– Это не пустяк, царь, многие из старейшин недовольны тем, что у тебя нет наследника.

Жрец при последних словах повысил голос, заставив Кунке вздрогнуть. Она поневоле напряглась, внимательно прислушиваясь к разговору.

– Прекрати, жрец. Ты не первый год требуешь от меня невозможного, – рассердился Спаргап. – Тебе же всё известно, не так ли?

– Да, я знаю о твоих проблемах, – слегка сконфуженно ответил жрец. – Но думаю, что Митра способен тебе помочь. Вчера я получил знак от него. – В голосе жреца зазвучали восторженные нотки.

– Я понимаю твоё радение за судьбу племени, – перебил жреца царь. – Но ты забываешь, что у меня растёт наследница Кунке, которая по уму и ловкости превосходит многих юношей не только её возраста, но и старше. В этом есть и твоя заслуга, – смягчил свои слова Спаргап, а потом решительно подытожил: – И закончим на этом.

Жрец, не получив должного удовлетворения от разговора, резко вышел из шатра. А сердце Кунке забилось в восторге от отцовских слов.

– Ты должна сделать всё, чтобы не разочаровать отца, – услышала Кунке голос Милисы. – Это очень важно для тебя, для него и для всего вашего племени. Ты должна доказать, что достойна быть его наследницей, продолжательницей его дел. Это должны увидеть все, и прежде всего старейшины племени.

Кунке лежала на мягкой кошме и мечтала. Мечты не были характерны для её возраста. Казалось, тринадцатилетней девочке следовало бы грезить о юношах, нарядах и будущем замужестве. Об этом мечтали все её сверстницы, кому ещё не посчастливилось стать чьей-то женой. Но у Кунке была своя цель в жизни, и связывать себя узами брака она не собиралась. Она ясно понимала, что в этом случае у неё не будет той свободы действий, которая необходима для реализации её жизненных планов. Глаза Кунке были закрыты, тело расслаблено, но внутри кипела работа: принцесса решала, о чём поговорить с Митрой.

Незаметно Кунке заснула. Сон её был беспокойным: она видела себя то скачущей на своём верном друге Желе во главе отряда воинов племени, то сидящей в большом богатом шатре в белом длинном платье, свободно облегающем её стройное тело, и в длинной остроконечной шапке, вышитой причудливым узором, то в центре сражающихся всадников, где лихо отбивала своим отливающим золотом мечом удары вражеских воинов. Проснулась она от крика. Долго не могла опомниться, перед глазами стояла картина из её сна: тонкая стрела с медным наконечником, смазанным каким-то неизвестным ей, противно пахнущим составом, вонзилась в шею – единственное место, не закрытое золотыми пластинами, защищающими тело всадника от стрел. Она ясно ощутила боль, а затем огонь во всём теле, как будто в её сосуды стали вливать кипящее масло.

Кунке озиралась по сторонам, силясь понять, где находится. Сон был настолько реальным, что она никак не могла унять дрожь страха, овладевшего ею. Трясущимися руками она обхватила сосуд с водой и жадно стала пить, пытаясь заглушить жар внутри себя. С каждым глотком Кунке успокаивалась и отрезвлялась. Выпив последние капли воды, она окинула просветлевшим взглядом шатёр и облегчённо вздохнула. И тут неожиданно на её лице появилась удовлетворённая улыбка.

– Я знаю, о чём буду просить Митру, – тихо, но убеждённо воскликнула Кунке, вскочила на ноги и вышла из шатра.

Стояла предрассветная темнота. Требовалось время, чтобы глаза привыкли к полумраку и вновь обрели способность ясно видеть. Принцесса глубоко вдохнула свежий воздух и медленно пошла к шатру жреца. Стойбище только просыпалось. Послышалось призывное блеяние коз и овец, лёгкое ржание лошадей, тихий и смешливый говор соплеменников, вышедших справить нужду. Кунке улыбнулась и ускорила шаг. Шатёр жреца находился на восточной стороне стойбища. Когда принцесса дошла до него, первые лучи солнца уже начинали золотить войлок жилища.

– Красиво, не правда ли, принцесса? – услышала Кунке слегка скрипучий голос жреца, который стоял у входа, опираясь на отполированную годами палку, похожую на большой крюк, и любуясь восходом солнца. – Жду тебя. Знаю, что хочешь поговорить, – более буднично произнёс он, не дожидаясь ответа.

– Здравствуйте, учитель. – Голос принцессы дрожал от нервной слабости, что нахлынула на неё. Она постоянно чувствовала рядом со жрецом робость. – Вы правы. Мне нужно с вами поговорить. – Её всегда поражала способность жреца предвидеть события.

– Хорошо, Кунке. Вижу, что ты готова встретиться с великим богом Митрой, – немного подумав, скорее прошептал, чем сказал жрец. – Ступай за мной. Поговорим по дороге.

Жрец вспомнил разговор со Спаргапом трёхлетней давности, который он завёл по настоянию совета старейшин.

– Кунке вырастает в прекрасную девушку, – начал издалека жрец. – Она умна чрезвычайно. Уроки со мной много дали ей. Принцесса не только овладела письмом и изобразительным искусством, она получила сакральные знания, которые передаются, как ты знаешь, только избранным. В их число входил ты в своё время, а теперь и она, хоть это и против правил: Кунке всё-таки не мужчина. – Голос жреца звучал жёстко. Он остановился, чтобы перевести дух.

Спаргап молчал. Он ждал продолжения, стараясь понять, к чему клонит жрец.

– Спаргап, я хочу знать, какое будущее ты предназначаешь для своей дочери.

– Странный вопрос у тебя, – после непродолжительного молчания произнёс Спаргап.

– Она вступила в возраст, когда девочкам пора готовиться к замужеству, – слегка сконфуженно промолвил жрец. – Надо думать о будущем своего рода и нашего племени. Кунке…

– Молчи, жрец, дабы не сказать то, о чём можешь потом пожалеть, – резко бросил Спаргап. – О своём народе я побеспокоюсь сам. Если будут проблемы, обращусь к тебе и совету старейшин. Но сейчас я их не вижу, – уже мягче продолжил он. – Кунке – воительница. Она будет сопровождать меня в походах. А там посмотрим.

– Я понял тебя, Спаргап. – Жрец говорил тихо и спокойно. – Вижу, ты всё решил. Тогда как мы поступим с телом Кунке? – неожиданно спросил он.

– Не понял тебя, жрец, – удивлённо отреагировал Спаргап.

– Кунке в том возрасте, когда неприметная личинка превращается в прекрасную бабочку под названием девушка. У неё начинает расти грудь. Ты знаешь, что это помеха для лучника, метателя копья, наездника, в конце концов.

– И что ты предлагаешь? Обратиться к опыту наших предков? Я не дам вырезать правую грудь Кунке. Она ей ещё пригодится, – взволнованно выкрикнул Спаргап.

– Нет, конечно. Этого не надо делать. Достаточно крепко перевязать ей грудь. Я пришлю знахарку. Она всё сделает.

На том и порешили.

Жрец, глядя на Кунке, шедшую с ним рядом, удовлетворённо осматривал мальчишескую фигуру принцессы – ровную, без каких-либо возвышений грудь, тонкий, но мускулистый стан, сильные ноги и руки, угадывавшиеся под кафтаном из тонкого двойного войлока и такими же узкими, в обтяжку штанами. Он улыбнулся мысли о том, что Кунке готова в любой момент вскочить на лошадь и сопровождать отца, а вслух попросил рассказать, что волнует её сейчас.

– Учитель, сегодня мне приснился удивительный сон. – Голос девушки звучал мечтательно, что насторожило жреца. – Вы всегда говорили, что сны нам посылает Митра, что он так беседует с нами.

– Да, Кунке, это правда. Митра с помощью снов указывает нам наш жизненный путь. – Жрец внимательно посмотрел на принцессу, которая вся съёжилась от его ответа. – Что тебе приснилось, Кунке? Расскажи, и мы вместе попробуем понять, о чём предупреждает тебя Митра.

Кунке уже хотела было рассказать о своём сне, как услышала голос Милисы, которая просила не делать этого.

– Лучше сначала побеседуй с Митрой сама в его святилище. Если получишь ответ, который тебя не удовлетворит, поговори со жрецом, – посоветовала тайная подруга.

– Можно я сначала поговорю с великим богом Митрой? – вежливым тоном, дабы не расстроить жреца, спросила Кунке.

– Хорошо, принцесса, тебя проводить к нему? – слегка озабоченно спросил жрец.