— Становишься известной личностью, Харди?

— Даже не знаю, хорошо это или плохо, — отозвался я озадаченный.

— Я много плаваю. Пограничную службу знаю давно. Обычно им всем рассылают фотографии… особо важных персон.

— Ты хотел сказать — преступников?

— Ну почему же? При мне, конечно, ловили несколько раз опасных темных магов, но… Несколько раз нам доводилось перевозить путешествующие инкогнито князей. У тех тоже не проверяли документы.

— Ну-ну, — только и сказал я.

Тим повел меня дальше, в самый конец пристани. Там, вдалеке от всех остальных судов, стоял пришвартованный старый облезлый тьялк. Краска облезала с деревянный бортов. Само судно было перекошено — нос задран, а корма частично погружена в воду. Паруса, которые никто не убрал и в которых зияли прорехи, почернели от сырости и хлопали на пронизывающем ноябрьском ветру.

Я поежился, натянул капюшон дождевика на голову, когда по макушке затарабанил начавшийся ливень. Тим, пыхая трубкой, процедил сквозь зубы ругательство, и прикрывая огонь ладонью, чтобы трубка не погасла, огляделся. Потом указал куда-то.

В стороне от пристани, у стены одного из портовый зданий стояла деревянная бочка, на которой сидел срючившись еще один клабаутерман, с седой головой, съехавшей набок матросской вязаной шапочке, поеденной молью. В руках его была зажата бутылка со шнапсом, к которой он время от время прикладывался. Тим неодобрительно покачал головой и мы подошли к старому выпивохе.

— Здравствуй, Дагмар, — произнес Тим. — Я привел господина Эгихарда. Он маг и, надеюсь, сможет помочь твоей беде.

Клабаутерман по имени Дагмар поднял на нас замутившийся взгляд. Я подумал, что ему надо бы капнуть отрезвляющего зелья из моего флакончика. Но тот вдруг вытаращил на меня глаза и, похоже, прекрасно протрезвел без помощи эликсира.

— Он же темный маг! Ты видел, какая у него темная аура⁈ — воскликнул Дагмар изумленно.

— Вообще-то, черный, — уточнил я.

Человечек отшатнулся, явно собираясь задать стрекача. Но вместо этого свалился с бочки, разбив себе нос и заодно бутылку со шнапсом.

Тим, достав платок, помог товарищу подняться, приложил платок к лицу, усадил его обратно на бочку. Что-то быстро зашептал ему на ухо.

— Господин Эгихард, простите меня за невежество, — пробормотал Дагмар. — И если вы сможете помочь я… я не знаю как мне вас отблагодарить.

— Давайте-ка я сперва взгляну на ваш корабль, — заметил я. — Хотя, он наполовину затонул. А когда отлив, Тим?

— Уже идет.

— Как думаешь, сядет на мель?

— Сядет. Это заброшенная часть гавани и тут давно не чистили дно от ила.

Оставив Дагмара сидеть на бочке, мы вернулись к злополучному тьялку.

— Что с капитаном и командой? — поинтересовался я, глядя, как мельчает в в заливе.

— Капитан и он же владелец судна — тоже пьет, а команда давным-давно уволилась и работает на других кораблях.

— Давно? Что, из светлых магов никто не помог?

— Приходил один, — Тим неодобрительно покачал головой. — Поглядел на корабль и сказал, что капитану просто пить меньше надо.

— Хм.

Я посмотрел на корабль, опустившийся на песочный донный нанос, отметив, что днище судна густо заросло ракушками, а в левом борту прогнили доски и там зияла приличных размеров дыра, через которую сейчас выливалась набравшаяся во время прилива вода. Я спрыгнул на палубу. За мной последовал клабаутерман. Тим зажег керосиновую лампу, когда мы начали спускаться с палубы в кают-компанию.

Мы обошли судно, осмотрели все каюты, камбуз, трюм и прочие помещения. Везде было сыро и промозгло, пахло солью и гниющими водорослями. В руке я сжимал ключи от «Бронко».

Проклятие, что лежало на корабле было слабым, почти незаметным. Но оно медленно, как вода, наполняло своей тьмой трюм, тянуло ко дну, разрушало. Но я все никак не мог понять, где источник. Ни выведенных где-либо магических слов, ни следа от произнесенного вслух заклятья я не видел. Пока, вернувшись в кают-компанию, не споткнулся о жестяную банку, с грохотом покатившуюся по полу.

Я наклонился, поднял банку, поставил на стол. Сверху имелась прорезь для бросания монеток. Похоже, это была банка или для пожертвований или на чай команде корабля. Я достал нож и разрезав тонкую жесть, высыпал на стол монеты. Выудил из кучки однопфенинговую.

— Однако, — только и сказал я, вглядываясь в позеленевшую медь.

— Что там, Харди? — спросил Тим, поставив керосиновую лампу рядом на столе.

— Капитан одолжил приличную сумму своему другу, тоже владельцу судна. У того дела шли не очень и он хотел продать старый тьялк и купить новый. Да вот только утопил старый корабль вместе со всей суммой. А когда ему спустя время напомнили про долг, он ничего лучше не придумал, как попросить знакомую темную ведьму наложить на корабль проклятие, чтобы и его другу было плохо.

Тим нахмурился.

— Я понял о ком ты, Харди, — клабаутерман задумчиво выдохнул колечко дыма. — Видимо, он и ведьму с деньгами обманул — утонул месяца три назад.

Я подул на монету и она рассыпалась песком в моих пальцах.

— Жаль, что наши пути не пересеклись раньше, — произнес Тим, обведя нутро судна мрачным взглядом. — Корабль все равно уже пришел в негодность.

— Я могу отменить действие проклятия, — произнес я,

Тим уставился на меня с неверием.

— Это действительно возможно?

— Что мешает попробовать? — я едва заметно улыбнулся.

Пальцем я стал вычерчивать морозные символы в воздухе. Вокруг нас послышался треск, словно рассыхалось дерево. Ярче разгорелся керосиновый фонарь Тима, высветив, как пропадают пятна плесени на деревянной обшивке кают-компании, как стены и мебель снова покрываются свежей краской, блестят, словно только недавно лакированные и отполированные. Чихнул и заработал мотор, и почти тут же смолк.

Мы поднялись наверх. Паруса, теперь уже без единой прорехи, казались кипенно белыми на фоне черного неба. На самом краю пристани стоял Дагмар и смотрел на происходящее, разинув рот. Взглянул на нас и, опомнившись, засуетился, сбросил сходни, чтобы мы смогли подняться.

Выбравшись на пристань, я бросил в руки Дагмару крошечный флакон.

— Давай одну каплю в сутки твоему капитану — излечишь от алкоголизма.

— Как я смогу отблагодарить тебя? — едва слышным голосом выговорил Дагмар.

— Мне ничего не надо. Хотя… — я недобро улыбнулся и увидел, как клабаутерман бледнеет. — Не пугайся. Для тебя — сущий пустяк. Напиши во Фризскую Гильдию благодарность. Ну и если там еще будет жалоба на того светлого мага, который не смог решить проблему — будет совсем замечательно. Очень хочу посмотреть на лица высших светлых.

Дагмар недоверчиво переглянулся с Тимом, потом вновь посмотрел на меня.

— Сегодня же напишу! Огромнейшее спасибо, господин Эгихард. На чье имя мне послать письмо в Гильдию?

— На имя Маделиф Халевейн. Запомнил?

Дагмар кивнул.

— Пойдем, Тим.

Клабаутерманы пожали друг другу руки и Дагмар поспешил куда-то. Скорее всего приводить в порядок своего капитана.

Я и Тим вернулись на наш тьялк. Финбарр, дожидавшийся на нас на палубе, явно испытал облегчение, что на этот раз обошлось без «приключений» и пошел переодеваться — ливень промочил его до нитки. Я же спустился в кают-компанию. С палубы доносились команды капитана. Заработал мотор и судно отчалило.

Когда мы вышли из гавани в Ваттовое море, я поглядел в иллюминаторы. По правому борту песчаными полосами вытянулись Фризские острова. А по левому был виден берег материка. Шторм стих. До Эмдена тьялк доберется часа через два если будет иди на одном моторе. А если поставят паруса, то и того быстрее.

Я задумчиво смотрел на левый берег. Дамба, протянувшаяся вдоль всего побережья, скрывала собой практически все. Были видны только вход в порт Нордена, старого портового города, да черепичные крыши самых высоких зданий. Потом снова потянулся унылый берег, заросший высокой травой.

В кают-компанию спустился Финбарр.