– Сынок! Шапку ж хотел! На!

После этого Виктор Павлович в сердцах сплюнул и хмуро пробурчал:

– Тьфу ты… Старик! Какой я вам старик?!

Пришедший в себя от неожиданности Володя ринулся за убегающим грабителем.

Бежали они достаточно долго, но догнать его Володя так и не сумел. Время было упущено.

«Подготовленный, гад, попался. Или со страху такую скорость развил? – раздосадованно подумал Володя. – Всё, с завтрашнего дня начинаю усиленно бегать. Тренироваться и много бегать!»

Он лёгкой трусцой поспешил назад. Аркаша поджидал его у входа в метро «Динамо».

– Ну что, догнал? – возбуждённо спросил друг.

– Да где там… Тренированный какой-то попался. Или со страху так рванул. Что тут было-то? Этого задержали? – поинтересовался Володя.

– Да нет, ничего такого не было, – с довольной улыбкой проговорил Аркаша. – Твой тренер так заехал тому бандиту, что тот минут десять подняться не мог. Потом еле встал и, пошатываясь, ушёл вон в ту сторону!

– Как ушёл? А милиция? – удивился Володя.

– Да какая милиция! Твой тренер остановился, посмотрел на грабителя, потом развернулся – и пошёл к метро, – возбуждённо рассказывал Аркадий. – Видимо, он таким же ударом и фашистов бил!

– Ясное дело! Тут уж тренеру лучше знать, что делать. Наказал бандита – и достаточно. Впредь будет ему наука. Уверен, что таким промыслом после этого он заниматься уже не будет, – удовлетворённо предположил Володя.

– Ещё бы! После такого нокаута! Уверен, теперь он будет только добрыми делами заниматься!

– Да уж! Жди! Уж чего-чего, а это вряд ли. Жизнь у них такая – другая, – усмехнулся Володя. – Хотя… всё может быть. Может, и станет это для него уроком. Будем надеяться!

У друзей было хорошее настроение.

– Слушай, я такого никогда в своей жизни не видел! Всё, я решил! Послезавтра я у вас на тренировке как штык! – возбуждённо говорил Аркадий. – Никогда не думал, что твой тренер в таком преклонном возрасте может так бить. Теперь я тоже хочу стать боксёром!

– «В преклонном возрасте»! – передразнил Володя. – Это же не просто тренер по боксу. Это абсолютный чемпион страны! Виктор Павлович если захочет, если немного потренируется, то и в таком возрасте многих боксёров на ринге сможет огорчить.

– Да! – зачарованно протянул Аркаша. – Как, ты говорил, его фамилия? Извини, забыл. Напомни, пожалуйста.

– «Забыл»! – вновь передразнил друга Володя. – Разве можно такое забывать? Запомни на всю свою жизнь, а лучше запиши у себя на лбу! Виктор Михайлов – абсолютный чемпион СССР по боксу. На ринге он провел целых 120 боёв. Заруби себе это на носу!

– Это тот, который самого Королёва победил? – смущённо спросил Аркадий.

– Да, самого Николая Королёва, в 1939 году. Историю надо знать! – с укоризной проговорил друг.

– Теперь буду знать! Это я теперь уже никогда не забуду! – уверенно заключил Аркадий.

Володя дружески хлопнул товарища по плечу, и они улыбнулись. У друзей было хорошее настроение. Сегодня они увидели то, чего многие никогда и не увидят. Торжество мастерства великого спортсмена над злом! Так и должно быть. Добро всегда должно быть с кулаками.

Друзья вошли в фойе метрополитена и опустили в щель турникета по пять копеек. Путь в метро был открыт. Спускаясь по эскалатору, каждый из них думал о своём и одновременно о том, чему они сегодня стали свидетелями. Впечатлений было хоть отбавляй, но оба они уже точно знали, что скоро у них тренировка.

В центре зала друзья ударили по рукам и разошлись по идущим в разные стороны поездам.

– Девятый подъезд! Восточная трибуна! Зал бокса! – удерживая двумя руками двери, успел прокричать Володя.

Аркадий улыбнулся и поднял вверх руку.

Двери захлопнулись, и поезда умчали друзей в разные стороны, чтобы через день вернуть их обратно…

03.11.2021

г. Москва

Они висели на стене возле книжного шкафа. Тыльная их сторона была сделана из добротной коричневой кожи. Внутренняя – из белой. Перчатки были связаны чёрными шнурками и висели на обыкновенном гвозде, вбитом в стену.

– Что это у вас за перчатки? – спросил художник.

Седовласый старик повернул голову.

– А, эти? Это обыкновенные боксёрские перчатки… Однако с ними связана необычная история!

– Необычная? – переспросил художник, делая очередной мазок кистью. – Расскажите! Мы же никуда с вами не торопимся…

– Ну, хорошо, – согласился старик, – давайте расскажу.

Его спокойное, испещрённое морщинами лицо на мгновение сосредоточилось.

– Да, собственно говоря, история-то короткая и немного печальная…

Он машинально, не глядя, поправил на пиджаке орден Отечественной войны и начал свой рассказ:

– Однажды мне подарили эти перчатки. Да, вот эти самые, за моей спиной. Нет, в них я, к сожалению, не боксировал. В наше время перчатки были гораздо пожёстче… Так вот, держу я их, значит, в руках и думаю: а почему бы мне не собрать автографы всех моих друзей-боксёров? Пусть, думаю, подпишут перчатки! Ведь с некоторыми из них я когда-то сражался на ринге, о ком-то писал в своих книгах, с другими просто дружил, общался. Всё будет память! Эта мысль мне тогда понравилась, и при случае я стал брать эти перчатки с собой. Либо же, если друзья приходили ко мне в гости, подписывали их прямо здесь, в этой самой комнате.

– Хорошая история! – выглянув из-за мольберта, улыбнулся художник. – Только что же в ней печального?

Седовласый старик снова машинально поправил на груди орден Отечественной войны.

– Действительно, ничего печального в том, что я рассказал, нет. Вернее, совсем нет. И слава богу. Печальное стало случаться чуть позже. Время неумолимо шло вперёд, и мои товарищи, которые были чуть старше меня, или те, кто по болезни, стали уходить из жизни… Время ведь никого не щадит, молодой человек! Как говорится, хорошего в этом мало, но этого ещё никто не избегал. Так вот…

Он кашлянул в свой крепкий, испещрённый жилами и морщинами кулак.

– Однажды от нечего делать я снял со стены эти перчатки, чтобы по старой боксёрской привычке вновь примерить их… Знаете, всё-таки полжизни отдано этому виду спорта – боксу. Даже, наверное, вся жизнь… Боксёру, знаете ли, иногда так и хочется вновь засунуть руку в перчатку. Вспомнить, так сказать, былое… Былую силу, молодость… Как бы вновь оказаться на ринге… Хоть на мгновение, в своём воображении… Сжав руку в перчатке, боксёр как бы проверяет таким образом себя – силён ли ещё? Взяв, значит, в руки одну из перчаток, я вдруг обратил внимание, что некоторые из автографов моих друзей-боксёров куда-то делись! Иными словами, они просто исчезли! «Странно, – подумал я. – Неужели чернила в ручке, которыми они расписывались, оказались некачественными, недолговечными? Неужели они просто стёрлись?» Когда я повертел в руках перчатки, меня вдруг пронзила мысль, что исчезли автографы только тех боксёров, которых уже нет в живых!

Художник опустил кисть, выглянул из-за мольберта и спросил:

– Такое разве может быть? Наверняка они просто стёрлись, либо, действительно, ручка неудачная была.

Старик по-доброму усмехнулся в свои небольшие усы и продолжил:

– В том-то и дело, что подписывали их в самое разное время, поэтому и ручки были разными. Автографы ведь собирались неторопливо, не за один день. Куда было спешить?

– Быть может, кто-то стёр эти самые автографы? – задал художник вопрос. – Случайно, например. Их же многие держали в руках?

Старик снова усмехнулся.

– Да, именно такая мысль сразу же посетила меня. Однако, кроме меня и жены, в этом доме никто не живёт, поэтому стирать эти автографы ради забавы или злого умысла просто некому. Жена в мой кабинет редко заходит: только с целью убраться в комнате, протереть пыль да принести по моей просьбе чай или кофе… К перчаткам она вообще не прикасалась.