Забившись в пыльный угол, Велес внимательно осмотрелся. Все помещение — пол, стены и потолок были сплошь расписаны обережными рунами, знаками и сложными защитными формулами, препятствующими проникновение любой нечисти, нежити и адских созданий, использующих силу некроса. Подданным Люцифера вход сюда был однозначно заказан.
Однако, в случае с домашней мышью, Велес пользовался исключительно своим «врожденным талантом», поэтому и защитные формулы на него не подействовали. К тому же, он находился от мелкой твари на внушительном расстоянии, контролируя её мозг лишь малой толикой своего сознания. Так что никакой охранной магии смертных он совершенно не опасался.
— Ну, чего там происходит, старый? — Локи легонько толкнул Велеса в бок.
— Отвянь, рыжий! — Вздрогнул скотий бог, на мгновение утратив связь с мышью. — Позже расскажу… — И он вновь застыл неподвижным соляным столбом.
Он внимательно слушал, о чем говорили подчиненные ненавистного инока. И по мере этого разговора все больше убеждался, что если им не удастся выкрасть тело воскрешенного ими недодемона, то въедливый старикан обязательно размотает этот сложно запутанный клубок и непременно выйдет на их с Локи «божественный» след.
Велес стал свидетелем того, как молодой сотрудник, принадлежавший, как оказалось, к совсем другому силовому ведомству, всадил в грудь батюшки Феофана свинцовый заряд из пистолета. И, когда после этого чертов монах не только не склеил ласты, а всего лишь слегка «почесался», древний бес понял, что теперь вообще ничего не понимает. Тайна лысого сибирского инока так и осталась тайной за семью печатями.
На первый взгляд (да и на второй, и на третий тоже) он — обычный смерт, каких на земле пруд-пруди. Никакого явного намека, привязывающего старика хоть к какому-нибудь «пантеону», скотий бог тоже не смог обнаружить. Никакого «святого» благословения единого, как у тех же его многочисленных «пророков» и «мессий», коих он нагляделся предостаточно за свою долгую жизнь, тоже не было.
Так же старикан не являлся прирожденной нечистью, типа лешего или водяного. Домовым, овинником, полевиком, или «земляным дедушкой» — тоже. Не чувствовал в нем Велес и тяжелого мертвячьего духа нежити. Значит, не упырь он, не вампир и не вурдалак. Он был реально живым! Мокрой псиной от него тоже не несло, а волколака-перевертыша бывший повелитель всевозможного зверья учуял бы влет. Кем же на самом деле был этот четырехсотлетний мракоборец, Велесу распознать не удалось и на этот раз.
Скотий бог дождался того момента, когда труп их подопечного поместили в местный ледник — морг, и с облегчением покинул тщедушное тело грызуна. Силы, растраченные на воскрешение чертова утырка, не позволяли долго находиться внутри чужого мозга, даже такой мелкой и ничтожной твари, как домашняя мышь.
А ведь когда-то, давным-давно, на пике своей божественной силы, Велес мог легко дробить свое сознание на десяток абсолютно автономных аватаров, и находиться внутри чужих тел неимоверно долгое время. А теперь буквально несколько минут в теле никчемной мыши чудовищно его вымотали. Но, ничего, он еще вернет себе былое величие! И тогда все те, кто вверг великого бога в такое жалкое состояние, очень и очень сильно об этом пожалеют!
— Ну, и как там? — поинтересовался Локи, когда Велес, сморгнув, тихо выругался сквозь стиснутые зубы.
— Хреново, братишка! — ответил старый бес, яро сверкнув глазищами. — Везде стоит мощная магическая защита от несанкционированного проникновения! Нам с тобой туда хода нет! Пи.данет так, зубов не сосчитаем, если вообще в могильную пыль не развеет!
— Тля, старый! Я так и знал, что все наши усилия пропали даром! — Нервно дернул конопатой щекой Локи, а его огненная шевелюра вновь начала слабо светиться в темноте. — Гребаный батюшка Феофан…
— А ну- ка, спокойно! — осадил своего нервного напарника старик. — И волосню свою затуши — светишься, сука, как большевистская ель на Новый год! Еще не все потеряно, рыжий…
— Что-то придумал, Борода? — перестав светиться, с надеждой спросил Локи.
— Да, есть одна идейка… — задумчиво протянул Велес. — Сработает или нет — не знаю, но попробовать стоит. Сиди здесь, наблюдай, а я попытаюсь найти того, кто сможет нам помочь…
— И кто же это? — скептически перебил бородача Локи.
— Крысиный король. — Недобро оскалился скотий бог, зубы которого на мгновение удлинились, превратившись в огромные медвежьи клыки. Медведь являлся одним из его привычных тотемных обличий, наряду с быком. — Если мне удастся его найти и пробудить — считай, дело сделано!
— Да ты совсем сдурел, Борода! — удивленно вылупился на подельника рыжий пройдоха. — Это же совершенно неуправляемая тварь! Если он взбрыкнёт, и выйдет из-под твоего контроля — не завидую я этому городу! Ты-то совсем не Гамельский крысолов[1]!
— Я куда больше, чем какой-то дудочник-скоморох! Я — Велес! — Земля под ногами бывшего бога мелко завибрировала. — Повелитель зверья и скота! Мне ли не справиться с каким-то крысиным корольком⁈
— Тихо, ты! — Локи испуганно зажал подельнику рот ладонью. — Всю контору спалишь, пенек трухлявый!
Земля перестала подрагивать под их ногами, когда Велес понятливо кивнул головой: дескать, понял ошибку — каюсь. И только после этого Локи отнял руки от его рта.
— Ну, ты и разбушлатился, Борода! — изумленно произнес он, качнув головой. — Словно матрос-анархист Железняк на баррикадах! Чего митингуешь-то? Чай, не Ленин на броневике! Давненько тебя так не прорывало! Куда делось твое былое спокойствие, старый?
— Нервы ни в пи.ду, ни в Красную армию! — недовольно прошипел старик, в глазах которого до сих пор проскакивали ветвистые молнии. — Ты знаешь, Локи, на меня снизошло «откровение»… — неожиданно признался он. — Первое настоящее предвидение, не посещавшее мою больную голову последних веков пять…
— С чего ты взял, старый, — подобрался при его словах Локи, — что предвидение настоящее? Может быть, это просто старческое слабоумие, или обычный маразм? Скушай молодильное яблочко, взбодрись! Тем более, оно и так надкусанное… — напомнил Локи. — Почудилось тебе с устатку, Борода — вот и все дела.
— Нет, Локи, на этот раз настоящее предвидение — … — Тряхнул седой бородой древний бог. — В таких делах я не ошибаюсь… Словно Доля с Недолей[2] в ухо нашептали… Это — наш с тобой последний шанс вернуть былое величие древних богов. Не выгорит в этот раз –либо совсем переродимся в натуральных бесов, что без удавки из некроса и шагу самостоятельно из Ада не сделаем, либо нас ждет полное забвение… — В расширенных от ужаса глазах старика, казалось, отразилась сама вселенная, в которой для них больше не было подобающего их величию места.
— Заткнись, старый! — Вцепившись руками в лацканы плаща старика, Локи из всех сил встряхнул напарника. — Заткнись и забудь — накаркаешь еще! Нет для нас больше ни Доли, ни Недоли — были, да только все вышли! Не сдавайся, старый! — Голос рыжего весельчака неожиданно дрогнул — таким жалким и удрученным Велес своего напарника никогда еще не видел. — Как я без тебя? А? С этими отвратными рожами из преисподней даже каши нормально не сваришь… Сдохну я без тебя от тоски, как какой-нибудь жалкий смерт! Держись, Борода, — Локи ободряюще стукнул Велеса кулаком в плечо, твердое, как скальный массив, — мы еще им всем, сука, покажем, где у нас раки зимуют!
— Я тоже надеюсь на это, дружище! — Сверкающие всполохи во взгляде бывшего бога погасли, но вместо этого глаза подозрительно блеснули влагой. Велес поспешно отвернулся, чтобы его рыжий напарник не успел заметить выступивших слез. — Всё, я ушел… — Сипло произнес скотий бог — в его пересохшей вдруг глотке словно застрял ком, который он никак не мог сглотнуть. — Я найду этого крысюка и заставлю на нас поработать… — И Велес растворился в ночной московской темноте.
Где-то в третьей по счету подворотне, старик наткнулся на большую мусорную кучу, смердящую на всю округу. Отчего здесь скопилось столько отбросов, и куда смотрели смертные, поставленные советской властью решать подобные задачи, его совсем не интересовало. А вот большая стая облезлых крыс, увлечено шныряющих по отбросам, именно то, что доктор прописал!
