Прислонившись спиной к стене, присела на корточки и задумалась. Стена оказалась ледяной. Мне почему-то казалось, что у печки стенки теплыми бывают. Но в этом дворце детские воспоминания разбивались в прах о правду жизни и законы физики. Если так долго сидеть, можно и пневмонию подхватить. В итоге дальше вспоминала стоя.

Дважды в походах я оказывалась без огня. Один раз мы просто спички забыли. А второй раз они вымокли после падения в ручей. Вначале пытались добыть огонь трением палочки о палку. И помню, что ничего у нас тогда не вышло. Зато поджечь мох через разбитую бутылку вышло отлично. Два гнутых стекла, слепленных скотчем и с налитой внутрь водой, сработали как лупа.

Бутылки или лупы у меня с собой не оказалось. Кто же о них вспомнил при сборах? Зато были достаточно крупные серьги с имитацией бриллианта. Я не знала, можно ли поджигать бриллиантом. Но это была всего лишь стекляшка!

Как ни странно, пара полешек оказались березовыми с хорошей сухой берестой. Я нащипала тонких полосочек, сложила их…

А вот здесь пришлось хорошо подумать! Печку же к окну не понесешь? Следовательно, нужно что-то огнеупорное. Но при солнечном свете интерьер оказался аристократическим. И тонкие вазы, скорее похожие на ледяные, для моих целей не годились. В итоге тяжело вздохнула и спустилась вниз к любимому горшку. У него была крышка! Которая в процессе, в общем-то, не участвовала. Зато вполне подходила для моих целей. Когда стоит вопрос о выживании, средства не выбирают.

Я сложила на крышке стопочкой березовые ленточки и поставила это сооружение на подоконник. А затем сняла серьгу и попыталась поймать в нее солнечный луч. Лучик собрался и красиво распался на тысячи других, переливаясь радугой на солнце. Красиво. Только их энергии не хватало, чтобы поджечь бересту. Я начала крутить камушек во все стороны. И в одно прекрасное мгновение мой нос уловил запах дыма. Я посмотрела вниз и увидела, что береста начала тлеть!

Дальше пошли уже мои туристические навыки. Я, старательно надувая щеки, раздула огонь, а затем, пока все не сгорело, побежала к печке и, обжигая пальцы, переложила в топку. Крупная береста тут же загорелась, а я, счастливая, закрыла дверку, облегчённо выдохнув.

Однако, счастье было недолгим. Изо всех щелей потянулся сизый дым. Его становилось все больше и больше. Потушить дрова оказалось нереальным делом. Да и солнышко спряталось за тучи. Больше поджечь у меня просто не получится. Думай, Алка, думай!

И тут спасибо бабушкиным урокам. Она всегда мне говорила:

– Вьюшку вовремя нужно прикрывать, чтобы тепло из дома не уходило.

Прикрывать, черт возьми! А я их даже не открыла. Вьюшки – это такие чугунные задвижки на печи, которые перекрывают дымоходы.

Первая вьюшка нашлась примерно на высоте моего роста. Вытаскивать ее было тяжело. Такое впечатление, что ее что-то держало изнутри. И когда я наконец-то выдвинула металл, с него на пол посыпалась глина, сажа и какой-то мелкий мусор. Но дым не уменьшился, уже почти полностью заполнив комнату. Хоть окно открывай! Меня душил дым, а горло начал раздирать кашель. Пришлось надвинуть на нос шарф. Хоть и слабая, но всё же защита. Не угореть бы совсем!

Я подняла взгляд выше и увидела, что примерно на высоте двух метров есть еще одна задвижка. Увы, с пола я ее достать не смогла. Зашла в спальню. Туда дым еще не добрался. Пришлось из комнаты волоком тащить кресло. Единственное, что я могла двигать. С него добралась до задвижки. Она открылась легче. И дым постепенно стал уходить.

А я плюхнулась в кресло, которое там же и оставила. Ведь печь нужно будет потом закрывать. И поняла, что чистоты пока не добавила. Паркетный пол поцарапала в двух местах. А подоконник на единственном окне в коридоре засыпало черной пылью. Да и дымный запах всё еще витал в воздухе. Истопник из меня вышел так себе. А Дед Мороз, скорее всего, заснул еще крепче. Интересно, а он где спит в этом холоде? Или обычный мороз ему нипочем?

Дальнейший план определил мой организм. Вернее, живот с громким урчанием, который напомнил, что я последний раз ела еще дома. Нужно было что-то срочно предпринимать. Пришлось вставать с кресла и идти на разведку дальше.

Сейчас я отправилась в сторону печи, куда ночью не добралась. Там тоже была дверь, похожая на остальные в этом коридоре. Я распахнула ее и замерла от удивления: за дверью была самая настоящая кухня! Печь располагалась в ней своим боком, на которой зиял зев плиты.

Эта была отличная новость! На плите точно можно готовить. Но что? Где взять продукты? Я пробежалась по шкафчику, стоявшему невдалеке, и нашла … чайник и три кастрюли. Увы, каши из них не сваришь!

Хорошо, работаем с тем, что имеем. Схватила меднобокого красавца и побежала на улицу. Утрамбовала в него как можно больше снега и принесла на плиту. Хотя бы кипяток будет. Потом, подумав, набила снегом все три кастрюли и тоже поставила кипятиться. Как минимум, смогу умыться теплой водой.

Еще в буфете нашла красивую коробку с какой-то травой. По медовому запаху трава походила на наш зверобой. Заварила себе чай и с огромным удовольствием глотнула горячую жидкость. Только желудок обмануть себя не дал. И через три минуты заурчал снова.

И тогда я решилась на немыслимое: поговорить с домом! Он же мне туалет показал? Показал! Спрошу про еду.

– Дом, ты говорить можешь?

– Можешь… можешь… – ответило эхо.

– Где здесь еда?

– Еда… Еда…

И снова, как и ночью побежали огоньки, которые остановились на дверцах тумбочки, которую я сразу не заметила. Открыла дверцы и нашла несколько мешочков с крупой и стеклянную бутыль с подсолнечным маслом.

Масло было настоящим, без рафинирования и дезодорирования. Для салатиков из помидор с огурцами было бы идеальным. Но как варить с ним кашу? Или поливать уже готовое блюдо?

Еще раз внимательно посмотрела на крупы. Одна из них оказалась похожей на гречку. Вот из нее и станем готовить, пока печь еще не протопилась.

Кастрюли были тяжелыми, чугунными. Их прекрасно можно использовать в качестве сковороды. Теплую воду перелила в стоявший на табурете ушат, промыла примерно стакан крупы, высыпала в кастрюлю, стала ее подсушивать и слега поджаривать. Когда по кухне пошел гречневый аромат, я, честное слова, была готова есть и сырую крупу. Однако решила, что пятнадцать минут смогу потерпеть. Залила крупу кипятком на палец выше ее уровня, добавила масла, чтобы крупинки не слипались и меньше пахли, и прикрыла крышкой.

Через двадцать минут уже садилась за стол, который предварительно протерла найденной на кухне ветошью. Кашу положила в красивую фарфоровую тарелку. Там же нашла тонкостенную чашку, в которую налила себе чай. И решила, что похожа на настоящую аристократку. Ем из шикарного сервиза, сидя на дворцовой кухне. Только никто не знает, ели ли когда-нибудь аристократки на кухне? Сомнительно это. Однако каша показалась мне, изголодавшей, верхом поварского искусства. Ее наварилось достаточно, чтобы хватило на сегодня и, возможно, на завтра. Смогу ли я на следующий день растопить печь? Будет ли солнце? И в чем мне еще сможет помочь дом?

Теплой водой помыла за собой посуду и поставила ее в шкаф сушиться, отметив про себя тот факт, что тарелка и чашка здесь были в единственном экземпляре. Я ела из хозяйского сервиза?

Печь нагрела кухню. И я даже сняла свой пуховик и шапку. Но когда пошла на разведку дальше, накинула одежду сверху, помня о том холоде, который царил во дворце. Проверила печь. Закрывать вьюшки было еще рано. Большого огня уже не было. Но над углями витали голубоватые язычки угарного газа. Бабуля мне всегда показывала, что пока они есть, печь закрывать нельзя. Поэтому идем дальше.

В торце коридора нашла две двери. Одна из них прикрывала чулан, в котором хранилась утварь для уборки. Там висели вдоль стены вполне современные швабры с насадками из микрофибры. И даже стоял шикарный моющий пылесос. Вопрос был лишь в том, где найти розетку? Я бы и телефон там подзарядила. Беглый осмотр ничего подобного не обнаружил.