– Что делать? – Чукат обожал задавать этот вопрос. Вероятно, его любимым писателем в школе был Чернышевский. Или «отмычка» «в миру» принадлежал к русской интеллигенции, которая, как известно, тоже предпочитает указанную вопросительную схему каким-либо внятным, а главное, полезным действиям.

– Замри, – так же шепотом скомандовал Ворчун. – Она явно сбита с толку. Начнем дергаться, как знать, на что нарвемся.

Суворовцев во все глаза уставился на зверюгу. В неверном свете фонарей перед ними предстал монстр полтутора метров в холке. Могучее тело, крепкие лапы с выпущенными когтями. Толстый хвост нервно хлестал по мощным бокам. Ведущий группы был прав. Тварь и впрямь сбита с толку. Она не знала, что ей предпринять. С одной стороны, прямо перед ней – в досягаемости удара лапой – находились ее злейшие враги и одновременно пища. С другой – незнакомая обстановка, много странных звуков и запахов сбивали с толку и наводили то, что люди называют обычно страхом. Однако у двуглав такая эмоция была в списке атавизмов, и поэтому, пробудившись, это чувство повергло, по всей вероятности, мутанта в шок.

Михаил откровенно любовался зверем. Он был удивительно пропорционален, функционален и красив в своей жути. Впечатление портила вторая рудиментная голова, торчащая у правого плеча мутанта. Но даже она не мешала двуглаве быть одним из самых смертоносных порождений Зоны. Суворовцев припомнил рассказ Герыча. Точнее, упоминание о мутанте и демонстрацию шрамов, оставшихся на теле сталкера.

Вдруг Михаил, повинуясь странному наитию, сделал шаг вперед по направлению к чернобыльской твари. Он не понимал, что делает. Ноги словно сами сдвинули его с места и потянули к монстру. От Ворчуна Мишка слышал, что двуглавы обладают достаточно сильными телепатическими способностями. Но он сомневался, что даже такой сильный мутант бросится на двенадцать стволов. Ведь всех бойцов взять под контроль не получится ни у кого, кроме разве что мозгососа.

– Ты что делаешь, Фармацевт, ети тебя… – услышал Михаил яростный шепот Ворчуна.

Но Суворовцев не придал словам ведущего никакого значения. Он словно бы знал, что двуглава не причинит ему вреда. Поэтому, не сводя глаз с чернобыльской твари, он сделал еще один шажок по направлению к ней. Мутант меж тем издал тихий рык и подобрался, словно для прыжка.

– Стоять, мясо, я сказал, – снова зашипел Ворчун. – Мы не справимся с этой тварью, ети ее, без потерь.

Михаил, не отрывая взгляда от монстра, поднял правую руку, призывая Ворчуна к тишине.

– Я чувствую, что она не нападет, – вполголоса сказал он. – Ей, так же как и нам, нужна помощь и не хочется умирать.

Ворчуну не хотелось терять такого толкового «отмычку», как Фармацевт, но, решив, что тот попал под ментальный контроль мутанта, сталкер взял спину своего ведомого на мушку.

– Я в порядке, Ворчун, – попытался образумить сталкера Михаил.

Но тот и не думал останавливаться.

– Приготовились, – так же вполголоса скомандовал Ворчун. – Если двуглава кинется, валите и ее, и Фармацевта.

Михаил шаг за шагом подбирался к тихо рычащему и скалящемуся обеими головами мутанту. Он слышал команду Ворчуна и тихое клацанье передергиваемых затворов. Слышал, но не обращал внимания. Мишка остановился в шаге от мутанта. Затем присел на корточки так, чтобы его лицо оказалось на уровне глаз двуглавы.

– Ты меня понимаешь? – медленно, стараясь, чтобы его слова через фильтр маски звучали разборчиво, спросил Суворовцев.

Двуглава, помедлив секунду, плавно кивнула головой.

– Чего ты хочешь? – стараясь соблюдать тот же темп речи и тембр голоса, продолжал задавать вопросы Мишка.

В его мозгу тут же возникла картинка – двуглава убегала от территории завода «Юпитер», где они вместе застряли, в сторону Припяти.

«Сбежать? Тогда придется нам помочь», – сказал он мутанту.

Одна из голов мутанта качнулась сверху вниз. Интересно, как расценивать подобное, как согласие или нет? Часто случается, что то, что мы принимаем за один жест, оказывается совсем другим. Например, жест, которым голосуют на российских дорогах люди, желающие проехать на автомобиле, в Италии считается неприличным и призывает к интимной близости.

«Убивать нас не станешь?»

«Через три дня, – возник в голове неизвестный голос. – Если выживет хотя бы кто-то из вас».

«Как это?» – Суворовцев не успел удивиться, но продолжил телепатический диалог.

«Не удивляйся, мы не бессловесные твари. Кое-что и нам доступно. Не только создание в сознании картинок, – ответила двуглава. – Я не буду вас убивать в течение трех дней, пока максимально не разойдемся. Вы пока мои союзники. Но если встречу потом в Зоне – пощады не ждите».

«Нас такой расклад, думаю, устроит, – ответил Михаил. – Что ты от нас хочешь?»

«Вы можете защищаться от тех, кто пришел извне. Мое оружие против них бессильно».

«Думаешь, мы сможем чем-то помочь?»

«Вынесите из тоннеля моих котят. Мы провалились, когда задрожала земля. Я покажу лаз, куда вы сможете вылезти. Вынесите котят и оставьте их в том месте, которое я укажу».

«А ты? Тебя-то нам не вытащить».

«Я сама о себе позабочусь. Но весь свой выводок без вас мне не спасти».

Суворовцев медленно поднялся и повернулся к товарищам. В лицо ему смотрело несколько стволов. Застывшие в напряжении сталкеры ожидали развития событий или команды Ворчуна.

– Ей нужна наша помощь, – проговорил парень и изложил суть дела.

– А что взамен? – Ворчун не опускал оружия, настороженно глядя на Суворовцева сквозь прицельную планку.

«Жизнь, – возникла мысль в голове Михаила. – Я могу убить вас всех прямо здесь и сейчас».

«Тебе не справиться со всеми даже с твоими способностями, – мысленно ответил парень. – Кто-нибудь, да подстрелит тебя. Сама погибнешь и котят не спасешь».

Последовала секундная пауза.

– Ворчун, вали «отмычку» и мутанта! – вдруг раздался нервный, с истеричными нотками голос Чуката. – Он бред несет! Не видишь, он явно под контролем двуглавы.

Но сталкеры не спешили поддаваться панике своего партнера.

«Еще я покажу четыре схрона убитых мной сталкеров», – наконец сдался ушлый мутант.

«Что там?» – продолжил диалог Мишка.

«Оружие, снаряжение, артефакты, есть и редкие. Вам всем хватит».

«А потом что?»

«Как договаривались, три дня форы». – Мутант чуть наклонил голову, выставив вперед широкий лоб. В его глазах светилось почти человеческое упрямство.

Суворовцеву показалось, что двуглава даже пожала плечами. Возможно, у него просто разыгралось воображение или сам мутант дал такой ментальный образ, чтобы упростить человеку восприятие.

«И еще, – возникла новая мысль в голове Михаила. – Пусть твой вожак не думает о моих котятах. Я не отдам ни одного в уплату услуги. Попробует обмануть – условия уговора недействительны».

Суворовцев изложил Ворчуну все условия мутанта, в том числе про котят. Ведущий досадливо поморщился при упоминании последнего. Разумеется, соблазн был велик. Детеныша двуглавы за Периметр еще не утаскивали. В лучшем случае труп взрослого мутанта или шкуру. Это подтвердило Михаилу подозрения химеры. Впрочем, винить Ворчуна было не в чем. Сталкеры зарабатывали свои деньги в Зоне еще более худшим способом, а мутантов разумными существами официальная наука в принципе не признавала. Но в конце концов перспектива выжить в этой передряге победила жадность, и Ворчун кивнул:

– Разбираем котят этой двуглавы и бегом к выходу, куда покажу.

– Откуда мы их возьмем, котят этих? – последовал вопрос.

Но ответа не потребовалось, потому что двуглава начала сама приносить своих детенышей сталкерам. Мутант возникал будто из ниоткуда, всякий раз суя в руки бродягам по малышу. Михаилу тоже досталась в руки маленькая двуглава. Это была прелестная палевая кошечка с двумя головами. При этом обе головы жили своей жизнью и норовили между делом вцепиться Суворовцеву в руку. Мутантик явно нервничал, и чтобы успокоить его, Михаил мысленно послал котенку волну доброжелательности и успокоения. Двуглавыш сразу перестал кусаться и застыл на руках сталкера, сжавшись в тугой дрожащий комок.