— Правильно, потому что это место больше не мой дом! Это животное трахало здесь своих шлюх, и ты ничем не отличаешься от него. Ты носишься с этим ребенком-невестой, как будто она не мешает тебе реализовать свой потенциал. Наши жизни так далеки от того, чем они должны быть. Ты и тот мерзкий кусок отбросов, которому я позволила войти в меня, вы оба разрушили мою жизнь.

То, как агрессивно она отталкивает Джулиана от себя, заставляет его отступить. Он поправляет лацканы пиджака, пока его дядя обнимает Бьянку за плечи. Армандо направляет Бьянку к выходу, но она останавливает его, продолжая разглагольствовать.

— Все, чего я хотела, — это отпраздновать объявление моего сына о его участии в выборах в городской совет. Показать себя частью этой забытой богом семьи и на деле доказать, что мы не просто преступники, за которых нас принимают. А ты…

— Мама, — вздыхает Джулиан, прижимая пальцы ко лбу, чтобы унять головную боль, которая, я уверена, приближается.

— Ты позволяешь этим снобам шептаться у нас за спиной, но тратишь наши деньги у них на глазах, — заикается Бьянка. — Самое меньшее, что они могут сделать, это вложить деньги в твою кампанию, но вы с отцом просто обязаны были оставить меня в стороне.

— Меня оставили в стороне от этого решения, — рявкает Джулиан, но делает глубокий вдох и отворачивается. Он не пользуется микрофоном, но поднимает руки, чтобы убедиться, что все внимание по-прежнему приковано к нему. — Спасибо всем, кто пришел сегодня вечером. Пожалуйста, примите мои извинения за эту вспышку. В ближайшие недели я проведу пресс-конференцию, чтобы подтвердить или отложить выдвижение своей кандидатуры. Баллотирование касается не только меня.

Он поворачивается ко мне, показывая, что ценит то, как политическая гонка повлияет на меня. По моим щекам и груди разливается жар, когда Бьянка с рычанием уходит. Джулиан продолжает мастерски удерживать внимание толпы.

— А теперь, пожалуйста, наслаждайтесь остатком вечера. — Джулиан позволяет им снова наслаждаться собой. Он возвращается ко мне с разочарованием в глазах и шепчет. — Мне очень жаль, Клэр.

— Пять, — говорю я ему.

Он поднимает бровь.

— Что пять?

— Ты уже пять раз извинился передо мной сегодня. По крайней мере, четыре из них были лишними, — хихикаю я. — Последнее извинение действительно, потому что твои родители…

— Да. — Он засовывает руки в карманы. — Я позабочусь о них. В каком мире они думают, что могут заставить меня заниматься политикой? После всего этого дерьма…

Я легонько касаюсь его руки, переводя взгляд на меня.

— Ты должен мне четыре дня.

— Ты права, а после сегодняшнего шоу дерьма я должен тебе гораздо больше.

ДЖУЛИАН

Дни после празднования дня рождения Клэр проходят как в тумане, пока я получаю вопросы от репортеров, обозревателей и сплетников, ищущих сенсацию о моей политической кампании. Я могу убить Чарльстона за то, что он использовал вечеринку, чтобы навязать мне свою руку. Не стоит забывать, что я не собирался втягивать Клэр, но моя цель — уничтожить Кармина — в ее интересах.

Эдвард на взводе, готов наброситься на любого, кто будет приставать ко мне с комментариями. Не хватало еще, чтобы люди стояли у входа в корпорацию только для того, чтобы сфотографироваться или сделать какой-нибудь заметный ролик. Я не могу не задаваться вопросом, не происходит ли что-то за политическими кулисами. То, сколько раз я слышу, как Клэр говорит кому-то по телефону "Без комментариев", в лучшем случае раздражает. Когда она стучится в дверь моего кабинета, я полностью ожидал, что она уйдет на целый день в работу над своим проектом. Но вместо этого она держит в руках толстую папку с робким выражением лица.

— Все готово. — Она кладет папку на мой стол. — У тебя есть около двадцати минут до конференц-звонка с Ellison Global. Так что, если ты хочешь взглянуть на мою работу, может быть, подскажешь мне, как привести ее в порядок для презентации руководителям?

— С удовольствием, Клэр. Спасибо тебе за это. Я ценю все твои старания и инициативу. — В светло-серой папке лежит стопка страниц, которые я просматриваю, пока она с нетерпением стоит перед моим столом, ожидая моей оценки.

Вдруг за дверью моего кабинета раздается шум, и я не успеваю оглянуться. В мой кабинет вбегает мужчина. Мужчина, которого я не знаю. Моя реакция мгновенна: я вскакиваю со стула, чтобы оттащить Клэр от него. Он запыхавшийся, с вьющимися седыми волосами, явно пожилой джентльмен, но протягивает руку, в которой держит телефон, под неудобным углом, чтобы я мог говорить в микрофон.

В другой руке у него портативная видеокамера, и он засыпает меня вопросами.

— Джулиан, правдивы ли слухи о том, что Армандо Марзано финансирует ваши политические устремления? Поскольку ваш дядя — влиятельный бизнесмен в городе, предположительно связанный с мафиозным преступным миром, не возникает ли здесь явного конфликта интересов? Вы, конечно, знаете о его отклоненных просьбах превратить определенные объекты недвижимости из достопримечательностей в коммерческие помещения. Есть ли это в вашем списке мер, которые вы должны принять, как только займете свой пост?

— Как, черт возьми, вы сюда попали? — Спрашиваю я его.

— Без комментариев, — добавляет Клэр из-за моей спины.

В дверях появляются трое мужчин в костюмах и вытаскивают репортера из моего кабинета. Входит Эдвард с Фионой на шпильках.

— Что это было, черт возьми? — Глаза Фионы перескакивают с Клэр на меня и через плечо на Эдварда, который говорит в наушник с остальными сотрудниками нашей службы безопасности.

— Он ищет сенсацию. — Вздыхает Клэр.

— Да, примерно так, — растерянность Фионы все еще заметна по тому, как она скрещивает брови. — Как мы собираемся вести кампанию, одновременно борясь за то, чтобы эти сделки с недвижимостью не развалились, но при этом строя доступные жилые комплексы?

— Мы не будем заниматься политикой, — говорю я им всем с окончательностью.

— Что это? — Спрашивает Фиона, глядя на папку на столе. Она берет ее в руки, перелистывает страницы, внимательно изучая работу Клэр, и мне это не нравится. Звук папки, шлепающейся о стол, усиливает ее гнев. — Я уже несколько месяцев прошу тебя составить мой собственный проект, а она получает право создать целое подразделение компании?

— Фиона, — говорю я, не желая отвечать на ее надвигающуюся истерику.

— Почему здесь никого нет, чтобы поприветствовать меня? — Раздается голос Чарльстона из-за моей двери.

Клэр рычит и направляется к моему телефону, чтобы вызвать охрану в мой офис.

— Ты, наверное, шутишь. — Губы Фионы кривятся в отвращении, когда в кабинет входит мой отец.

— Что ты сказала, Фи-фи? Засунуть в тебя ребенка? Нет, спасибо, я уже слишком стар, чтобы гоняться за малышами, — отвечает Чарльстон и заливисто смеется над собственной шуткой.

— О, ни один ангел или демон на небесах или в аду не заставит меня терпеть твое тело рядом с собой. Кроме того, мы все знаем, что ты не заинтересован в воспитании детей. Ходят слухи, что ты предпочитал трахать их при каждом удобном случае, когда был судьей уголовного суда. Посмотри, чем это закончилось, — Фиона бросила колкий взгляд на вынужденную отставку моего отца, которая не сулит ничего хорошего никому из нас.

— Хватит. Фиона, предложенный тобой проект — это реалити-шоу, пародийный фильм, слишком захватническая концепция. Если у тебя есть что-то выгодное, как в финансовом плане, так и в плане создания положительного общественного резонанса для корпорации, пожалуйста, предоставь это мне как можно скорее. Спасибо, на этом все.

Она хмыкнула и откинула волосы на плечо.

— Но мы даже не обсудили, зачем я сюда пришла. Еще три сделки, которые я заключила для твоего личного портфеля, сейчас находятся под проверкой страховой компании. Кое-что о ранее поданном мошенническом заявлении, и теперь они хотят, чтобы новый владелец недвижимости возместил им ущерб.