Обзор автомата и его конструкция едва не вызывала у меня слезы. Непонятно то ли от горя, то ли от радости. Все-таки я надеялся, что будет нечто более совершенное. Здесь же проблем… много. Сложность конструкции, задержки при стрельбе, чувствительность к грязи, но при этом если доработать конструкцию, то лучшего оружия для штурмовика не найти.

— Я могу выпускать по сто автоматов в месяц, но патрон с выступающей закраиной не подойдет, как бы мы не пытались внести изменения в конструкцию. Если вы согласитесь начать выпуск моего патрона, то проблема будет решена. Или использовать японский патрон.

Сто автоматов…

— Сто автоматов в день, как минимум через полгода. Дальше хотелось бы сто в час, но ваше оружие не подойдет для массового пехотинца. В идеале все детали должны выполняться методом штамповки и понятны даже начинающему рабочему, поэтому продолжайте работать над внесением изменений в вашу конструкцию или привлекайте других оружейников. Я уверен есть выход!

— Это невозможно! Для того, чтобы выйти на такие объемы нам понадобиться несколько лет, — в смятении произнес Федоров.

— Съездите еще раз к американцам и посмотрите, как они работают на своих заводах, заваливая продукцией все страны. Германцы не готовы ждать, Владимир Григорьевич. У нас нет нескольких спокойных лет!

Мой взгляд не оставлял иного варианта ответа кроме согласия.

— Я сделаю все возможное, но для этого необходимы полномочия, финансы и люди.

— У вас все будет! Армии нужны качественные изделия и такие же качественные патроны. Я даю свое согласие на запуск линии по производству вашего патрона. Продолжайте работу и проконтролируйте коллег на других направлениях.

Быстро успокоившись, я понял, что зря надеялся увидеть здесь совершенное оружие. Для начала двадцатого века вполне рабочий вариант. Да и грех жаловаться на Федорова. Своим учителем его считал не только Дегтерев, но и многие другие оружейники. Главное не останавливаться. Если есть четкая цель и хотя бы какое-то понимание, как ее достичь действовать намного проще. Постепенно шаг за шагом я добьюсь необходимого мне результата и как раз сейчас меня ждет еще один шаг в получении новых ресурсов и мощностей.

После осмотра завода я сел в машину, где на меня вопросительно посмотрел Паршин.

— Поехали в «Эрмитаж», что на углу Петровского бульвара и Трубной площади. По пути заберем еще кое-кого.

— Бойцов брать?

— Сомневаюсь, что нас ждет боевое столкновение. Скорее финансовое.

Ресторан, в котором подавали знаменитый Оливье, считался культовым местом Москвы. Здесь часто отдыхали деятели культуры, просаживали целые состояния дворяне, молодые купцы и заграничные гости. Большой популярностью пользовались в «Эрмитаже» отдельные кабинеты. Здесь можно было без посторонних взглядов организовать деловую встречу или кутеж для известных людей.

В один из таких кабинетов меня и повел предупредительный швейцар, где за накрытым столом сидели Рябушинский вместе со своим партнером Второвым.

— Ваше императорское высочество, позвольте мне представить моего дорогого друга и партнера Второва Николая Александровича, — встал из-за стола Рябушинский, а вместе с ним и Второв.

Представлять этого человека нет необходимости. В отличии от Рябушинского он старался не лезть в политику, а все силы бросал в развитие своей финансовой «империи». Промышленник. Русский Морган, как его называли, что превращал в золото все к чему прикасался. Именно таких людей не хватает России во все времена.

Второву плевать на Ниццу и Цюрих, да и Лондон не слепит глаза. Свои деньги он полностью вкладывает в Российскую империю. Открывал новые производства вместе с училищами, отменил штрафы для рабочих, выдавал беспроцентные кредиты для своих работников. Святой? Нет, конечно. Накопить такие богатства без махинаций непросто. И в то же время, на просьбы государства он отвечал делом. Электросталь, АМО, Русско-Краска, Коксобензол приносили пользу и при другой власти.

Самое смешное в Гражданскую войну большевики частично воевали за счет его заводов. Снаряды для артиллерии, знаменитые буденовки и полюбившиеся комиссарам кожаные куртки все были производства предприятий Второва. В общем, по нему как орден плачет, так и налоговая проверка с антимонопольной службой.

— Рад знакомству, Николай Александрович!

— Взаимно, ваше императорское высочество, — с достоинством пожал руку Второв. — Пообедайте с нам чем Бог послал.

— Господа, благодарю за приглашение. Уверен, кухня в Эрмитаже выше всех похвал, но могу я узнать с чем связана ваша просьба о встрече?

— Все дело в полученных от вас бумагах. Сведения о чудесных свойствах лечебного препарата полностью подтвердились в ходе первичных экспериментов. Через несколько месяцев наши ученые обещают выпустить лекарство в производство! — возбужденно произнес Павел Павлович Рябушинский. — Касательно частной армии мы не можем напрямую помогать вам с этим, но…

— Мы с Павлом Павловичем заинтересованы и дальше работать с вами. Учитывая вашу долю в производстве и распространении препарата, — перебил Второв своего партнера.

— Несомненно, это меня очень сильно радует. Я готов предоставить еще несколько наработок если, и вы в свою очередь поможете мне решить некоторые проблемы.

Рябушинский подался вперед, а Второв сузил глаза ожидая, когда я назову цену. Привыкли все мерить в деньгах. Прямо читаю их мысли: «Хочет великий князь поиграть в солдатиков так это его блажь, а нам проблемы ни к чему.»

— Вы люди небедные, но мне не нужны ваши деньги. Они требуются Отечеству, что сейчас находится в сложной ситуации. На фронте не хватает буквально всего. Обмундирование, патроны, снаряды, пулеметы… впрочем, эти проблемы решаемые, что не скажешь о более наукоемких производствах. Технический прогресс не стоит на месте и империи требуются двигатели в больших количествах. Авиационные двигатели для самолетов Сикорского, для грузовых автомобилей, бронеавтомобилей и тракторов. Имеющихся на данный момент мощностей недостаточно. После начала производства двигателей можно переходить непосредственно к самим автомобилям. Уверяю вас, на все это я готов получить высочайшее распоряжение.

Кстати, память недавно подкинула, что в Российской империи выпускались тракторы. Конечно, не Фордзон, но и говорить про дремучую отсталость империи тоже нельзя.

— Здесь будет недостаточно купить станки и посадить рабочих. Технология, инженеры, опытные мастера, что знают весь процесс производства. Не говоря уже о новых сплавах, которые у нас никто не производит, — методично перечислял проблемы промышленник.

Вот ты и займешься этим… только через год.

— Как раз скоро должен подойти человек, который сможет нас проконсультировать по этому вопросу лучше всех в стране. А пока давайте отдадим должное стараниям поваров.

Этим человеком был никто иной, как Борис Григорьевич Луцкий. После освобождения из плена он получил от меня предложение поработать вместе на благо Родины и пару месяцев времени на отдых в Москве. По прибытию машины к его дому, к сожалению, мы не застали Луцкого на месте. После плена инженер старался больше времени проводить на отдыхе.

Оставив бойца, чтобы он передал барону мое пожелание посетить «Эрмитаж» я с удовольствием попробовал на вкус салат «Оливье». По мне так, мало общего с тем, что мы едим за новогодним столом.

— Ваше императорское высочество, господа! — после стука вошел в кабинет Луцкий.

— Позвольте вам представить инженера-конструктора и изобретателя барона Луцкого Бориса Григорьевича. Скажите, Борис Григорьевич, насколько реально в условиях Российской империи организовать производство двигателей собственными силами? Без привлечения компонентов из других стран.

— Нет ничего невозможного. Если начинать двигаться от малого к большому мы достигнем любой цели. Как мы ранее с вами обсуждали у меня есть наработанные технологии, опыт такого же производства в Германии и желание доказать, что мы ничем не хуже иностранных инженеров.