Затем отправились в ресторан «Славянский базар», на Никольскую. Сам бы я подумал раз двадцать, прежде чем идти в такое место, но ставший моим ангелом-хранителем Пороховщиков сам предложил мне поход туда. Что стоит владельцу устроить хороший ужин для своего знакомого? Особенно если вместе с ним участвовал в уличной ампутации нижней конечности?

– Даже слышать не хочу отказ, дорогой Евгений Александрович! – заявил он. – Скажете метрдотелю свою фамилию, все устроят в лучшем виде! Это мое поздравление вам на новый год!

Мы и пошли. Решили наплевать на возможные пересуды. Меня они как-то не очень тревожат, но дама… даже настояла. Напомнила, что в кофейню мы уже вместе ходили, и дегтем после этого ворота никто не мазал. Вике я о презенте от Александра Александровича не рассказывал, и она вместе со мной слегка уронила нижнюю челюсть, глядя на чугунные столбы, помост со всякими финтифлюшками, хрустальные люстры, золоченые ручки и прочие изыски. Сюда и вправду как в музей ходят. Есть на что посмотреть: официанты во фраках, метрдотель в мундире похлеще генеральского, публика в дорогих туалетах, посуда будто из королевского дворца… Красота!

Пароль сработал, и нас провели к столику, расположенному хоть и не в центре зала, но близко к нему. Я поначалу почувствовал себя слегка не в своей тарелке, костюмчик… не Бриони, короче. Без заплаток, но простой. А потом подумал: а с какой радости меня должно волновать мнение каких-то расфуфыренных тузов, которых я даже не знаю? Спину попрямее, взгляд поувереннее – и вперед.

Меню… Ну что сказать о многостраничном произведении каллиграфического искусства на мелованной бумаге? Хочется читать и читать. Но выбрать из этого великолепия затруднялись. Я решил всё просто: велел стоящему в полупоклоне официанту нести что повкуснее, и две порции. Вот нам и принесли сборную солянку на первое, скоблянку на второе, осетрину в сметане, расстегаи с грибной икрой и тартины с телячьим мозгом (удивительно вкусная, как оказалось, штука). И еще кучу всякого добра. Из напитков скромно взяли бутылочку шампанского. От «журавлей» (коньяка в пафосном графине, который потом выдавался гостю на память) отказались.

Поначалу я на все это гастрономическое безумство смотрел с опаской: как по мне, никакой мезим с этим справиться не поможет. Тем более что его и нет еще. Но мы потом втянулись. Начали с горячих закусок, отдали дань холодным, салатам, после чего плавно перешли к первым и вторым блюдам. И запивали это добро игристым вином из провинции Шампань.

– Ты очень необычный человек! – От шипучки девушка раскраснелась, достала веер, принялась им обмахиваться.

Тут-то я и понял хитрую прическу Талль, из которой было специально выпущено несколько прядей. Натуральная женская магия: нас все разглядывали, любуясь красотой Виктории.

– Давай провожать уходящий год! – Я подозвал официанта, попросил еще бутылку «Вдовы Клико». – У нас у обоих было много плохого, пусть все останется в прошлом. Возьмем в новый год только хорошее!

Виктория слегка опьянела, попросила отменить заказ со второй «Вдовой». Посмешил ее анекдотом про то, как Клико, наблюдая разграбление погреба казаками во время войны с Наполеоном, заметила, что «сейчас они не платят, но обязательно заплатят потом». Так и случилось: шампанское Клико стало одним из самых популярных напитков в России. Винодельня нынче получает огромные доходы.

После ресторана Талль захотела пройтись к Большому театру, посмотреть на аристократов, что собираются на новогодний бал. Попасть туда было главной мечтой девушки.

– Слушай, ну зачем тебе эта ярмарка тщеславия? – Мне совсем не хотелось изображать из себя массовку перед входом в театр. – Наряды ты все равно не увидишь, они под шубами. Хочешь толкаться с извозчиками?

С трудом, но убедил девушку отказаться от затеи: пришлось пообещать достать приглашение на следующий год. А себе я поставил в памяти галочку: надо будет разучить все эти вальсы, польки и мазурки. С письмом я худо-бедно начал справляться, в роль врача тоже, считай, вжился. Осталось научиться танцевать и фехтовать.

Уже на выходе из ресторана случился паршивый инцидент. В дверях пьяное бородатое мурло в черном длиннополом сюртуке толкнуло Вику. Я пропускал девушку вперед, а навстречу перло, покачиваясь, это уродство в шляпе. Еще и матерно ругаясь.

Я успел подхватить ахнувшую девушку, а сам поставил подножку бородачу. Который даже и не думал останавливаться.

– Епифаний Кузьмич, как же так?! – К громко упавшему мужику бросился швейцар с улицы, я помог утвердиться на ногах бледной Вике.

– Меня?! Купца первой сотни?! – Бородач встал, протянул ко мне свои лапища. Он был меня выше на голову, да и в плечах был пошире.

И вот тут-то и пригодились уроки ушу. Я дал себя схватить за отворот пиджака, подтянуть ближе к воняющей сивухой роже, после чего резко ударил по ушам. Ладошками-лодочками. Это произвело ошеломляющий эффект на купца. Он схватился за голову, присел.

– Женя, не надо! – Вика схватила меня за руку.

Черт, как не вовремя. Пришлось добивать пьяницу прямым ударом ноги в лицо. С выносом колена, все как учил Ли Хуан. В спине что-то хрустнуло, я уже приготовился к уколу боли, но нет. Все прошло удачно. Мой штиблет всей поверхностью вошел в лицо Епифания, того отбросило назад, на руки подбежавших официантов.

Шум, гам, суета. Из зала начали выглядывать гости ресторана, выбежало еще несколько официантов.

– Полицию вызывать будем? – Я повернулся к невысокому лысому метрдотелю, что стоял ни жив ни мертв рядом с гардеробом. Он открывал рот, порываясь что-то сказать, потом закрывал его.

– Я так и думал, что не будем.

Официанты тем временем удерживали качающегося купца, прикладывая к его окровавленному лицу белые полотенца-ручники. Похоже, я сломал ему нос.

– С наступающим вас! – Я подхватил впавшую в ступор Талль под руку, повел к двери.

Девушка механически переставляла ноги, то и дело поскальзываясь на мостовой. Пришлось крепко ее держать под руку. Извозчика брать не стал, надо было выработать выплеснувшийся в кровь адреналин прогулкой, тем более что возле Александровского сада все выглядело чудо как хорошо, опять шел небольшой снежок, окна пестрели звездочками изморози.

– Как… как ты мог ударить этого господина?! – Вика наконец пришла в себя.

– Он толкнул тебя, – пожал я плечами. – Как, скажи на милость, мне надо было защитить твою честь? На дуэль вызвать этого пьяного купчишку? Не господин он, быдло!

– Ну почему же сразу на дуэль?

Вика задумалась. Потом потрогала мои руки, помяла ладони:

– Это тебя китайцы научили? Я чувствую, что есть мозоли на костяшках.

– Это я бью на занятиях по мешку.

А еще по макиваре, набиваю ребра ладоней на специальной деревяшке. Впрочем, Вике знать все детали не обязательно.

– Я тоже хочу заниматься этим твоим ушу!

– Оно не мое.

Я задумался. Эмансипация в мире набирала обороты, женщинам дозволяется все больше и больше. Но махать ногами в каретном сарае? Нет, точно не поймут.

– Посмотри на мои руки еще раз. – Я показал ладони с синяками. – А ведь я хирург! Для меня пальцы – это все. А еще синяки по всему телу, ушибы и растяжения. Это из легкого. Возможны переломы.

– Зачем же это тебе? – ужаснулась Вика. – Тебе надо беречь руки!

– Мне тебя надо беречь. – Я кивнул назад, в сторону «Славянского базара».

Вика сильно покраснела, посмотрела на меня влюбленным глазами.

– Ну и себя тоже. Впереди очень тяжелые времена.

– О чем ты?

И что я тут ей могу рассказать? Про неудачную Русско-японскую войну с вишенкой на торте в виде Цусимы? Там погибнет большое количество детей и внуков аристократии. Трещина появится не только между народом и элитой (эта пропасть всегда была в России), а между знатными фамилиями и двором. Николай же, увлекаясь различным спиритизмом и приближая к себе всяких мошенников-распутиных, этот раскол только увеличит.

Про то, что Русско-японскую войну страна проиграет, потеряет Порт-Артур, часть Сахалина, а главное, десятки тысяч солдат и матросов, которые будут убиты, контужены, ранены?.. С фронта домой вернется огромное число покалеченных людей, озлобленных, со сломанной судьбой, которые, как оказалось, еще и дома никому не нужны.