моих слов, или я должен вызвать вас на дуэль, за подозрения во лжи?

Розовая в шоке запыхтела.

— Я… Мы этого так не оставим.

На выходе из зала суда, меня придержал Дамблдор.

— Может не стоило говорить с ними в таком тоне? — мягко спросил он меня.

— Возможно, — согласно кивнул я. — Но иначе они и не почешутся.

— Но теперь они направят против вас весь министерский аппарат.

— Ну, весь не смогут. Там есть и ваши люди, и мои, чего уж скрывать. К тому же, учитывая Волди, им недолго осталось.

— Я бы хотел этого избежать. В магической Британии и так мало магов, — директор возмущённо помолчал. — А теперь и за вас могут взяться.

— Тут я с вами не соглашусь. Руки у них коротки, чтоб со мной бодаться. Поинтересуйтесь, на досуге, статусом Карлуса Поттера.

— Но он же погиб. Или…

— Нет. Его я не воскрешал, если вы об этом подумали. Его и бабушки Дореи смерть была инсценировкой, в связи с участившимися, странными случаями смерти от драконьей оспы. Мы нашли несколько подтверждений преднамеренного распространения болезни, и заподозрили устранение старшего поколения. Вы, кстати, тоже были под подозрением. Но некоторые обстоятельства говорят о том, что вас используют. Но вот ваш учитель — один из главных подозреваемых.

Впереди показались разговаривающие Фадж и Малфой старший.

— Люциус! Какая встреча! Вы почему в гости не пришли? Или Нарцисса не хочет пообщаться с сестрой?

— Портер, — процедил блондин, и отвернулся к министру. А я, со злорадным удовольствием, успел заметить страх в его глазах. — Корнелиус, мы можем поговорить в твоём кабинете?

Дамблдор, воспользовавшись моментом, тоже отошёл по делам. Вот так, я остался в одиночестве. Впрочем, вскоре ко мне присоединились Гарри с Нимфадорой и мы отправились домой.

— Алекс, я же могу пообщаться с друзьями? — странный вопрос Поттера остановил меня на пути в лабораторию, где я планировал продолжить исследования мутации оборотней.

— Гарри, только не говори, что мы ограничиваем твою свободу. Общайся с кем хочешь. Я лишь прошу ставить нас в известность, и выслушать мнение родителей. Ты помирился с Роном?

— Да! — с вызовом спросил парень. — Ты против?

— С чего бы? — удивился я. — Я же сказал, общайся с кем хочешь. Думаю, что ты уже понял натуру Уизли, и будешь учитывать её. Это твоя жизнь. Так ты хочешь отправиться к ним, или пригласить сюда?

— А можно?

— Можно, но не забывай о правилах. И если отправишься в Нору, то лучше воспользуйся порталом. И маму предупреди! — крикнул я вдогонку довольному мальчику.

7 октября 1995.

Прошло лето. Гарри с друзьями отправились в Хогвартс. Пятый курс. А потом оттуда пришли вести о назначении Долорес Амбридж преподавателем ЗОТИ. Впрочем, если бы она опиралась на нормальный учебник, то на её некомпетентность можно было бы закрыть глаза. Но эта жаба решила учить с помощью пропагандистских буклетов собранных в учебник. Плюс подозрительные чаепития и должность генерального инспектора, на которой, заместитель министра стала проводить свои проверки.

И вот, я, по просьбе Гарри сижу в Кабаньей Голове, и жду когда соберутся ученики — будущий отряд Дамблдора. Правда парень позвал меня в Три Метлы, но я помню, где, по канону, происходило первое собрание.

Сначала заявилось Золотое трио, Гарри купил всем сливочного пива, и они отошли в дальний угол. Меня не заметили, отвод глаз не дал. Остальные дети заявились скопом. За короткий промежуток в дальнем углу собрались ребята, усиленно изображающие, будто они тут случайно. Пока мимо меня не прошла белобрысая Луна Лавгуд.

— Здравствуйте, мистер Портер! — тут меня заметили остальные ребята, и смущённо зашушукались. Лишь Гарри с Гермионой улыбнулись.

Я с улыбкой наблюдал за конспирологическими потугами ребят, замечая, как Аберфорд так же прячет улыбку в бороде. Гермионе удалось вернуть беседу в конструктивное русло, и поднять тему собрания. Разговор детей пошел на повышенных тонах — ситуация с ЗОТИ, на фоне возвращения Волди, не могла никого оставить равнодушным. А потом все вылилось в монолог Поттера. Ему не понравилось, что собравшиеся так легкомысленно относятся к собственной безопасности. Не обошлось без расспросов о слухах про приключения Гарри.

— Это правда, что ты можешь вызвать Патронуса? — спросила девочка с длинной косой. А слушатели заинтересованно зашептались.

— Да, — с некоторым вызовом сказал Гарри.

— Телесного Патронуса?

Знакомые вопросы.

— Ты, случайно, не знаешь мадам Боунс? — спросил Гарри, словно услышав мой вопрос. А девочка улыбнулась:

— Она моя тетя. Я Сьюзен Боунс. Она рассказывала мне о слушании в Министерстве. Так это правда? Ты вызвал Патронуса-оленя?

— Почему оленя? — удивился Гарри.

— Ну… я слышала…

— Нет. Мой патронус — крылатый змей. Алекс говорит, это китайский дракон.

— Елки! — воскликнул чернокожий мальчик. — А я и не знал!

— Мама велела Рону не болтать об этом, — объяснил один из близнецов Уизли.