Он двинулся вперед по коллектору и через двадцать минут выбрался на поверхность через слив возле Парка Смирения. О да, в Маджестике всегда любили пафосные названия! А еще здесь очень любили слова, о которых им ничего не известно. Парк Смирения, Площадь Демократии, Проспект Чести. Идиотский какой-то каламбур.

Покружив по местности в тени раскидистых кленов, Марк узнал, что северная часть парка охватывает Цитадель Прайм полукольцом. Саму Цитадель окружает достаточно условная стена, однако у единственного входа дежурят два стража и боевой дрон. Удивительно, учитывая, что в Маджестике, как и во всех «цивилизованных» районах Арк-Сити, Стражей днем с огнем не сыщешь. И верно, на что они тут? Ведь здесь преступники не по улицам гуляют, а в рабочих кабинетах пьют виски и жамкают шлюх.

Однако вопросы политики Марка всегда слабо интересовали, теперь и подавно. Гораздо важнее, что в Цитадель не получится пробраться незамеченным. Вырезать охрану – дело пяти секунд, но дрон гарантированно успеет послать сигнал в Центр. Да и камеры внутри точно есть, а вот второго входа нет – охотник дважды обошел строение.

В плане архитектуры Цитадель – высоченная квадратная башня с узкими высокими окнами, такие в древности вроде называли бойницами. С коллектором она однозначно не соединена, исключая стандартные канализационные трубы, в которые охотнику при всем желании не просочиться. Что ж делать то…

Выход нашелся неожиданно. Пресловутая инерция человеческого мышления не позволила Марку принять во внимание его новые способности. А ведь стены Цитадели изобилуют вентиляторами дымоудаления – это такие внешние агрегаты, соединенные с основной вентиляцией здания и в случае возгорания вытягивающие дым наружу мощными двигателями. Короба в них довольно большие, около метра в сечении. Марк знал это, потому что в детстве помогал отцу устанавливать такие штуки на фабриках Корта.

То есть теоретически через них можно проникнуть в вентиляцию, а уже из нее – в любое помещение Цитадели. Вряд ли в вентиляции есть какая-то система защиты, ведь добраться до кулеров дымоудаления – невыполнимая задача для обычного человека. Самые нижние находятся на высоте тридцати метров, и это по отвесной идеально ровной стене.

Охотник скривился и посмотрел на свои руки – черные ногтевые пластины под его пристальным взглядом вытянулись, чуть загнулись и заострились. Сложно сказать, смогут ли его когти поспорить в твердости с примасталью, но стоунпласт уделают – как пить дать.

Марк прикинул, что взобраться по стене можно хоть сейчас, все равно никто не увидит. Маджестик – это вам не Макаронка, тут никто не смотрит по сторонам и тем более вверх. Все деловые, занятые, на связи. Поэтому глаза вечно уперты в браслеты ленс-линков или инфопланшеты.

И все же чутье охотника подсказывало, что нужно минимизировать риски. Один раз он уже просчитался, и это едва не стоило ему жизни. И все же, откуда взялись те монстро-рыбы в коллекторе? В других районах таких точно нет, по крайне мере никто их никогда не видел, а то бы уже вся сетевая желтуха трещала. Выходит, только в Маджестике? Но зачем? Не проще было боевого дрона поставить, если уж предполагалось, что кто-то сумеет пробраться через чистый яд под носом у сторожевой баржи!

Марк мысленно рассуждал об этом, пристроившись в ветвях старого клена прямо напротив стены, по которой собирался взобраться, едва солнце в очередной раз провалится в разверстую пасть мирового змея. В какой-то момент парень прикрыл глаза и впал в странное состояние, которое нельзя было назвать ни сном, ни бодрствованием.

Перед ним проносились лица – Лара, Даша, Виктор, Сакура, Бостром, Степаныч, Знающие, уборщик в Клинике, черный котенок, случайные посетители Клуба, эскейперы… Лиц было много, охотник увидел даже те, которые, как ему казалось, он не запомнил. Парень знал, что эти образы должны пробуждать в его душе какие-то эмоции, но ничего не было. Он будто смотрел на чью-то жизнь со стороны чужими глазами. Будто все происходило не в реальности, а в игре с био-валентным погружением. И почему-то сейчас минувшие события вдруг показались Марку абсолютно нереалистичными, по-киношному гротескными.

Могло такое случиться с ним на самом деле? С ним то – вполне, особенно если он – НПЦ. Или если тот, кто смотрит его глазами, думает, что он НПЦ. Но как тогда тот, другой, идентифицирует собственную реальность? Почему бы его миру не быть такой же глубокой симуляцией? И есть ли у этого всего начало, или в итоге мы скатываемся в линейную рекурсию? Не хочется верить в такое, правда? Потому что тогда… тогда все бессмысленно.

– Пора, – прошептал ночной ветер и Бладхаунд открыл глаза, стремительно заполнившиеся бездонной чернотой.

Скользнув во тьме каплей ртути, он перемахнул через двухметровую ограду и легко приземлила по ту сторону, в нескольких метрах от отвесной стены. Охотник не стал просчитывать, как ему лучше взбираться. Он просто прыгнул на стену, распластался на ней и пополз вверх. Еще больше удлинившиеся когти сами находили микротрещины в стоунпласте, вгрызались в них и затем подтягивали тело.

Решив перестраховаться, Бладхаунд призвал рваный саван Нареченной Мглы, и так как на стену не был направлен ни один люминотон, человеческий глаз не смог бы рассмотреть охотника даже в упор. Так что он полз по стене со всей доступной скоростью, не оглядываясь, полностью уверенный в своей невидимости.

Добравшись до дымоуловителя, который тихо гудел, работая в штатном режиме, Бладхаунд обернулся на город. Ничего не скажешь – Маджестик действительно красив ночью. С его многоуровневыми трассами для лайтеров, с высоченными шпилями и пирамидами офисных построек, расцвеченных всеми цветами радуги. Утопленный в мерном гуле, который не нарушают ни пьяные крики, ни сторожевые сирены. С высоты единственного не подсвеченного здания во всем районе Маджестик выглядел воплощенным раем для любого жителя Побережья. И справедливости ради, стоит заметить, что это и правда рай. Просто не для всех.

Усилием воли охотник заставил Нареченную Мглу сплестись в тугой комок и накрыть его вместе с дымоуловителем. Направив в кокон тьмы всю доступную ему энергию, Бладхаунд надеялся, что заклинание поглотит звук, когда он будет отдирать крепления вентиляции. Он делал это очень медленно, и все же металл натужно скрипел, изо всех сил сопротивляясь мускулам охотника.

Когда спустя несколько минут Марк оторвал половину креплений и отвернул дымоуловитель в сторону, он тут же разогнал Нареченную Мглу, чтобы не тратить силы. Вновь осмотрелся, подождал некоторое время. Вроде бы спонтанно рожденный замысел сработал. По крайней мере, Стражи, стоявшие у входа с противоположной стороны Цитадели, не прибежали и не начали тыкать в него пушками.

Забравшись в узкий вентиляционный лаз, парень вернул дымоуловитель на место, чтобы внешне аппарат выглядел рабочим. Позже проблема обязательно обнаружится, но это уже не будет иметь значения. Он аккуратно пополз по вентиляции, извиваясь всем телом, точно гусеница. Благодаря нечеловеческой пластике ему удавалось делать это с внушительной скоростью, не издавая иных шорохов, кроме едва уловимого шуршания одежды по металлу.

Звуки с ближайших этажей разносились по этому акустическому лабиринту непрекращающимися волнами, что давало охотнику всю необходимую информацию. Он в считанные секунды узнавал, на каком этаже сколько человек и чем они занимаются. Но его путь в любом случае вел на самый вверх.

Преодолеть вертикальные подъемы оказалось сложнее, однако Бладхаунд не ошибся – вентиляция в здании была сплошной и никаких датчиков в ней не обнаружилось. Так что он беспрепятственно за каких-то полчаса добрался до верхнего этажа, где, как сказал тенебрис, находится Лара.

Охотник быстро понял, что весь этаж занимает одно большое помещение, а чутье подсказало, что помещение не пустует, несмотря на поздний час. Подобравшись к решетке вентиляции, Марк заглянул внутрь. Ага, похоже на лабораторию. Из живых – шесть человек, два Стража у единственного входа и еще четверо в белых полимерных халатах ходят туда сюда между голо-экранами компьютеров.