Эверс кивнул.

— Значит, вы ограбили их и убили всех, кто был против.

Шайлер пожал плечами.

— Только когда они попытались оказать сопротивление. К несчастью для них, они не придумали никакого оружия. Со времени того первого путешествия мои крейсеры исследовали окраинные миры Андромеды, привозя инструменты науки к'харнов, которые могли оказаться бесценными. Проблема в том, что они настолько чужды нам по своей концепции, что мои собственные техники их не понимают. Им могут потребоваться годы, чтобы разобраться в этих устройствах.

Он помолчал, затем снова обратился к Эверсу и Линдеману:

— Вы говорите, что выучили язык к'харнов. Вы, должно быть, провели немало времени с к'харнами, чтобы сделать это.

Эверсу показалось, что теперь он понял, почему они оказались в этой комнате.

— Да, — сказал он. — Когда они обнаружили, что мы не принадлежим к вашей организации, то приняли нас как друзей. Но мы не знаем, как пользоваться научными приборами к'харнов и не знаем принципов их работы, поэтому, я думаю, что ты напрасно тратишь на нас своё время.

Шайлер слегка улыбнулся.

— Я редко трачу своё время впустую. Ты неправильно меня понял. Меня интересует только ваша способность говорить на языке к'харнов.

Эверс озадаченно уставился на него.

— Почему?

Шайлер ответил:

— Когда я обнаружил, что мои техники ничего не добились в изучении этих устройств, я отдал приказ своим людям добыть пару учёных к'харнов, которые могли бы объяснить нам про них всё. Двое учёных к'харнов были схвачены и доставлены сюда, но один неразумно попытался сбежать и был убит. Другой всё ещё здесь, но он отказывается сотрудничать и даже разговаривать с нами. Мы не знаем его языка, но нам важно заставить его сотрудничать.

Линдеман медленно начал подниматься на ноги, уставившись на Шайлера в абсолютном неверии, а магнат продолжал:

— Если вы знаете язык к'харнов, то сможете поговорить с ним. Передайте ему моё предложение — как только он объяснит моим техникам принципы работы всех механизмов, его вернут в его родную галактику. Подчеркните, что…

Это было всё, что успел сказать Шайлер. Хриплый голос Линдемана прервал его:

— Значит, твоей грязной жадности было недостаточно грабить и убивать там, тебе нужно было привести двоих из них сюда пленниками. Почему, ты…

Он бросился к столу Шайлера. Эверс вскочил, но прежде чем он успел сделать шаг, один из суровых мужчин выстрелил. Бледный луч из его пистолета отбросил Линдемана на пол, как груду старой одежды.

— Шевельнёшься — и получишь так же — сказал суровый мужчина Эверсу.

Шайлер язвительно сказал мужчине:

— Неужели ты не мог просто схватить его? Не было необходимости оглушать его, дурак.

Мужчина выглядел смущённым.

— Я думал…

— Болваны, пытающиеся думать, создают большую часть моих проблем, — сказала Шайлер. — Оттащите его в одну из нижних комнат и дайте ему проспаться.

Мужчина поспешно поднял Линдемана, и, как манекен, потащил его к выходу из комнаты. Другой суровый мужчина, держа пистолет на виду, остался.

Шайлер снова перевёл взгляд на Эверса, стоявшего, крепко сжав кулаки. Он сказал:

— С твоим другом всё будет в порядке примерно через час. Теперь как насчёт моего предложения — ты поговоришь с этим к'харном?

— Если я сделаю так, то что?.. — спросил Эверс.

— Вы остаётесь в живых, — быстро сказал Шайлер. — Я выполняю свои обещания. Вы не покинете Аркар, но никто из вас не будет убит или покалечен.

Эверс, справляясь со своей яростью, обдумал это предложение. У него не было ни малейшего намерения помогать Шайлеру, но он считал себя вправе бороться с дьяволом с помощью огня. Если бы он мог потянуть время, пока корабли ГК не достигнут Аркара…

— Я поговорю с ним, — медленно произнёс он. — И передам ему то, что ты сказал. Но я не буду советовать ему принимать твоё предложение. Это его дело.

— Ты приятно щепетилен, — иронично заметил Шайлер. — Ты также можешь сказать ему, что есть много способов заставить людей — да и не людей — говорить, и вполне может быть, что нам придётся их использовать.

Он посмотрел на человека с пистолетом.

— Ладно, отведи его к к'харну.

Человек, который унёс Линдемана, вернулся. Двое мужчин вывели Эверса из бронзовой комнаты и повели по сверкающим металлическим коридорам к лестнице. Они шли за ним, держа оружие наготове.

Лестница спускалась на два уровня вниз и заканчивалась в другом коридоре. По обе стороны короткого коридора было по две двери, и на каждой из дверей был тяжёлый кодовый замок.

— Послушайте, — обратился Эверс к мужчинам, — вы знаете, что ГК сейчас направляется сюда, не так ли?

Один из мужчин просто сказал:

— Заткнись.

Эверс заткнулся. Он знал, когда доводы бесполезны, и сейчас это был как раз такой случай.

Они остановились перед одной из дверей. Один из мужчин подошёл к ней и начал открывать кодовый замок. Другой мужчина встал позади Эверса, держа пистолет наготове.

Человек, открывший дверь, резко распахнул её. В тот же момент человек, стоявший позади Эверса, сильно толкнул его. Эверс полетел вперёд, в узкую металлическую камеру. Дверь за ним тут же захлопнулась.

Когда Эверс поднялся, то услышал движение в углу камеры. Там, в тени, стоял к'харн и наблюдал за ним.

Странное дитя другой вселенной, скорчившаяся паукообразная фигура — всё же очень знакомая глазу Эверса. Получеловеческое туловище, четыре мощные конечности, которые не были ни руками, ни ногами, но были и тем и другим, четырёхпалые кисти или ступни, белое безволосое лицо и большие тёмные глаза…

Эверс двинулся вперёд, а затем, когда он открыл рот, чтобы заговорить, паукообразная фигура бросилась вперёд, и он снова упал, держась за горло, сжимаемое чужими конечностями.

Эверс катался по полу камеры, судорожно пытаясь разорвать хватку напавшего на него нечеловека. Но две конечности к'харна сковали ему руки, а две другие сомкнулись на горле, душа его. Большие тёмные глаза горели смертельной яростью, находясь всего в нескольких дюймах от его собственных.

Он не мог дышать и не мог говорить, границы предметов начинали темнеть. Эверс знал, что, если не ослабит хватку, умрёт через минуту. Его ноги освободились, и он поднял колени, нанося удар по туловищу странного существа.

К'харн хрюкнул, и хватка его конечностей на Эверсе на мгновение ослабла. Эверс использовал свои согнутые ноги в качестве рычага, вложил в них всю свою силу и оттолкнул от себя своего паукообразного противника.

В то же мгновение, с невероятной быстротой, к'харн снова метнулся к нему.

— Подожди! — выдавил Эверс на языке к'харнов. — Я… друг…

К'харн снова сжала его прежде, чем он смог сказать что-то ещё, он сделал всё, что мог, но этого было недостаточно.

Но тут инопланетянин замер, просто удерживая его. Его горящие глаза изучали лицо Эверса, но он ни на мгновение он не ослабил хватку.

Это странное лицо, так близко находившееся к Эверсу, белое и безволосое, с огромными глазами, рудиментарным носом и маленьким безгубым ртом, было похоже на маску горгульи, сверху вниз уставившуюся на него. Затем к'харн впервые заговорил на своём странном шепчущем языке.

— Где ты научился нашей речи? — прошипел он. — Здесь сейчас заключены ещё к'харны?

Эверс вообще с трудом мог говорить из-за того, что его горло всё ещё было пережато, но он хриплым шёпотом принялся выдавливать из себя слоги этого чужого языка.

— Я такой же пленник, как и ты. Здесь нет других к'харнов. Я выучил твой язык у твоего собственного народа. Я побывал в мирах Ла, Амерамм и Ки.

Огромные пылающие глаза изучали его лицо.

— Ки? — прошептал к'харн. — Ты был там?

— Я был там и видел разрушения и смерть, которые несли вам злые представители моей расы, — сказал Эверс. — Я и двое моих друзей выучили ваш язык там, в разграбленном Доме Знаний.