Художник снова выглянул из-за мольберта.

– Хм, вы меня заинтриговали своим рассказом… То есть вы сказали, что исчезли автографы именно тех боксёров, которые ушли из жизни?

– Именно так, – ответил старик, внимательно глядя на художника.

– Ну, не знаю… Всё-таки я больше склоняюсь к версии о некачественных чернилах, которые имеют свойство выгорать.

– Да, – согласился старик. – Если бы перчатки висели на солнце, у окна, возможно, я бы тоже подумал так же, как и вы, но увы! Как видите, они висят на стене, вдали от солнечных лучей или каких-либо тепловых приборов, способных повлиять на надписи.

– Ну, хорошо! – улыбнулся художник, не желая настаивать на своей версии. – Исчезли так исчезли. Всё-таки я считаю, что это совпадение. Такое в жизни случается. В любом случае автографы не все же исчезли, и это уже хорошо!

– Вы не дослушали мой рассказ до конца… Но это ничего. Нетерпение свойственно молодым людям. Всё дело в том, что после того, как я заметил, что исчезли автографы некоторых моих друзей, я стал за этими перчатками непроизвольно наблюдать. Вернее, за автографами на них.

– И что же необычного вы заметили? – полюбопытствовал художник.

– Заметил… – старик снова поправил орден на груди. – Время от времени я стал брать в руки перчатки и смотреть на оставшиеся автографы. С течением некоторого времени я заметил, что некоторые автографы стали несколько бледнеть… То один из них побледнеет, то другой…

– Бледнеть?

– Ну да, бледнеть. Однажды один мой друг попал в больницу, и я поехал его навестить. Взял, как обычно, с собой авоську с апельсинами, яблоками и поехал.

– И что дальше?

– Вышел я от него с тяжёлым чувством, так как узнал, что ему осталось жить не так уж и долго… Приехав с тяжёлым чувством домой, я машинально снял со стены перчатки и так же машинально стал их рассматривать. Дойдя до автографа моего друга, я увидел, что его подпись… побледнела.

– Побледнела? – художник перестал рисовать, отложив в сторону кисть.

– Ну да, побледнела, стала едва заметной, – продолжал старик, задумчиво глядя куда-то в сторону. – После этого я стал буквально следить за его подписью. Несколько раз в день я машинально снимал перчатки со стены и с необъяснимой тревогой смотрел на подпись моего друга. Автограф был на месте, но оставался всё таким же бледным… Вера! Принеси, пожалуйста, стакан воды!

Через пару минут полноватая женщина принесла стакан воды. Старик выпил и вернул стакан.

– Благодарю, дорогая…

– Может, вам чаю? – с улыбкой поинтересовалась женщина, переводя взгляд с супруга на художника.

– Пожалуй, можно, если хозяин не против, – улыбнулся художник. – На сегодня мы уже закончили.

Старик утвердительно кивнул хозяйке.

– Сейчас подойдём.

– Так чем же всё в итоге закончилось? – вплотную придвинулся к старику молодой художник.

– Чем закончилось? – Старик снова поправил на груди орден. – Закончилось это тем, что однажды я вдруг проснулся под утро – а сплю я довольно крепко, так как много и допоздна работаю, – с одной-единственной мыслью о своём друге. Мысль эта была не очень хорошая… Я встал вон с того дивана в кабинете, где иногда имею обыкновение засыпать, и сразу же направился к перчаткам, висящим на стене… Когда я взял их в руки, то, естественно, в темноте ничего не смог разглядеть. Но почему-то мне совершенно не хотелось включать свет. Как будто знал, что могу увидеть… Наконец свет зажёгся, и я увидел… вернее, не увидел нужного мне автографа на перчатках. Он бесследно исчез!

– Не может этого быть! – откинувшись на спинку стула, обомлел художник.

– Вот тебе и «не может быть»! Но это ещё не было самым страшным. Буквально через пару часов мне позвонила жена моего друга и, рыдая в трубку, сообщила, что его больше нет. Хотя, честно говоря, я уже и сам догадался о последующих событиях. До меня дошло, что мог означать этот исчезнувший с перчаток автограф друга…

– Вот это да! – не мог прийти в себя художник. – Я о подобном никогда даже и не слышал!

– Но и это ещё не вся история, – продолжал старик. – В дальнейшем всё это продолжилось. Автограф на перчатке бледнел – и очередной мой друг оказывался в больнице. Когда он уходил из жизни, его автограф бесследно исчезал. Либо бывало по-другому: автограф исчезал вместе с человеком…

Старик посмотрел на художника и спросил:

– Ну так как? Печальна эта история теперь или всё ещё нет?

Художник лишь развёл руками.

– Ну и история! Она печальная, необычная и какая-то мистическая… Подобного я никогда не слышал. У меня только один вопрос.

Старик вновь поднял на него глаза.

– Задавайте…

– Скажите: на перчатках все надписи стёрлись?

Старик вновь поправил орден и произнёс:

– Нет, на перчатках остался всего один автограф, и он пока, слава богу, не побледнел…

Художник затаил дыхание и как можно ближе наклонил туловище в сторону почтенного старика.

– Простите за нескромный вопрос: а могу я узнать фамилию этого боксёра?

Старик снова посмотрел на него.

– В этом нет никакого секрета! Это самый титулованный из наших легендарных чемпионов, и, что самое главное, он в добром здравии! Можете взглянуть. И да, давайте уже пойдём пить чай!

Наговорившись и напившись чаю, художник наконец ушёл. Оставшиеся работы над картиной можно было завершить у себя дома. Однако больше с заслуженным стариком они не увиделись. Спустя некоторое время художнику сообщили о его внезапной кончине.

В связи с этими трагическими событиями художник старался как можно быстрее завершить работу над портретом в память о старике, чтобы как можно скорее передать его родным.

Наконец, спустя некоторое время, он уже был у знакомых дверей. Дверь открыла всё та же пожилая женщина в чёрном – супруга знаменитого старика.

– А, это вы, Сергей, проходите… Сейчас чайник поставлю…

Сергей поставил привезённый с собой портрет, бережно завёрнутый в мягкую ткань, в коридоре, разулся и прошёл в комнату. Однако его так и манило в кабинет писателя. Подумав, он всё же сделал несколько быстрых шагов в комнату и взял в руки перчатки. Именно это он и хотел сделать всё это время. На перчатках всё ещё стоял, написанный шариковой ручкой, автограф олимпийского чемпиона.

– Серёжа, чай готов!

Он прошёл на кухню, где показал написанный портрет, а потом они пили чай и вспоминали…

Спустя несколько лет художник услышал в одной из новостных программ о кончине легендарного олимпийского чемпиона. Он вдруг вспомнил, что это тот самый чемпион, один-единственный автограф которого остался на перчатках старика. Недолго думая, взглянув лишь на часы, художник оделся и выскочил из квартиры. Он знал, что не уснёт до самого утра, если не проверит, на месте ли автограф чемпиона. Любопытство и возможность проверить тайну мистических перчаток не дали бы ему возможности для сна.

Спустя час он уже был у заветных дверей.

– Сергей? Так поздно? Какими судьбами? – спросила удивлённая вдова.

– Вера Сергеевна, добрый вечер! Извините, пожалуйста, я буквально на минутку, – запинаясь, начал художник. – Разрешите, я взгляну на те перчатки в кабинете?

– На перчатки? – удивилась вдова. – Да, конечно, пожалуйста. Вы всё о той истории никак не забудете? Неправда всё это!

Вера Сергеевна, конечно же, была в курсе той загадочной истории, связанной с перчатками, и потому к ним даже не прикасалась. Из принципиальных соображений. Нет, она не верила во всю эту историю, поведанную когда-то её мужем, однако невольно сторонилась этих мистических перчаток…

Сергей быстро разулся и стремительным шагом прошёл в кабинет старика. Включив свет, он увидел, что перчатки неподвижно висят на том же самом месте. Он подошёл к ним, снял со стены и оглядел их со всех сторон.

Автограф, оставленный на перчатках прославленным чемпионом, бесследно исчез…