— Быстрее одевайся и дойди до Маришкиного подъезда, может, ещё успеешь. Такое зрелище — не пожалеешь!

— Я уже спать легла, а чего там случилось?

— Что и должно было случится: вода в замках замёрзла. Жаль, ты не видела, как Костик вокруг машины скакал. Проезжаем с Антошкой мимо, а там сцена, можно снимать для кино. Я попросила чуть притормозить. Костик пытается открыть с сигнализацией — замок не срабатывает, пробует ключом — не удаётся. Ключ нагреть он же не догадался. Тут к нему полицейские подошли, стали выяснять, почему он взламывает машину. Думаю, кому-то надоело из окна наблюдать, как он подозрительно вокруг машины мечется, вот наряд и вызвали. Если бы Антончик так к своей фурии не торопился, я бы развязки дождалась, но мы уехали на самом интересном месте.

Геля зевнула, выключила телефон, вернулась в комнату и снова легла. Засыпая, успела подумать, что не почувствовала никакого злорадства, что Костя не может открыть свой мерседес. Месть никогда не приносит должного облегчения. Начнешь мстить — потеряешь себя. И ещё вспомнила, что так и не позвонила Борису. Опять, как неделю назад, обязанность позвонить ему повисла дамокловым мечом. Впрочем, на этот раз можно и не звонить: сам поймёт, что Ангелине нечего ответить на его странное предложение.

Борис позвонил сам. Его звонок раздался вечером, когда Ангелина только вернулась с работы и снимала в прихожей сапоги. Настроение у неё в тот момент было самым отвратительным.

По пути домой, как и накануне, Геле встретилась бывшая одноклассница, на этот раз Мариша. Школьная подруга возвращалась от стоматолога, дома её ждали трое детей, оставленных на свекровь. Но Маришка не торопилась: было приятно не спеша пройтись по магазинам, зная, что, ужин приготовлен, сыновья накормлены, а для крошки Евы Мариша сцедила молоко в стеклянную бутылочку, чтобы выкроить себе лишний час беззаботной прогулки. Свекровь часто приезжала полюбоваться на счастливую семью сына, помочь невестке, порадоваться внукам.

Мариша увидела Гелю, обрадовалась, принялась с упоением рассказывать о доченьке, о том, как отличаются даже такие крохотные младенцы-девочки от младенцев-мальчиков. Упомянула и о том, насколько тесен мир: В пансионате случайно познакомились её двоюродная сестра Света и Вероника Лозовская.

— Ты уже в Москву вернулась, когда они подружились, но должна была мою Светку видеть, — оживленно тараторила Мариша. — Ты наверняка на неё внимание обратила. Она очень хорошенькая, а Костя, её муж, просто красавец. Он на неё не надышится. Светка с мужем вчера к нам приезжали. Как они друг друга любят! Понятно, что у них медовый месяц на расстоянии прошёл, но их отношения — это что-то необыкновенное. Теперь им расстаться надо — у Светки сессия, а у него в Москве дела, они ведь жениться собирались после того, как она универ окончит. А вчера мне Светка рассказала, что Костю до свадьбы какая-то девица преследовала, постоянно, даже по ночам, ему любовные сообщения писала. Но это неудивительно, ведь он такой красавчик! Светка переписку случайно увидала и условие поставила: или он от этой дуры немедленно отделается, или они расстаются. Так, он как-то сумел объяснить той идиотке, чтобы та отстала, сообщения прекратились. И Костя сразу, не дожидаясь пока Света диплом получит, её в ЗАГС повёл, чтобы она ни секунды в нём не сомневалась.

— А почему ты считаешь, что ему дура-идиотка писала? Может, была совершенно нормальная девушка.

— Если ей объясняют, что её не любят, что есть невеста, а она всё равно домогается, то как её называть? Умная не стала бы. Светка рассказывала, что Костя насилу от этой девки отвязался. Слава Богу, после их свадьбы эта дура угомонилась, Света в телефоне смотрела, эта перестала писать, но Светка из-за неё какое-то время ещё переживала: такая ненормальная может и квартиру поджечь, и кислотой плеснуть.

— А Света твоя нормальная по чужим телефонам шарить?

— Это как раз нормально: быть в курсе того, что происходит с любимым человеком.

— А я всегда знала, что непорядочно читать чужие письма и брать чужие вещи, например, телефон.

— Ой, Светке вчера, знаешь, как не повезло, — поменяла тему Маришка, — Они от меня уезжали, а у Кости что-то с замками на машине случилось. Наверное, вскрыть пытались: у него же мерседес новый. Так вот, Костя не мог свою машину открыть, а его за угонщика приняли. Полиция приехала, протокол составили, потом, правда, всё разъяснилось, а машину эвакуатор увёз, Костя поехал разбираться. А Света даже расплакалась — последняя ночь перед отъездом, а муж эту ночь с машиной, а не с ней проведёт.

Ангелина давно попрощалась с Маришей, а в голове всё вертелось «Костя насилу от этой девки отвязался. Слава Богу, после их свадьбы эта дура угомонилась». Да, пришлось Константину выворачиваться, чтобы объяснить невесте его с Гелей переписку. Интересно, он её сообщения в телефоне оставлял, а свои удалял? Иначе, как он растолковал Светлане, что пишет навязчивая дура, а сам он ни при чём. А может быть, Ангелина действительно дура? Достаточно вспомнить, как она подолгу стояла в отеле перед зеркалом, прежде чем спуститься к завтраку… На что надеялась? Дура, как есть дура. Костя её никогда не уважал, просто пользовался, а она это принимала. Как сказал Ярослав, если уважаешь человека, то не сможешь его унизить, обмануть. Любовь без уважения — это что-то животное.

Звонок Бориса прозвучал в тот момент, когда Геля в сотый раз повторяла: «После их свадьбы эта дура угомонилась».

— Добрый вечер! Мы договорились, что Вы позвоните.

— Добрый вечер, Борис! Я вчера поздно освободилась, было уже неудобно звонить.

— Я понял, что поторопился с своим предложением, поэтому Вы не стали перезванивать.

«Костя насилу от этой девки отвязался. Слава Богу, после их свадьбы эта дура угомонилась», — опять зазвучал в памяти голос Мариши.

— Борис, Вы нисколько не поторопились. Я согласна.

Повисла пауза.

— Вы в котором часу заканчиваете работать?

— Я работаю до шести.

— Завтра в шесть я за Вами приеду. Где Вы работаете?

Ангелина назвала адрес, попрощалась, завела будильник, поставила на зарядку телефон. Пусть Борис завтра приезжает, пусть везёт её хоть в тир, хоть на кладбище. Этим истуканом, как пломбой, она заткнёт дыру в душе, она начнёт жить заново и вычеркнет из памяти, как называл её Костя своим ангелом, а при этом, оказывается, рассказывал, что она его преследует, забудет, как, до боли сжимая, насиловал её…

На следующий вечер к офису подъехал чёрный, сияющий лакированными боками внедорожник.

— Ух ты! — заценила автомобиль Алёна, она стояла рядом с Гелей на ступеньках подъезда. — Где ты таких мужиков цепляешь? Это бабкин мёд работает.

— Точно, мёд, — кивнула Ангелина и подумала, что опять забыла поставить мёд на стол, как советовала Ксюха. Так сиротливо и стоит забытая баночка за кухонной шторкой.

Ангелина не спеша села в машину Бориса, он поздоровался, поинтересовался, как она смотрит на то, чтобы поехать посмотреть его квартиру, где им вместе предстоит жить. Геля в очередной раз подумала, что имеет дело с душевнобольным, хотя вот Белогорский на три дня съездил в командировку в Смоленск и сделал предложение золотоволосой экскурсоводше, предложение, которое Геля ждала от него четыре года. А с Борисом они не три дня, а почти две недели знакомы, возможно, она впечатлила его не меньше, чем смоленская фея Антона. Интересно, а Светлана тоже сразу очаровала Костю, и потом он за ней долго и нежно ухаживал… Стоп! Об этом думать нельзя! Не знает она никакого Константина, вернее, не помнит, вчера приказала себе забыть его раз и навсегда.

Автомобиль Бориса въехал в новый жилой комплекс на берегу Москвы-реки. Ангелина издалека видела эти высокие новые дома, но сама в жилье премиум-класса никогда не бывала. Из подземного гаража лифт поднял их к дверям, открывающимся отпечатком пальца, Геля с любопытством посмотрела на биометрический замок, а за дверью чудеса продолжились: двухуровневая видовая квартира поражала своей самостоятельностью. Свет сам включался и гас, откуда-то раздавалась музыка, словно в квартире прятался камерный оркестр, без всякого, казалось, участия хозяина, шторы плавно раздвигались, демонстрируя гостье панораму набережной.