– Это другое. Ася тебе никто, а твоя жена – моя мать. Не забывай об этом. Ты заставляешь ее страдать. Как я уже сказал, гуляй сколько хочешь, что я, не мужик, что ли, пойму тебя.

– Ну в этом я не сомневаюсь с учетом наличия у тебя Карины, – съязвил отец, отчего меня обдало жаром, но я сдержал агрессию. Уважал отца, как бы ни был согласен с его мнением и решениями.

Воцарилась тишина. Никто из нас не спешил продолжать разговор.

– Кто она? – всё же спросил я, когда понял, что решение отца окончательно и бесповоротно. – Я ее знаю?

– Да.

Пауза.

– Это Алевтина Кислая.

Сначала я не понял, когда фамилия показалась мне знакомой. А затем…

– Мать Аси?! – прорычал я и подорвался с места от переизбытка гнева.

– Да.

– Отец! О чем ты думал? Она ведь твоя сваха!

– Бывшая! – поправил меня он и нахмурился. Его брови характерно сдвинулись к переносице, и я понял, что он не потерпит скандала и какого-либо наезда с моей стороны на мою бывшую тещу. Черт! Всё не могло стать хуже.

– Вы же не ладили. Как так вышло? Как давно у вас это?

– Мы знакомы с ней со школьной скамьи. Она моя первая любовь, – всё, что сказал отец, посчитав это достаточным объяснением.

– Мать считает, что у тебя молодая любовница, которая беременна от тебя.

– Не верит, что я полюбил.

– Черт.

– Ты ее поддержи. Всё же она твоя мать. Но учти, в свой выбор вмешиваться вам не дам. Я не одобрял твой развод, но принял твой выбор. И знай. Лизу я считаю своей внучкой, что бы ты там не думал. Раз ты ее обеспечивать не собираешься, я сам займусь этим вопросом.

После этого официант принес заказанные нами блюда, и больше тему разводов мы с отцом не поднимали. Обсуждали бизнес. Внутри я продолжал кипеть, злясь на семейство Кислых, которые успели испортить жизнь всей нашей семье. И мне, и матери, даже отца сбили с пути истинного. Гнилая семейка.

Когда я вернулся домой и увидел там помощника матери, который доставал для нее различную информацию, то понял, что она уже в курсе всё про отца и эту Алевтину.

– Станислав с твоей матерью? Такая же потаскушка, как и ты. Передай ей, что жизни ей я не дам! – услышал я конец ее разговора. – Пусть смотрит по сторонам, гадина! Всю вашу семейку удавлю!

Мать сбросила трубку и расплакалась, а рядом сидящая с ней на диване Карина погладила ее по плечам, подливая масла в огонь.

– Они совсем оборзели. Что мать, что дочь – гулящие потаскухи, – всё шипела Карина.

– Что здесь происходит?! – рявкнул я и подошел ближе, хватая Карину за локоть и дергая на себя. – Что вы тут устроили?!

У той сразу слезы выступили на глазах, и она всхлипнула.

– Что ж ты со мной так грубо, Темочка? Я ведь беременна, а если рожу раньше срока? – расплакалась она окончательно и простонала.

Мать подорвалась следом, видимо, чтобы вступиться за будущую невестку, но в этот момент на пол хлынула лужа, после чего Карина испуганно охнула.

– Накаркала! Рожаю!

Ася

Я долго переваривала отношения своей матери со Станиславом Львовичем, но когда страсти поутихли, и я успокоилась, приняла это, как свершившийся факт. Кто я такая, чтобы осуждать мать, в конце концов? Она заслуживает счастье, и я не буду той, кто станет ставить ей палки в колеса.

– Ася, я так рада, что ты поняла, – сказала она мне, когда я приехала к ней на выходные.

– Я не хочу пока об этом говорить, ладно? Лиза вся истосковалась по тебе.

Мама понимающе улыбнулась и опустилась на корточки, помогая Лизе снять кроссовки.

– Привет, мое солнышко? Пиццу будешь?

– Пиццу? – сразу обрадовалась Лиза, а я унюхала вкусные запахи с кухни.

– Ты сама готовила? – удивилась я, ведь мама давно этого не делала. Раньше, когда папа был жив, она частенько баловала нас своими изысками, а после его смерти ее страсть к кухне поутихла.

– Да. Что-то потянуло, – потупилась она вся, а я понимающе хмыкнула. Вот что любовь с людьми делает. Несмотря на всё еще таившуюся внутри обиду, я была рада за то, что мама снова стала любить готовку.

– Идем, солнышко, я тебе какао сделаю, – сказала мама улыбающейся Лизе, а я задержалась в коридоре. Мне позвонили. Номер незнакомый, и я не решалась взять трубку. Интуиция вопила, что я совершаю ошибку, но я отбросила подобные мысли прочь и поднесла телефон к уху.

– Слушаю.

– Добрый день. Это Анастасия… Эм… Кислая? – голос был смутно знаком и звучал неуверенно.

– Да, это я. Кто беспокоит?

– Это Карина.

Пауза. Я не сразу осмыслила, кто это.

– Карина…

Черт. А я ведь не знаю, какая фамилия у той Карины. Боялась ошибиться и принять эту девушку не за ту, о ком я подумала. Голос той Карины-разлучницы звучал грубо и визгливо, так что я сомневалась.

– Кривицкая, – уверенно ответила собеседница.

Тишина. Между нами повисло неловкое молчание. Сотня мыслей пролетела в моей голове.

– Что тебе нужно? Откуда у тебя мой номер?

Не то чтобы мне было всё это интересно, но я никак вдруг не могла закончить разговор. И что ей от меня надо сейчас? Дыхание перехватило, и я застыла, словно вкопанная. Словно в мои жилы залили расплавленный металл, а затем резко остудили. Парализовало всё тело, но сердце бешено стучало, а жжение в груди отдавало болью.

– Я у Темчика в телефоне скопировала.

– Ясно, – протянула я, не понимая, как дальше продолжить диалог. Да и зачем? Всё это в прошлом. – Так что тебе нужно? Я занята. Говори быстрее, и я пойду.

– Слушай, Ася, мы можем с тобой встретиться, чтобы никто не узнал об этом? Мне нужно с тобой поговорить без лишних глаз и ушей. Пожалуйста.

Почему-то в ее голосе я не слышала ни ноты раздражения или неприязни ко мне. Она будто обращалась за помощью к старой подруге, так странно это звучало из ее уст.

– Не вижу веских причин для нашей встречи.

– У меня для тебя информация есть. Важная.

Я не успела опомниться, как согласилась, даже не понимая, что делаю.

– Хорошо. Где и когда?

– Областная больница. Знаешь, где это?

– Да.

– Около него кафе есть. Такое, с зеленой вывеской и стрелками. Давай там через час. Это и правда важно.

– Хорошо.

– До встречи.

Она повесила трубку, а я осталась стоять на месте. А когда я очнулась и глянула на телефон в своей руке, поняла, что совершила глупость. И зачем мне встречаться с Кариной? И почему именно в больнице?

Маме я решила не говорить, не захотела ее волновать. Так что надо как-то ускользнуть, выдумав причину.

Я решила все-таки сходить, хотя бы взгляну на Карину и выскажу ей всё, что думаю о ней. Закрою этот гребаный гештальт.

– Мам, ты присмотри за Лизой, я отойду на час, окей? Мне старая подруга позвонила с университетских времен, всего на несколько часов в городе, хочу увидеться с ней.

– Хорошо, – кивнула мама, выглянув из кухни. Оттуда доносился веселый смех Лизы. – Ты уверена, что ты в порядке? Ты какая-то бледная, будто смерть увидела.

– Всё хорошо, – я натянула на лицо улыбку, что есть мочи, и надеялась, что мама не заметит фальши. – Мы просто не общались лет восемь. Ни слуху, ни духу, знаешь ли. Я просто удивлена.

– Ладно. Но на ужин точно останешься, поняла? Я сегодня рыбу запекаю. Ты ведь любишь скумбрию.

– Хорошо, мам.

Я отказываться не стала и быстро ретировалась, пока она не начала задавать дополнительные вопросы.

Карина уже была на месте. Сидела и ждала меня. Выглядела странно, не с иголочки, а будто только встала с постели и покуривала кальян.

– Ты что, родила? – в шоке спросила я вместо приветствия, когда она встала при виде меня.

– Да, – улыбнулась она довольно. – Мальчика. Четыре двести. Богатырь. Весь в отца!

Мое сердце будто резанули тупым ножом, до того сильно мне стало больно. И вот вроде бы всё в прошлом, а трогало.

– Ты для этого сюда меня позвала? Похвастаться? Поздравляю. Дети – это счастье.