Ардит приподнялся с телеги, встревожился, негромко выругался. Ожидал, что его каменное чудище легко размажет всех троих, но этот непонятный выскочка из Башни придумал какую-то хитрость… и бежит сюда! Недалеко же он убежит…

Маг пронёсся поодаль, по большому полукругу почти под стволами деревьев. На миг остановился, показал Ардиту нос. Артанин зло выругался, запоздало цапнул с пояса кинжал, на несколько мгновений наклонился над телегой. Убегающая фигура кинулась вперёд, упала. Ардит спрыгнул с телеги, не обращая внимания на гулкие удары по земле сзади, быстрыми шагами начал нагонять мага.

Клавус дёрнулся, быстрым шагом пошёл вперёд. Маг оттолкнулся от земли, тяжело дыша. Лицо бледное, руки перепачканы, кое-как воздел себя на ноги. Увидал Ардита, быстро огляделся, попятился. Артанин взвесил кинжал в руке, мог бы прикончить мага одним удачным броском, но видимо, решил позабавиться — злобная маска вместо лица пышет злорадным торжеством, глаза горят:

— Не уйдёшь…

Маг медленно отступал, снова упал на спину, сапоги и пальцы скребут по земле. Ардит идёт к нему лениво, небрежно, покачивая кинжалом. Сзади раздался странный скрежет, в воздухе над его головой что-то свистнуло. Артанин мигом побелел, огляделся. Ослепший голем навис над ним, его голову-валун плотно обхватил плащ, закрывающий обзор. Громадные каменные кулаки вот-вот раздробят, сотрут, вобьют в землю по самую маковку. Он попытался отпрыгнуть, крикнул резко:

— Стой! Я твой хозяин! Я же сказал — убей!

Два огромных камня с чудовищным скрежетом сомкнулись там, где была голова Ардита. Череп лопнул, как арбуз, из-за чудовищной силы удара даже не видно кровавых брызг. На мгновение повисла алая пелена, и обезглавленное тело медленно осело. Маг выпучил глаза, его тут же замутило, затошнило, он неловко повернулся набок.

Голем разомкнул камни-кулаки, постоял.

Две бугристых оконечности застыли в воздухе. Какой-то миг магу казалось, что пришёл его конец.

Затем монстр качнулся, попытался сделать шаг, снова издал противный скрежет и шорох.

Сначала посыпались мелкие камушки, затем начали отлетать булыжники покрупнее. Мелкий осколок камня свистнул, ударил мага в плечо, ещё одна каменная крошка оставила крохотную ранку на лбу. Груда камней ещё держалась в воздухе, шевелилась, наконец валуны с гулким дрожанием раздались в стороны. Посыпалась земля, мох, остатки корней. Через несколько мгновений вместо могучего каменного монстра на земле торчала лишь груда камней, мшистых булыжников и гальки. Посередине высится огромный беловатый валун с ямкой.

Маг медленно поднялся, зубы стучат, сердце колотится так, что вот-вот выпрыгнет из груди. В десятке шагов от груды камней застыл Клавус, глаза выпучены, фигура замерла в странном напряжении, в руке поблёскивает обнажённый меч. Разглядел мага, попробовал что-то сказать. Откашлялся, затем хриплым голосом медленно произнёс:

— Что… Почему? Ты… закрыл ему глаза?

— А, тебе же всё объяснять надо, — махнул рукой маг. Медленно поднялся, поковылял вперёд, не преминув пнуть один из камушков, ушиб палец, зашипел от боли.

— Да уж будь любезен, объясни, — съязвил Клавус. — Я человек меча, не магии, этих ваших штучек не понимаю.

— Глоток воды найдётся, человек меча? — устало спросил маг. Его волосы слиплись от пота, на спине туники тёмное пятно. — Значит так… Ардит приказал просто «Убей», в этом его ошибка. Не сказал «Убей их» или «Убей этих двоих». Я это сразу заметил, и был шанс… Да, голем не может видеть, у него нет глаз. Им движет магия. По умолчанию самый большой камень считается головой, валуны поменьше — руки… Ну, ты видел. А раз видит «головой», можно попробовать закрыть его «глаза». Просто колотить по камню без толку, а вот так… получилось. — Маг сел на ближайший камень побольше, дышит глубоко, лицо уставшее. Просительно посмотрел на Герду, та потянулась к вещевому мешку.

— А могло бы… не получиться? — севшим голосом спросил Клавус, начал вталкивать меч в ножны, но промахивался, ладонь вздрагивала.

— Ну… Он же отвлёкся на голос. Значит, не только видел, но и слышал… Или представь, у него были уши. Как бы уши. Какая разница, главное — сработало… Попёрся на мой голос, убил хозяина. А когда голем убивает хозяина, то разрушается. Ему больше никто не может приказывать.

Герда медленно протянула небольшой мех с водой, маг принял с благодарным взглядом, начал пить мелкими глотками, руки всё ещё мелко подрагивают. Заткнув затычку, протёр ранку на лбу, вдруг скосил взгляд, на минуту задумался:

— Хотя… Вот если бы Ардит сказал «Убей всех», голем сначала прикончил бы нас, а потом и его… Но мне такой расклад почему-то не очень нравится…

— Согласен, — поспешно кивнул Клавус. — Мне тоже не нравится! Ещё как!

Герда отправилась к телеге, на которой сидел артанин. Маг встал, передал мешок Клавусу, тот вынул оплетённую зеленоватую флягу с рисунком, передал. Маг глотнул со всего размаху, закашлялся, заперхал, взглянул с уважением.

Вдалеке за стеной леса, над горами, раздался странный далёкий рокот, будто нечто ударило в небесный свод. Скалы озарились молниеносной вспышкой, словно там пала молния. Послышался странный звук, издалека накатило слабое ворчание, будто над горами собирается гром, затем затих. Оба мужчины посмотрели с опаской, Клавус первым озвучил то, о чём оба подумали:

— Это в стороне, где дракон…

— Неужто?! — подхватился маг. И тут от телеги донёсся вскрик. Клавус резко обернулся.

Герда стояла над телегой, прижав руки ко рту, брови свела в горестном недоумении, личико исказилось плачем. В телеге лежал Богдан, из его груди торчал длинный кинжал с красноватой рукоятью, а в навершии красуется прозрачный камень с рисунком паука.

Косые солнечные лучи медленно ползут по траве, небо окрасилось в слегка зловещий розовато-багровый оттенок, появились перистые тучки. Тени от камней удлинились, розоватый свет падает сквозь ветви на траву, одежду, руки, всё приобретает печально — строгие и несколько тревожные тона. Герда ушла в лес поплакать, тележку с телом Богдана отвезли на Тракт. К счастью, на этот раз встретилась молодая пара в чёрных одеждах с серебристым шитьём. Похоже, эти тоже пережили некую трагедию — лицо юноши строго и даже чуть сурово, девушка ведёт себя сдержанно, её лицо почти не различить под лёгкой полупрозрачной тёмной вуалью. Однако узнав, о чём их просят, впрягли в телегу одного коня, девушка пересела за спину юноши. Клавус попрощался сердечно, обещал юноше сувенир от гвардии Гестиона. Тот сдержанно поклонился, вскочил в седло и лишь слегка вздёрнул поводья.

Возвращались неторопливо, оба устали, да и после пережитого есть о чём подумать. Маг прихрамывал, плечо болит, всё тело ноет от усталости. Тело Ардита было решено оставить на съедение диким зверям, Клавус обеспокоился, не выйдет ли из него особо крепкий скелет или даже Чёрный Рыцарь, но маг авторитетно заявил, что для этого нужно много магической энергии, а расходовать её просто так дураков нет.

— Меня удивляет его наглость, — негромко говорил он. — Мало было сбежать, так освоился в Артании, изучил местные обычаи, не слишком хитрые, вернулся в Рославль, но буянить не стал. Присмотрелся к местным отрядам, там как раз отправляли парубка в гвардию Семи Городов… Он и решил прикинуться наставником. Видно, острых ощущений хотелось. Получал особое удовольствие от того, что ходит по краю, по лезвию ножа совсем рядом с гвардией, участвует в её операциях…

— А разбойников зачем бил?

— Так это ж не свои, — даже удивился маг, что тут ещё объяснять. — Остатки его банды давно распались, видимо. Кто сгинул в тюремных застенках, кто в стычках с гвардией, кто вообще метнулся через пустыню к южанам… Рисковал встретить своих, это да, но и времени много прошло. А может и разведал для начала, что с его подельниками.

— И никто теперь не расскажет нам, как можно перейти Сиреневые Горы, — вздохнул Клавус. — Мой отец как-то их видел, ещё юношей. А я всегда мечтал посмотреть… но не думал, что их можно перейти.