Она что, играет в игру с фактами?

— И ты… — ну, черт возьми. Я так мало знаю о ней, что дополняю вторую половину своего заявления замечанием, — высокая.

Черт, это глупо. Мне следовало выбрать «чирлидерша».

— Не такая высокая, как ты.

— Верно, — во мне шесть футов пять дюймов. Если бы у меня не было таких хороших рук, я бы, наверное, был лайнменом или даже баскетболистом.

— А ты квотербек, — ее бесстрастный взгляд становится глубже, проецируя неприязнь, которую я не понимаю.

Часть меня хочет опровергнуть этот ярлык, посмотреть, растопит ли это ее фригидный нрав, но лгать бесполезно. Быстрый поиск в Google, и меня найдут.

— Да.

Она, наконец, отрывает от меня взгляд. Стеснение в моей груди остается и я знаю, что нет никакого способа облегчить давление, которое мучает меня, пока она не признается, что не связана с тренером.

Не думай об этом. Мне придется просидеть весь этот чертов ужин с тренером, миссис Сахнун и Мири-Гретой, и если я продолжу думать об этом, меня либо вырвет, либо я пробегу сквозь стену, как человек из Kool-Aid, либо утоплюсь в их туалете.

Я использую дыхательную технику, которой научил меня реабилитационный терапевт, когда мы работали над любым упражнением, которое я находил практически невыполнимым, мой разум отказывался прилагать какие-либо усилия из-за страха страданий или неудачи.

— Ты можешь присесть, — бормочу я, когда замечаю, как она переминается с ноги на ногу.

— Я знаю.

Меня снова охватывает паника, к черту дыхательные упражнения, поэтому я решаю отвлечься. Беседа. До того, как я попросил помыть посуду, у нас это хорошо получалось. И даже если язык ее тела говорит мне, что она не хочет иметь со мной ничего общего, я соглашаюсь на это.

— Итак, Грета… Какая у тебя специальность? — на этот вопрос она отказалась отвечать как Мириам, посчитав его слишком личным.

Она отвечает, не глядя на меня, потолок гораздо более завораживающий, чем мое лицо.

— Образование с акцентом на социальные науки.

— Ты хочешь быть учителем, — это представление приводит к замечательной ментальной передышке. Если бы она была моей учительницей, я бы провалил каждый урок, проведя весь урок в мечтах вместо того, чтобы уделять внимание учебе. А еще лучше, я бы плохо себя вел, чтобы она была той, кто будет меня наказывать. Дерьмо. Не то, о чем стоит думать прямо сейчас. Я остановлюсь и приберегу это для отчаянного душа или бессонной ночи.

— Ага.

Я жду, когда она ответит взаимностью и спросит о том, что я изучаю. Но она этого не делает.

Я позволяю неловкости продержаться еще мгновение, прежде чем срываюсь.

— Ты можешь спросить меня о чем угодно тоже, — я делаю все возможное, чтобы быть беззаботным.

— Я более чем счастлив утолить твое любопытство.

Она фыркает через нос и пожимает плечами.

— Нет, все хорошо. Мне нечем утолить любопытство.

Секунду спустя она опровергает это утверждение, предлагая принести нам обоим стаканы воды, которые я любезно принимаю, потому что мне нужно некоторое время, чтобы собраться с мыслями.

Оставшись один, я начинаю развивать безумные теории.

Может быть, она суккуб, и ее способ действия заключается в том, чтобы трахать мужчин и заставлять их чувствовать, что их ценят, и улыбаться всю ночь веселыми, глупыми разговорами, при этом ничего не предлагая о себе, только удовольствие, которое она может доставить. И как раз в тот момент, когда мужчины решают, что хотят большего, она отстраняется, наслаждаясь мучениями, которые она причиняет своим жертвам.

Придумывая эту безумную теорию, я настолько не обращаю внимания на окружающее, что едва замечаю, когда она возвращается.

— VOSS, — комментирую я, когда она протягивает мне тяжелую стеклянную бутылку. Я делаю осторожный глоток, мое лицо все еще мягкое.

— Я не знал, что тренер пьет VOSS.

— Он не пьет. Он пьет из-под крана. Гости пьют VOSS.

Я делаю еще один освежающий глоток, затем выдавливаю оптимистичную улыбку.

— Вау. Тренер считает меня гостем? Я был так уверен, что он думал обо мне как о тряпке.

— Неа. Ты все еще тряпка. Просто тряпка, на которую иногда кладут приятные вещи, — она закручивает крышку на своем напитке и ставит его на кофейный столик между нами.

— Видишь ли, с тренером Сахнун все дело в психологии. У него степень магистра в области информационных технологий. Он знает, как укреплять тебя и разрушать снова и снова, пока ты не превратишься в пустой сосуд, одержимый желанием доставить ему удовольствие.

— Ты тоже один из его игроков? — я шучу.

Грета качает головой.

— Не я. Кто-то, кого я знаю, — она наклоняет голову и надменно улыбается.

— Я не такая легкая мишень.

Эта теория о суккубе становится все более правдоподобной.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь попросить ее уточнить, миссис Сахнун входит в открытую комнату и мило улыбается.

— Пойдем кушать. Ужин готов.

* * *

Тренер взбешен, и мне не терпится рассказать об этом остальной команде.

— Лина, я не думаю, что ты понимаешь, насколько полезным был бы этот автомобиль в нашей жизни, — умоляет он. — Не только впечатления от вождения безупречны, но и подходят для каяка.

— У нас нет каяка, — миссис Сахнун делает глоток своего вина. Трапеза закончилась пять минут назад, но никто не сдвинулся с места. Грета смотрит на свой телефон, пишет смс и улыбается, отсутствуя в этом разговоре.

Я, однако, полностью внимателен к обсуждению, на самом деле ошарашен. Это все равно что наблюдать за крушением поезда. Я хочу отвести взгляд, чтобы сохранить образ большого злого волка, безупречно созданный тренером, но прекрасная катастрофа привлекает мое внимание.

— Но если бы у нас был каяк, он бы выдержал.

Миссис Сахнун хмурится и сурово указывает пальцем в его сторону.

— Я сказала «нет», Фарид. Не спорь со мной. Мы не купим эту дурацкую машину.

— Селин, — скулит он.

— Нет! Скажешь это еще раз, и я клянусь, что я… — остальное она говорит по-французски. Я с благоговением смотрю, как упрек на лице миссис Сахнун делает его скромную гримасу еще более надутой.

— Вы, ребята, закончили ссориться из-за дурацкого «Роллс-ройса»? — Грета ворчит, наконец-то кладя трубку. Она кладет локоть на стол и подпирает щеку ладонью, повернув к ним лицо.

— Это не глупо, — ворчит тренер, но миссис Сахнун с шипением втягивает воздух. Он поджимает губы и сердито смотрит на свою пустую тарелку.

— Неважно, — Грета проверяет свои умные часы. — Уже почти половина девятого, и у меня вроде как назначена встреча, на которую нужно успеть.

— Нет, — без колебаний отвечает миссис Сахнун. — Ты здесь до десяти. И не думай, что я забыла о твоей одежде, которая все еще в сушилке. Я не буду складывать ее для тебя.

Ее левый глаз дергается.

— Я вернусь позже. Мне скоро нужно идти на одно мероприятие, и мне нужно подготовиться.

— Что? В клуб? — тренер фыркает и качает головой, погрозив ей ложкой.

— Только потому, что тебе двадцать один, это не значит, что у тебя должна развиться зависимость от алкоголя.

— Это не алкоголь, то что мне нравится, — парирует Грета, закатывая глаза.

— Это…

— Внимание и мальчики, — заканчивает миссис Сахнун, прерывая Грету с ухмылкой.

— Не волнуйся, дорогая. Ты такая же, как я, когда я была моложе.

— Эта женщина прямо была мегерой, я вам так скажу, — бормочет тренер, качая головой в нежном смятении. — Я практически на коленях умолял ее взять меня с двадцатью другими мужчинами, выстроившимися в очередь, чтобы занять мое место, как только я ей наскучу.

Грета выгибает идеальную бровь и застенчиво улыбается, обращаясь к великолепной француженке.

— Почему ты сказала ему «да», выше моего понимания.

— Я тоже, — женщины чокаются бокалами.

Я думаю, они никак не могут быть ее родителями. Они слишком бесцеремонно относятся к ее сексуальной жизни.

— Ты можешь уйти в десять, — говорит тренер. — Не раньше.