Да и странно было бы краситься на конюшне. Когда с животными занимаешься, по навозу и грязи ходишь. Кстати, я понял про сапоги почти сразу, когда только к ней направился. На третьем шаге ступил в лошадиное дерьмо. К счастью, почти засохшее.

Еще у нее была интересная особенность внешности. Довольно широкая щель между передними верхними зубами. Это ее совсем не портило, даже добавляло какого-то очарования, но вкупе с цветом волос и глазами, делало немного похожей на белку.

— Привет! — я поднял руку. — Я Кеша.

— В курсе, мне сказали. — она отзеркалила мой жест. — Я Настя. Твои друзья вон в том доме.

Она указала на один из одноэтажных, которые я определил, как «непонятного назначения».

— Мои друзья?

— Те, кто тебя утром привез.

— Я их не знаю, вообще-то…

— Подожди! — Настя округлила глаза в испуге. — Хочешь сказать, что тебя сюда привезли незнакомые люди? Против твоей воли? Кеша, тебя что, похитили⁈

Я вытаращился на нее с удивлением, и не сразу заметил бесенят в глазах. Эта Белка надо мною просто издевалась!

— Тонко, Настя. — качнул я головой, признавая тот факт, что на несколько секунд повелся на ее развод. — Так тонко, что даже толсто.

— Училась у лучших! — подбоченилась девушка.

И сразу стало видно, что под мешковатой рубахой одеждой у нее очень развитая грудь. Буквально натянувшая рубашку и приковавшая мой взгляд на… некоторое время.

Я не знал, кто она такая, как связана с орденом и всей лютой странью, в которую я с разбега влетел, но общаться с ней оказалось неожиданно легко и приятно. Словно мы знакомы уже черти сколько времени. За пару минут я узнал, что она приезжает сюда на лето, помогать дядьке с лошадьми. Про орден знает, как и про Падших (он и рассказал). Как и про то, что место это является одной из множества баз, где бойцы отдыхают и прячутся.

Правда, к делам ордена ее пока не подпускали, но она собиралась примкнуть к этой организации, но сперва намеревалась закончить вуз. И стать в этой организации хранительницей библиотеки.

— Она у них что, такая большая, что нужен хранитель? — удивился я.

Кстати, о том, что я Губитель ей не сообщили. Сказали, что за мной охотятся Падшие и все. Это позволило разговаривать на равных, без утомивших уже вопросов, как я не могу знать очевидных вещей. И почему не помню себя. Но при этом откровенно. Похоже Насте сказали, что я член семьи кого-то из ордена, поэтому меня и защищают.

— Это не только хранение, но и поиск информации. — включив мод отличницы начала вещать Настя. — Понимаешь, наши сведения о Падших, об их возможностях, а также о артефактах, которые люди создавали для борьбы с ними, очень обрывочные. Приходится по крупицам перебирать, ездить в дальние командировки. Порой ради одного недостающего фрагмента. Но эта работа окупается, потому что делает орден сильнее.

— А почему так?

— Что?

— Ну, обрывочность эта? Как бы, если орден борется с Падшими, то должен… ну, я не знаю, передавать эти сведения из поколения в поколение. Разве нет?

— Ты историю вообще учил в школе, Кеш?

— А че ты начинаешь сразу?

— Я к тому, что ты понимаешь, в какой стране живешь? У нас на последние полторы сотни лет две войны и два госпереворота! Как ты думаешь, что происходит со знаниями и библиотеками в этот период? Их теряют, сжигают или вывозят, прикинь! Каждый раз после этого приходится все восстанавливать! А Ватикан, как бы, не торопится помогать?

— А он тут причем?

— Самая большая библиотека мира, вот при чем! Католики и у нас воровали, и после войн украденное скупали. Но мы православные и русские, значит сами должны как-то выкручиваться. Помощи от них не дождешься! А в последние годы, говорят, они и вовсе под Падших легли, представляешь? Это слухи, конечно, их боевые ордена вроде по Европе еще работают. С другой стороны — ты же сам видишь, что сейчас в Европе твориться.

— А что в ней твориться?

Мы с родителями лет пять назад ездили в Испанию, на море — мама очень хотела побывать в старой Европе. Как по мне, ничего там такого не творилось. Ну, арабов было много, да. А так все цивильно, старые замки, море. В принципе, большего я с тех времен и не помню.

— Ну ты вообще! — Настя закатила глаза. — Гей-парады, культ потребления, нацизм! Ты с Луны свалился, что ли?

— А, ну это слышал. — хотя на подобное всегда было пофиг. — А при чем тут?..

Недоговорил — сам понял. Все, что перечислила девушка, являлось предметом веры, как и объясняла мне Карина. В смысле, декларируемым образом жизни, системой ценностей и… кормом для потомков демонов. Вот ведь! Получается, что Падшие специально внедряют подобные вещи, чтобы получать с контролируемых территорий человеческое Пламя? Офигеть!

Несмотря на поднятую тему, которую подняла Настя, мне было приятно стоять и просто болтать со сверстницей. Слегка флиртовать даже и не бояться, что сейчас она вытащит откуда-нибудь нож и попытается меня прирезать. Казалось бы — всего одну ночь провел в режиме тотального песца, а уже привык к нему и радовался, когда его не было.

Да, она много знала о происходящем в скрытом от людей мире, но — сама была человеком. И это выгодно отличало ее от той же суккубы, для которой я являлся ступенькой в карьерной лестнице. К тому же, в устах девушки это звучало, как страшная сказка. От которой можно в любой момент отмахнуться и вернуться к нормальной жизни. А это сильно успокаивало.

Однако, вскоре предмет обсуждения пришлось сменить. По независящим от меня причинам.

— Насть, а пожрать тут где-то можно? Кишки друг об дружку стучат!

Словно в подтверждение моих слов, желудок выдал совершенно не мелодичную трель, заставившую девушку задорно рассмеяться.

— Иди к своей охране, у них и поешь. Они как раз завтракают, я недавно им еду отнесла.

— Огонь! Слушай, мы увидимся еще?

— Я здесь живу, вообще-то!

По пути к указанному домику, я вдруг задумался. А че такая пастораль? Конный клуб, девушка с лошадью, тишина и пение птиц. И это сразу после всего того, что на меня обрушилось. Всего спустя шесть часов. А ведь после нападения на дороге орденцы должны были как минимум утроить бдительность. А вокруг — никого. Странно же?

Но стоило об этом подумать, как из-за конюшни вывернули двое мужчин в той же черной форме, которую носили все «мстители». Оба держали в руках автоматы, и явно были часовыми. Затем глаз заметил пост на крыше административного здания, вышку в отдалении, на которой наверняка имелся наблюдатель, и сразу все встало на свои места. Никто не расслабился. Кроме меня. А я девушку увидел, потрепался с ней и поплыл! Серьезнее нужно быть, Иннокентий!

В домике, представлявшем из себя одну большую комнату, за столом сидели четверо мужчин. В той же форме, с кобурами на поясах. На столе имелось много чего съестного: крупно порезанные свежие овощи, тандырные лепешки, несколько видов сыра, колбасы, зелень. Три полторашки с водой, чайник чая, квас и бутылка молока. На любой вкус.

А вот спиртного не было, хотя сидели орденцы так, словно выпивали. На мое появление отреагировали спокойно, повернулись, пригласили к столу. Один из них, тот самый, что походил на монаха, спросил, как мне спалось.

— Нормально. — ответил я, прожевав. — Даже отлично.

— И не снилось ничего особенного?

Ага, этот, в отличие от Насти, о моей «истинной природе» был осведомлен. Даже больше, чем Сапер и водила Костя, которые про Губителей знали совсем мало. Монах же (так я решил его называть) предполагал, что ночью, во сне, ко мне могли вернуться воспоминания Шахата. Пальцем в небо ткнул или знает что-то?

— Нет, без снов вообще. Заснул и проснулся.

— Ясно.

— А можно мне тоже вопрос?

— Валяй.

— Мы же магистра ждем?

— Уже нет.

— Сапер говорил, что он уже выехал. Что изменилось?

Для меня появление магистра было возможностью узнать больше про того себя, который еще не пробудился. И новость о том, что ждать его не стоит, меня немного расстроила.