Пожелала и попросила… у кого? Кто же они такие?

Впервые ее детская непосредственная болтовня показалась мне не красочными фантазиями, а пугающей правдой.

Я слишком легкомысленно отнеслась к словам мачехи о том, что дом мне достался с привидениями. И потому не восприняла рассказ Рози о договоре с огненными мальчиками всерьез.

Кто они такие?

Что за призраки?!

— Думали, что возгорание большое. Но, похоже, пострадала одна только комната. Хозяйка как будто бы перевернула свечи, или лампу, — серьезно ответил слуга. — Обои загорелись и постель. Много дыма, почему-то побиты окна. Но и только.

— И все? — с облегчением произнесла я. — Дом цел?!

— Цел, — подтвердил слуга. И я не смогла сдержать вздоха облегчения. — Дом цел, конечно. Выгорела одна только комната. Ты, которую занимала хозяйка. Но зато начисто. И крыша над ней прогорела.

— Одна комната? — подхватил Кристиан. — И только-то?! Из-за одной комнаты подняли такой крик, будто лишились всего! Невероятно…

Я невесело усмехнулась. То, что Кристиану казалось незначительным, для госпожи Зина было настоящей трагедией. Это ведь ее касалось.

Все, что касалось ее лично, было для нее чрезвычайно важным.

Она могла скинуть маленькую Рози с лестницы с полным безразличием к тому, что с девочкой произойдет. И так же могла закатить на полном серьезе скандал со слезами, занозив палец.

Потому что ей было больно.

Позвать доктора, обнаружив на своей руке синяк — это было вполне в ее духе.

Что ж… кажется, на этот раз повод обратиться к врачу у нее был уважительный.

— Дом цел, милорд. Это верно. Но… Хозяйка сильно пострадала, — серьезно ответил слуга.

— А, так она еще и жива осталась, — отметил Кристиан. — Какое сказочное везение!

— Говорят, все руки в ожогах, покрылись волдырями, — продолжил слуга. — Словно ее нарочно прижигали, понимаете? Будто хватали раскаленными руками. Ну, или чем можно зацепить, сэр… Может, искры летели, или же она пыталась пламя сбить. Но она обожглась.

— Это нехорошо, — холодно ответил Кристиан. — Но не смертельно. Кто сказал ей, что она со своими ожогами может обратиться в приличные дома за помощью?

— Но она обратилась лично к вам, милорд, — ответил слуга.

— Ко мне? — удивился Кристиан.

— Она по всему городу велела искать именно вас, и просила помощи у вас.

— А я тут причем?! Я похож на Сестру Умиротворения? Постойте-ка, схожу повяжу косынку!

Я бы сказала Синеглазке, причем тут он. Но сдержала свой язык. Потому что вы этой ситуации могло показаться, что я злословлю. Наговариваю на свою мачеху.

А я знала ее как облупленную!

Госпожа Зина страдала, конечно. Ей было больно.

Но даже это она хотела обратить себе во благо.

По ее расчетам, герцог не смог бы отказать бедной больной.

А она под шумок выклянчила бы себе и его внимание, и его расположение. И еще денег бы заняла или в гости напросилась. Уж не знаю, что она там задумала.

— Мадам Эванс уверена, что вы, с вашими связями, можете порекомендовать ей лучшего врача, — ответил слуга. — Она прислушается только к вашей рекомендации.

— Прислушается? Вот лучший в городе врач! Ее падчерица! Но, кажется, между ними разногласия? И мисс Эванс была из дома изгнана?

Кристиан указал на меня.

Я невольно съежилась под его взглядом.

— Вы пойдете лечить ее, Эрика?

Эти слова были не просто вопросом. Кристиан словно испытывал меня.

И я не могла ответить «нет».

— Это мой долг, — сухо ответила я. — Если она нуждается в моей помощи, я буду обязана прийти и все сделать, чтоб ей помочь. Я готова. Идемте.

Слуга просто-таки вытянулся по стойке «смирно».

— Тогда, разумеется, она откажется, — ответил он. — Она несколько раз повторила, что ни при каких обстоятельствах не хочет видеть мисс Эванс. Это, якобы, разобьет ее сердце и причинит ей еще больше страданий.

— Значит, не сильно-то и болит, — язвительно заметил мой пациент, до той поры сидевший молча. — Иначе она б не была так разборчива.

— Наверно, ожоги небольшие и не сильные? И пройдут сами? — предположила я.

— Ожоги поболят и сойдут, — согласился слуга. — Но нога, сударыня… Мало того, что мадам обожглась, так еще и с лестницы упала. Переломалась. Вроде как сломала ногу.

Ага. А это кара за Рози.

Я выдохнула с облегчением.

Что по сути произошло?

Ровно то, о чем Рози и договаривалась со своим странными мстителями-защитниками.

Они побили окна и… столкнули мачеху с лестницы.

И все.

Сгоревшая комната — это ерунда. Все-таки, призраки огненные. Все, к чему прикоснется огонь, сгорает. Мачехе еще здорово повезло, что они ограничились только ее комнатой.

— Так что передать пострадавшей? — спросил слуга.

— Что, она и ответ требует?!

— О да. Ее посланник ждет внизу.

— Какая самоуверенность, однако… Эта дама себя ведет так, будто я обязан дать ей этот ответ!

Кристиан помолчал, обдумывая свой ответ.

— Скажите ей, я приеду позже, — сказал, наконец, он.

А вот это он зря.

У меня даже сердце заныло от мысли, что он попадет в лапы к этой паучихе.

Но что я могла сделать?

Начать его отговаривать? И как бы это выглядело?..

И я смолчала.

— Идемте, Эрика. Я отвезу вас домой.

***

Дома меня встретила обеспокоенная Ивонна.

— Госпожа Эрика! — пыхтела она, выскочив мне навстречу. На руках ее плакал Итан. Ах, бедняжка! Что за непутевая мать тебе досталась! — Я уж было подумала, что с вами что-то дурное случилось!

— Ничего, — ответила я, поставив на землю корзинку с дарами мясника с поспешно снимая с плеча сумку с инструментами. — Наоборот, все хорошо! Все просто замечательно! Ну, давай сюда Итана!

Ивонна передала мне младенца и всплеснула руками.

— Вы, никак, работали? — недоверчиво произнесла она, разглядывая свежие колбасы и кусок парной телятины под салфеткой.

— И очень успешно, — я нашла в себе силы улыбнуться. — Посмотри у меня там, в кармане.

Итан нетерпеливо возился, почуяв знакомое материнское тепло. И я поспешила в дом, как только Ивонна вынула из моего кармана деньги.

Я успела и наверх подняться, и Итана устроить для кормления, а Ивонны все не было.

Она вошла ко мне спустя очень продолжительное время.

В глазах ее стояли слезы. В кулаке крепко зажаты монеты, словно она до смерти боялась их потерять.

— Это что, золото? — прошептала она. — Вы заработали золото, госпожа Эрика?..

— Да, Иви. Что ж такого?

Она не ответила. Только заплакала еще пуще. Слезы так и лились по ее лицу ручьем.

— Какое богатство! —повторяла она, всхлипывая.

Я лишь невесело усмехнулась.

Дом был огромным, а пять золотых — такой мелочью…

Нужно, по крайней мере, сто раз по пять, чтобы поднять дом. Чтоб не стыдно было пригласить людей.

Но пока у нас в руках было всего пять золотых.

Когда-то я не считала даже это за большие деньги.

Когда-то я распоряжалась солидными суммами, тратила в день намного больше.

«Ну, ничего! — подбодрила я себя. — Это ведь только начало!»

В комнату вкатилось кресло. То самое, что привез Кристиан.

Рози немного освоилась с ним. Она ловко крутила колеса и шустро ездила по длинному коридору.

На ручке кресла висела влажная тряпица.

— Эрика! — радостно выкрикнула она. — А я помогаю! Я вытирала пыль в комнатах! Мы знаешь как много комнат отмыли? Целых три! А на обед у нас сегодня снова жирная вкусная похлебка!

— Ивонна, иди, посмотри, что там на кухне, — велела я. — Есть ужасно хочется. Рози, ты не могла бы мне помочь с Итаном?

— Конечно, — весело согласилась девочка.

Когда за Ивонной закрылась дверь, Рози уселась рядом со мной на постель.

Я внимательно посмотрела в ее лицо.

— Ты знаешь, что сегодня произошло? — спросила я.

— Знаю ли я? — удивилась Рози. — Про мадам Зина? Конечно, знаю. Огненные мальчики сказали, что они побили ей окна. И столкнули с лестницы, чтобы она поняла, как это больно. Ты ведь об этом?