Он вновь склонил голову.

— Спокойной ночи, Иван Владимирович.

— Спокойной, Егор Никифорович.

Все-таки посетив ванную, я забрался в постель и еще раз обдумал свое решение. Никаких сожалений и сомнений не появилось. Видимо, пришел в себя окончательно.

А наутро за завтраком я получил оповещение о срочных новостях и включил телевизор.

Диктор на экране в костюме поднял взгляд в камеру и заговорил хорошо поставленным голосом:

— Только что из Кремля получено официальное подтверждение. Его императорское величество умер этой ночью.

Чародей с семью узлами может жить столько, сколько сам пожелает. Если его не убьют и ему известно заклинание омоложения, конечно. Но это только в теории, на практике существует крайне важный фактор, который всегда необходимо учитывать.

Несмотря на то, что каждый узел замедляет процесс старения, однако не останавливает его совсем. И без периодического воздействия рано или поздно организм дряхлеет. Чем больше у мага узлов, тем медленнее этот процесс идет, но он не прекращается до конца.

Я вложил малое омоложение в браслет Евгении Андреевны, и оно не даст большого эффекта, лишь немного отсрочит этот процесс. А вот государь мог бы себе позволить полное обновление организма — с его семью узлами это было не слишком сложно.

Если бы он знал, как это сделать.

Сейчас я смотрел на тело в постели. Старик под одеялом отошел без боли, но время для него будто бы ускорилось. Я запомнил государя пусть и уже достаточно пожилым, но все еще прекрасно сохранившимся человеком. Да, ему было немало лет, но при этом в нашу последнюю встречу он не выглядел стариком.

Здесь же семидесятилетний мужчина, изможденный временем и невзгодами. Похудевший, с дряблой кожей, глубокими морщинами. Его лицо было спокойно, как будто он просто заснул.

Можно было бы заподозрить подмену, однако не узнать в этом теле монарха было нельзя. Тем более с моим магическим взором. Резерв государя был пуст, однако сохранил все те же черты, которые я видел у него при жизни.

— Что скажете, господа?

Наследник престола сидел в кресле у постели. Он был бледен, лицо осунулось, под глазами залегли темные круги. Не похоже, что его императорское высочество спал этой ночью, зато видно, что очень сильно нервничал.

Я стоял у изножья государевой постели, по другую сторону от меня занял место Леонид Викторович Легостаев. Он же первым и заговорил.

— Я мог бы попытаться поднять его, ваше императорское высочество, но государь был очень сильным магом, вероятность успеха крайне мала, — произнес он, разводя руками. — У меня может не хватить сил.

— И не хватит, — подтвердил я. — Если Леонид Викторович попытается, в итоге мы получим только тлен, оставшийся от тела. А это вряд ли добавит спокойствия людям на похоронах.

Наследник престола дернул щекой.

— Меня интересует, можете ли вы подтвердить или опровергнуть естественность смерти отца, — произнес он. — Еще вечером он говорил со мной, был полон сил, шутил и улыбался. Мы обсуждали планы на будущее…

Голос молодого мужчины сорвался, будущий монарх опустил взгляд, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжить.

— Я хочу доподлинно знать, что случилось. Вы же лучшие маги, которые могут найти доказательства!.. Специалисты магии смерти и крови!..

Сейчас он не походил на того, кому предстояло возглавить огромную страну. Перед нами с Леонидом Викторовичем сидел сын, который внезапно лишился отца. Ничего не предвещало беды, и вот теперь перед нами остывшее тело одного из сильнейших чародеев Российской Империи.

Когда за мной срочно приехал бронированный автомобиль с гербом правящего рода, я ожидал чего-то подобного. Наследник престола справедливо решил воспользоваться теми одаренными, кто входил в список лучших при его отце. Теперь только от нас с Легостаевым зависело, будет ли это убийство или естественная смерть.

— Я не вижу следов насилия, ваше императорское высочество, — произнес мой коллега, после чего обернулся ко мне. — Возможно, Иван Владимирович что-то может обнаружить?

Как бы ни хотелось сейчас воспользоваться авторитетом, чтобы указать на след кровавого культа, однако врать я не собирался. Помимо того, что это ударило бы по репутации моих артефактов, с которыми государь даже в постели не расставался, так и впоследствии кто-нибудь смог бы докопаться до правды.

Да и начинать отношения с будущим императором со лжи — плохой выбор.

— Боюсь, ваше императорское высочество, — заговорил я, — Леонид Викторович и прав, и не прав одновременно.

— Что? — вскинул брови наследник престола.

— Я вижу, что государь умер сам, — пояснил я. — По естественным причинам. Его убила собственная магия, начавшая истекать из тела бесконтрольно. Все произошло почти мгновенно, его императорское величество ничего не почувствовал.

— Но почему? — задал вопрос Леонид Викторович. — Как такое возможно?

Я пожал плечами.

— Мне известны только две причины для такого исхода, — продолжил говорить я. — Первая — это растрата жизненной эссенции. Если хотите, ваше императорское высочество, это жизненная сила, которая позволяет чародею собирать магию из окружающего мира и перерабатывать ее в ту, которую может усвоить организм мага. Она не только позволяет чародею управлять магией, но и защищает его организм от нее. Говоря проще, сама по себе магия безвредна, но стоит ей попасть в тело человека, она, подобно радиации, начинает его разрушать. У каждого чародея количество этой жизненной силы свое, и с повышением числа узлов оно увеличивается, но оно все равно конечно. Можно потратить ее на какое-то особо мощное заклинание, каким было проклятье Солнцевых, создавая чары, которые переживут своего создателя. Но я не вижу в спальне никаких следов воздействия с помощью жизненной эссенции.

— И? Какой второй вариант? — в нетерпении вскинул бровь наследник престола. — Договаривайте, Иван Владимирович. Я обещаю, что не стану вас карать за ваши слова.

Я вздохнул, оборачиваясь к нему, прежде чем ответить.

— Второй вариант — намеренное отторжение собственной жизненной эссенции, ваше императорское высочество. Посторонний никак не может это сделать с живым человеком. Только сам маг способен исторгнуть из себя жизненную эссенцию, лишив себя тем самым защиты от собственной магии. В таком случае то самое воздействие, о котором я говорил, разрушает тело самого чародея. И чем этой магии в резерве больше, тем быстрее происходит этот процесс.

— Полагаете, отец покончил с собой⁈ — взревел, мгновенно поднимаясь на ноги, наследник престола, встав вплотную ко мне. — Вы… Вы…

Ему хватило выдержки не ударить, но в глазах пылало отчаянное желание уничтожить меня за сказанное. И лишь собственное слово сдерживало будущего правителя от резких поступков.

— Я говорю то, что вижу, ваше императорское высочество, — спокойно глядя в его бешеные глаза, ответил я. — Как это ни прискорбно признавать, но государь мертв. Я не могу сказать, действительно ли он этого хотел или, может быть, пробовал новую для себя магию, в результате которой все пошло не так. Но результат от этого не меняется.

Несколько секунд будущий император смотрел на меня, все еще борясь с желанием уничтожить. В комнате никого, кроме нас, не было, так что наследник престола вполне мог себе многое позволить.

Убить себя я бы не дал, разумеется, но и первым начинать потасовку с будущим монархом не стоило. Едва я начну действовать, даже просто активируя защиту, и он уже не сдержится.

Наконец, он выдохнул и отступил на шаг обратно к своему креслу.

— Отец не мог с собой так поступить, — произнес наследник престола. — Он был императором.

И не самым лучшим. Я бы не удивился, если бы решение освободить трон он принял под гнетом обстоятельств, когда понял, что загнал страну в тупик, из которого не может ее вывести.

Несмотря ни на что, убивать императора никто из дворян не стал бы. Во-первых, достаточно бы было отречения за себя и всех своих родственников. Во-вторых, новости о гибели государя взбудоражат простой народ. И будь ты хоть трижды магом с семью узлами, но жаждущая мщения толпа растерзает не только виновного в смерти монарха, но и всех благородных, кто попадется под руку.