– Не заблуждайся, это не благородство, – пояснил Бостром, отпуская котенка на пол. Из-за его спины вышел Олаф и поставил у стены миски с едой, водой и лоток.

– Несмотря на твою выходку, я не собираюсь отказываться от данного тебе обещания. Я исцелю тебя, – врач с прищуром посмотрел в глаза Марка и тот не смог прочесть этот странный взгляд. – Так что терапия продолжается, просто мы скорректируем тактику.

У выхода Бостром на секунду замялся и бросил, не оборачиваясь:

– Надеюсь, ты понял, что хакер был проверкой? И ты эту проверку с треском провалил. Жаль.

Дверь бесшумно закрылась и люминотон автоматически снизил интенсивность свечения до приглушенного сумрака. В отличие от обычной палаты, Марк здесь ничем не мог управлять. Не было голоэкрана с новостями, даже стола не было. Только кровать, раковина и вакуумный унитаз.

Парень опустился на пол и Шеогарат тут же засеменил к нему. Марк взял котенка на руки и привалился затылком к холодной жемчужно-белой стене. Закрыл глаза, глубоко вздохнул. Теперь он совершенно точно уверен в том, что не безумен, а Бостром… докторишка оказался тем еще трикстером. Ну, теперь хоть что-то не вызывает сомнений.

Зато возникла другая проблема – Сакура тоже в изоляторе и больше не поможет выбраться. А значит, Марк снова один, и может рассчитывать только…

«Не один, – донеслось из глубины его сознания. – Мы выберемся. Порча укажет путь».

Марк уже несколько часов без остановки ходил по комнате из угла в угол, а Шеогарат бегал за ним вприпрыжку, то припадая на передние лапки, то с яростью настоящего тигра бросаясь на мельтешащие взад-вперед человеческие ноги.

Свартальв не знал, сколько времени здесь находится, но его желудок уже давно бросил тщетные попытки требовать пищу надрывными стонами. Парень покосился на миску с кошачьей едой – ну хотя бы зверя голодом не морят!

По его ощущениям прошли уже сутки, но он давно понял, что в Клинике Мебиуса все служит тому, чтобы заставить твое восприятие ошибаться, раз за разом. Так что сейчас с равным успехом могло быть утро или уже следующая ночь.

Он совсем не спал и предательская слабость начала разливаться по телу, но Марк просто не мог заставить себя лечь на кровать. В голове вилась единственная мысль: «Что я упустил?» Ведь он пообещал тенебрису, что будет служить ему, а тот… тот сказал: «Знания в тебе. Вспомни, что слышал и принеси черную жертву. Остальное сделают инстинкты». Вспомни, вспомни…

Твою мать! Разговор двух Смотрителей, когда они с Сакурой возвращались в свои палаты в ночь первого побега! «Там у технического грузовик заглох… справа от основного… через который еду возят и прочее». Похоже, речь о второй точке доступа в Клинику. И если это не главный вход, то охраны там должно быть меньше! Тем более, что, по словам Смотрителей, его сейчас перестраивают.

«Слишком много допущений», – в сознании всплыл недовольный мыслеобраз Бладхаунда. Однако охотник был согласен – очень похоже, что тенебрис говорил именно об этом воспоминании. Но основная проблема все еще не имеет решения – как выбраться из изолятора?..

Внезапно что-то щелкнуло со стороны входа. Люминотон моргнул и засветился ярче, когда дверь тихо скрежетнула и отъехала в сторону. На пороге возник Сакура – всклоченный, злой, как обычно – с засаленными немытыми волосами. Глаза паренька пылали праведным гневом.

– Этот упырь обозвал меня дилетантом, – процедил парсер. – И я решил доказать ему обратное, ты не против?

Марк подскочил к нему и едва не обнял:

– Да тебя мне послали боги, парень!

«Тенебрисы», – хмуро поправил Бладхаунд, но Марк отмахнулся от замечания охотника.

– Замки тут посильнее, но я справился, – отчитался Сакура. – У них в системе безопасности сам черт…

– Сколько сейчас времени, – перебил его Марк, перешагивая порог изолятора. – Ночь?

– Если мои биологические часы не лгут, то часов двенадцать, – пожал плечами Сакура. – По крайней мере, ни Смотрителей, ни Стражей здесь нет.

– Почему Бостром не оставил охрану? – Марк осмотрелся. Круглый зал диаметром метров тридцать, по периметру – два десятка однотипных дверей. – Он опять доверился технике? Зная, что ты смог взломать крипто-замок?

– Стандартный крипто-замок, – Сакура поднял палец. – Тут замки третьего уровня, я и не думал, что способен их открыть без спецоборудования. Но, – он зловеще улыбнулся, – этот дьявол в образе человека сильно меня оскорбил!

Марк хмыкнул. Из зала с изоляторами вел лишь один тускло освещенный коридор, заканчивающийся, насколько он мог видеть, Т-образны пересечением с перпендикулярным переходом.

– Верно смотришь, – Сакура проследил за взглядом Марка. – Там основная причина, почему нет смысла в охране. На пересечении коридоров я насчитал двенадцать камер. Все их не зациклить даже мне. Даже будь у меня моя аппаратура!

– Что будет, если камеры засекут нас? – Марк немного продвинулся вперед по коридору, чтобы лучше рассмотреть перекресток.

– В прошлом году что-то вроде учений устраивали, – Сакура поскреб в засаленной шевелюре. – Как я понял, по тревоге Блок полностью перекрывают и в него направляется отряд Стражей.

– Не наш вариант, – процедил Марк. Сейчас он был бы благодарен за мудрый совет кому угодно, пусть даже Бладхаунду. Но охотник молчал, едва демонстрируя свое призрачное присутствие. – Точно ничего не можешь сделать?

– Я освободился почти час назад, – Сакура виновато опустил взгляд. – Прости, я сначала о тебе даже не подумал, хотел заявиться к Нику в кабинет. Просто ради того, чтобы увидеть его глаза! Чтобы эта сволочь подавилась удивлением и признала, что его системе меня не удержать!

– Тише, тише! – Марк похлопал паренька по плечу. – Все в порядке. Мы что-нибудь придумаем.

– Да ничего тут не придумаешь! – парсер всплеснул руками и по виду собирался вот-вот расплакаться. – Я не думаю, что изображение с камер смотрят люди, у них тут не такой большой штат, скорее автоматическая система среагирует на имплант без кодов доступа…

Марк поднял руку, обрывая паренька. Итак, через камеры смотрят не люди – раз. Камеры сканируют имплант – два. О чем это говорит? О том, что если закрыть камерам обзор, они не смогут поднять тревогу. Но как это сделать? Сканеры имплантов пробивают даже сквозь дым. Нужна плотная завеса, такая…

«…как Нареченная Мгла», – закончил за него Бладхаунд. И в ту же секунду Марк понял, что значили слова тенебриса «принеси черную жертву». Он медленно обернулся к своему изолятору, дверь в который все еще была открыта. На пороге стоял Шеогарат и принюхивался, забавно вытянув мордочку, водя носом из стороны в сторону. Котенок не спешил покидать знакомую территорию, видя перед собой большое открытое пространство.

– Нет, – прошептал Марк. – Нет, нет, нет…

– Ты чего? – Сакура посмотрел ему в лицо. – Все в порядке?

– Нет, нет, – продолжал твердить Марк, а Бладхаунд напирал на него изнутри, повторяя, что это единственный выход. «Тенебрис сказал, что у Даши и Лары мало времени, – с жаром шептал охотник. – Нет причин не верить ему, ведь все его слова до сего момента подтверждались».

– Даша, – позвал Марк одними губами. – Милая моя… – он сглотнул, затем медленно поднял глаза на Сакуру и тот отшатнулся. – Сейчас я вернусь в свой изолятор, а ты закроешь за мной дверь, хорошо? И вновь откроешь ее через десять минут.

– Я не понимаю… – парсер отвел глаза, не в силах выдержать взгляд Марка, в котором плескалась ледяная чернота.

– Ты слышал меня, – Марк взял парня за плечо и повел обратно к своему изолятору. Когда они подошли к двери, Шеогарат быстро шмыгнул в комнату. – Закрывай. И открой ровно через десять минут.

Когда он вошел и взял котенка на руки, тот сразу начал урчать и ластиться. Сакура поднес запястье к панели замка, бросил на Марка затравленный взгляд и не узнал его. Это был какой-то другой человек. С угольно-черными глазами без зрачков и целью, на пути к которой он готов сделать все, что потребуется.