— Обходим стол и медленно двигаемся к выходу.

Он не стал углубляться в научные дебри, хотя вопросов было предостаточно. Например, Жар. Он ведь с севера. Значит люди как-то сумели приспособиться. А Пантелеев и та серая тварь, которая сожрала Рудика? Они тоже девианты. Все внешние приметы и особенности поведения сходятся. Зачем плодить сущностей сверх необходимого? Но как рукотворная зараза из будущего попала в Москву конца семидесятых и начала девяностых? Примерно так же, как он сам оказался на чужой планете. Его провал не первый и не единственный. Кто-то играет со временем и пространством, не задумываясь о последствиях. События падают и толкают друг друга, как фишки домино. Разгадка где-то совсем рядом, но сейчас не время и не место.

Килар начал смещаться к выходу с карабином на уровне глаз.

— Спасибо за гостеприимство, Лютер. Нам пора. Извини, но от прощального рукопожатия я воздержусь.

Внезапно Странник услышал Зов. Это было как пропустить хук в челюсть. Резкий механический голос ворвался к нему в уши:

— Килар!

Он отпустил цевье винтовки и прижал левую руку к затылку.

— Килар!

— Что случилось? — Линн обернулась к нему, — Что-то с головой? Проклятие, Килар! Скажи хоть что-нибудь!

Зов усилился. Тонкий ноющий звук отразился от стенок черепа. Как шилом по металлу. Странник передал карабин Линн, едва не уронив его на пол.

— Думаю, ты стреляешь лучше меня.

— Только не с одной рукой! — Она пристроила карабин на сгибе левого локтя.

— Килааааааар!

Странника повело в сторону. Он оперся об угол стола.

— Что происходит? — Робинс оторвала глаз от прицела, — Мы можем тебе помочь? Эй, постой! Ты куда собрался?

Килар поплелся к выходу, с трудом удерживая равновесие. Он запнулся носком ботинка о порог и чудом не упал. Ноги заплетались, чуть не завязываясь в косичку. Перед ним в воздухе появилось что-то вроде дымного уплотнения серебристо-жемчужного цвета, в котором проступили контуры необычного женского лица с тонкими, заострёнными чертами и огромными темными глазами. По-своему красивое, но хрупкое как стекло.

— Килааа-ааар! — теперь это был уже не призыв, а оглушительный рокот, полный властных, повелительных интонаций.

Он поднял взгляд и увидел тяжеловесный силуэт, выглядывающий из-за кромки каньона. Сомнений не было: Крест призывал его к себе, и Странник не мог противиться его зову. Килар повернулся и вошел в дом. Лютер так и сидел, сгорбившись, за столом. Женщины замерли посреди комнаты с оружием наготове.

— Мне нужно подняться наверх, к Кресту.

— Что? Прямо сейчас! — воскликнула Линн. — Ты в своем уме?

— Это очень плохая идея, — согласилась Робинс.

— Я должен, — повторил Килар.

— Тогда я иду с тобой! — Линн решительно шагнула к нему. Килар остановил ее, схватив двумя руками за плечи.

— Нет! Тебе туда нельзя. Я пойду один.

Линн посмотрела ему в глаза и, очевидно, нашла в них нечто такое, что заставило ее послушно отступить назад.

— Черт, хорошо! Если ты так хочешь, я останусь, но...

— Не спрашивайте меня ни о чем, ладно? — перебил ее Странник. — Отложим объяснения на потом. Не спускайте глаз с Лютера. — Килар говорил достаточно громко, чтобы его мог слышать отшельник. Хотя, кто знает, насколько острый у него теперь слух. Может он даже мысли читает. — В отличие от меня, вы знаете возможности этих существ. Если захочет что-то сделать — кончайте ублюдка. Но не стреляйте, пока он не попытается на вас напасть. Нужно задать ему напоследок несколько вопросов. Если я правильно понял, мы встретим много таких как он, когда попадем на север. Лучше по возможности собрать информацию. Но зря не рискуйте. Вы все поняли?

— Мы не дуры! Но какого хрена? — фыркнула Робинс.

— Вернусь — расскажу. Думаю, кому-то надоело играть с нами в темную, и он готов побеседовать начистоту. А если нет, я заставлю его это сделать.

Странник притянул к себе Линн и поцеловал в губы.

— Береги себя. И не беспокойся ни о чем. Все будет хорошо.

— Ты врешь, Странник, но я сделаю вид, что поверила.

— Я обещал никогда не врать тебе. Помни об этом.

— Ага. Я запомню.

Килар направился к двери. Его ноги неожиданно отяжелели. Едва зажившие раны ныли, мышцы потеряли эластичность, стали как джутовые веревки. Странник обернулся с порога. Он ожидал какой-нибудь прощальной реплики со стороны Лютера, но тот не проронил ни слова. Его тело напоминало каменную глыбу в глубине комнаты.

Килар спустился с крыльца и направился прочь от дома по остаткам древней дороги. Он чувствовал себя смертельно уставшим. Килар справился с легким приступом головокружения, но через несколько шагов приступ повторился. Он остановился перед базальтовой плитой, взывающей к голосу совести и одновременно призывающей бояться полной Луны. Его наделили способностью разбирать буквы, но он не понимает их смысла. В этом мире слова и понятия могут иметь совершенно иное значение. Килар провел рукой по глазам. Сердце бухало по ребрам. Его удары встряхивали все тело.

Килар оглянулся на Хижину. Глаза застилала пелена. Нельзя оставлять их одних рядом с этой тварью. Если с Линн что-то случится, он никогда себе этого не простит. Впереди ждут ответы на все вопросы, но сперва он должен принести жертву, доказать, что ради высшей цели готов на все. Даже предать любовь и дружбу, убить в себе человека. Он протер лицо и ощутил под пальцами пот. А может быть слезы?

«Он отравил меня», — вспыхнула вялая мысль, — «Мог он подсыпать что-то в еду сегодня утром? Нет — это чушь! Так бывает только в плохих фильмах».

Линн и Робинс вооружены до зубов и сумеют за себя постоять.

Ты переступишь через нас и пойдешь дальше. Признайся в этом хотя бы сейчас.

«Нет! Я получу ответы. А с ними все будет хорошо!»

Килар заковылял вверх по склону. Сознание вроде бы прояснилось, но желудок недовольно заурчал. К горлу подкатила тошнота. Он крепился какое-то время, но потом склонился над дренажной канавой, и его вырвало. Желудок очистился и встал на место, но голова кружилась все сильнее. Прямая дорога извивалась перед ним как змея. Килар поднялся на край каньона, пошатываясь и обливаясь потом. Крест вздымался прямо перед ним. Накануне днем они прошли втрое больше, прежде чем обнаружили Хижину. Очередная мистификация, или расстояние сжалось ему навстречу?

«Бык», — Килар переставлял гудящие ноги по пыльной земле, — «Задержала ли его буря или силы природы не властны над ним? Что если он поджидает меня у Креста?»

Новая порция липкого пота выступила на лбу.

«Этот проклятый отшельник все-таки подсыпал отраву. Не может быть, чтобы мне ни с того ни с сего стало так плохо. Неужели я проиграл?.. Линн! О, Боже! Мы отказались от хлеба, но съели бобы. Я должен вернуться!»

Странник рухнул у подножья Креста. Он больше не слышал зова. Усталость побеждала его, давила на плечи как гранитная плита. Веки слипались. Со всех сторон наваливались темнота. Он собрал волю в кулак, попытался встать на ноги, и не смог. Мышцы отказывались сокращаться. Суставы были похожи на яйца «всмятку». Глаза последний раз моргнули и окончательно закрылись.

Беги через горы к Хижине Ветров. Западни не избежать.

Твоя цель. Мы лишь ступеньки на пути к этой цели.

Третий окажет тебе услугу, но его сущность двулика. Его цвет — цвет черной полыни. Его слово рождает яд.

«Третий! Лютер — Третий!»

Слишком поздно. Темнота сгустилась и поглотила его.

Килар спал и ему снились сны. Он опять сидел у костра на краю водной вселенной. Волны Южного океана перешептывались в ста метрах от него. Ночь была неправдоподобно ясной. Казалось, в небе можно рассмотреть не только узор из созвездий, но и далекую туманность Конской Головы.

Посредник устроился с другой стороны костра. Его смуглая рука закончила чертить на песке символы. Теперь Жар меланхолично перебирал четки.