А я ее поймал. Стрелу. Рукой. Наконечник замер напротив подбородка, сантиметрах в пяти-шести. Оперение подрагивало, а само тело стрелы вибрировало в моей ладони.

Следующим движением я ее сломал. Сжал кулак и средняя часть стрелы хрустнула. Два обломка полетели к земле. В мою же сторону понеслись еще шесть острых снарядов.

«Слепок — иная реальность. Твоя личная реальность. Он может копировать законы вещного мира, а может менять их. От твоей силы зависит насколько».

Здесь, в карманном измерении, куда я запихал всю конюшню с прилегающими окрестностями, а так же дюжину фоморов и девчонку, мечтающую стать библиотекарем ордена, я стал понимать осколки лучше. Намного лучше. Они по прежнему говорили со мной обрывистыми фразами, типа: «убей» и «предательство», но теперь за ними стояли более глубокие смыслы. Которые я стал угадывать. Как «Стражи Галактики» Грута.

Только осколок Силы молчал. Но гудением своего рыже-голубого огня подчас говорил больше, чем трое его «коллег». И вот это знание про слепок пришло от него. Я уже сам его оформил в слова, чтобы было понятнее.

И попытался в это поверить. Это мой слепок. Мое измерение. Моя уникальная реальность. Я здесь хозяин. Возможно, кто-то более сильный сможет опровергнуть данное утверждение, но не фоморы. Точно не фоморы.

И после этого поймал стрелу. Сломал ее. А следом выхватил из воздуха еще десяток метательных снарядов. Нужно было видеть глаза этих «идеальных лучников», когда я это сделал. Они стали еще более анимешными.

Когда пучок черных палок упал мне под ноги, в правой руке загорелась молния. А в левой — огонь. Настю же, все так же стоящую за моей спиной, окружила призрачная защитная сфера. Настоящая магия, невозможная в реальности, но вполне себе способная существовать в моем слепке.

Тогда один из фоморов заговорил. Его товарищи держали луки наизготовку, плавно растекались по сторонам, как волки беря меня в кольцо, а этот решил поболтать. К слову, он ничем от остальных не отличался. Точно такой же невысокий, худощавый, одетый в очень ладно сидящий на его фигуре полевой камуфлированный костюм. Вполне современный.

— Diabhal gach rud! Níor dúirt an custaiméir gach rud fút! An féidir linn é seo a phlé?

Суть сказанного я уловил. Через пень-колоду, с поправкой на его быструю и какую-то шипящую дикцию, но уловил. Леголас предлагал переговоры.

— Говори по-русски! — велел я.

— Мы можем разойтись? — тут же вполне чисто, хотя и как бы пришептывая, произнес фомор. — Произошла ошибка.

— Ага, щас! Сперва убить хотели, а когда не вышло — разойтись? Ошибка? Серьезно?

Хотя, если честно, больше всего мне именно это и хотелось сделать. Разойтись. Даже понимая, что эти странные ребята в этом конкретном месте мне не ровня, я все еще склонялся к мирному решению вопроса. Ну, не убийца я! Сколько бы людей и Падших не считали иначе.

Но и сразу согласиться на предложение ушастого тоже было бы ошибкой. Великодушие и доброта часто принимается за слабость. Я это еще в младших классах понял.

— Да, это наша ошибка. — чуть склонил голову фомор. — Мы наемники, не выяснили всех условий контракта. Заказчик сказал о мальчишке, чье Пламя только что пробудилось. Но решил умолчать о подобном.

С этими словами, он обвел рукой все вокруг. Я понял, что он имеет ввиду размер слепка, который я создал, а так же тот факт, что я еще и их в него затащил. Существ, способных «блинками» передвигаться между нашей и соседней реальностью. В мире Падших это, видимо, свидетельствовало о большой силе. А сила противника, как известно, очень располагает к переговорам.

Правда, не всех. Пока Леголас говорил, парочка его товарищей, как им казалось незаметно, вышли за пределы сектора моего обзора, и выстрелили. Не учли только, что здесь я видел гораздо лучше, чем в реальности.

Огонь и молния сорвались с моих ладоней одновременно с тем, как тетивы эльфийских луков бросили в меня стрелы. И по тем же самым траекториям. Прошли через метательные снаряды, сжигая их дотла, и ударили в фоморов. Сгусток огня выжег одному из них лицо до кости, а плазма проделала дыру размером с кулак в груди второго. Оба рухнули на землю не издав ни звука.

Блин! Меня аж передернуло от той легкости, с которой я расправился с двумя Падшими! Но я сумел взять себя в руки, бросив небрежно.

— Мне что с того? Если я позволю вам уйти?

Леголас скосил глаза в сторону одного из погибших товарищей. Очень по человечески вздохнул и поднял руку с зажатым в ней луком. В тот же миг остальные фоморы опустили свое оружие и перестали двигаться. Видимо, это был сигнал.

— А чего хочет Бессмертный Господин?

Как и многие до него, ушастый не распознал во мне Губителя. По уровню продемонстрированной силы, он отнес меня к высшим Падшим, Господам. И повел соответственно.

«Службы» — колыхнулся огонек Силы.

«Нафиг бы они мне сдались⁈» — возмущенно отреагировал я.

Но тот больше ничего не сказал. Решил, что и так произнес достаточно. И я задумался.

Да, они хотели меня убить. Впрочем, это общее желание Падших. Та же Карина, которая теперь мне служит, тоже поднимала на меня руку. Но что мне с ними делать? Тоже, что ли, под Знак служения подводить? А потом? Таскаться по Краснодару с десятком эльфов за спиной? Даже предполагая, что они могут скрывать свой истинный облик от людей за мороком, принять кого-то на службу, это еще и ответственность.

Эльфы должны где-то жить. Что-то есть. Между ними и орденцами могут возникнуть трения, а разруливать их придется мне. Да вообще все, что эти ушастые ирландцы учудят с момента присяги ляжет на меня. Оно мне надо?

Короче, овчинка выделки не стоит. Если, только… Тут я вспомнил одного знакомого вампира (на самом деле — единственного) и произнес.

— Услугу.

— Какого рода услуга нужна Бессмертному Господину?

— Уровня жизни. Десяти жизней, если быть точным. Когда я призову вас, вы явитесь, и отдадите долг.

— Если будем живы к этому моменту. Долг не должен перейти на род. — внес поправки в договор Леголас. Не впервые замечаю, что Падшие — те еще крючкотворы!

— Да что с вами эльфами сделается!

Это была шутка, некая попытка немного разрядить напряженную обстановку. Но она не зашла. Все фоморы после моих слов зашипели, как рассерженные коты, опасно сузив глаза.

— Не называй нас эльфами! — потребовал Леголас. — Сиды, ши, даже фоморы пойдет! Но не эльфы! Чертов Толкин! Чтоб его душа горела в аду вечно!

— Эм-м. — похоже, для ушастых это прямо больная тема. Настолько, что сагрились на меня, практически уже договорившись о цене за свою жизнь. Причем тут, правда, Толкин? — Ок, не буду. Сорян. Так что? По рукам?

И вместо протянутой руки повесил между нами Знак договора. Точно такой же, как мне в свое время продемонстрировал Шлепа.

— По рукам. — кивнул фомор.

Он подошел к Знаку, опустился на одно колено, как какой-нибудь рыцарь, и толкнул довольно пафосную речь. Дескать, он Балор де Даннан принимает на себя клятву вернуть долг жизни Бессмертному Господину, что стоит сейчас перед ним. И сделает это по первому требованию, где бы не находился к этому моменту, и чем бы не был занят. А если он не сдержит своего слова, то пусть сама Бездна и живущая в ней Дану поглотит его и весь его род.

Вслед за Леголасом такую же клятву повторили остальные девять фоморов. Знак, в слепке видимый очень отчетливо, мигнул и пропал. А я понял, что договор заключен. И стоит мне только пожелать, должники действительно сорвутся из любого конца мира, поспешив ко мне.

— Теперь позволь нам уйти. — произнес главный эльф. — Только выведи подальше от людей, которых защищал. Чтобы мы могли уйти без боя.

Интересная формулировочка! Не боевики ордена защищают меня, а я защищаю их! Впрочем, где-то так ведь и получается, да? Теперь, попробовав на вкус могущества крови Падших, причем — крохотную его часть, я понимал, что не нуждаюсь в сторожах.

Оглядевшись по сторонам, я увидел на границе слепка рощицу. Где-то в километре от конюшен. Это ж нифига себе я кусок реальности в слепок засунул! Поднял руку и сделал движение, будто стер с мокрого стекла влагу.