Решила продолжить обследование с другой стороны коридора. Внезапно мне повезло. Это была спальная комната. Вернее, после входа зашедших встречал будуар. Я это поняла по козетке на гнутых ножках и туалетному столику с огромным зеркалом, в котором отражалось темное пространство.

Слева от входа располагалась другая, внутренняя дверь. За ней и пряталась спальня. К моей радости на кровати лежал высокий упругий матрас, тяжелое одеяло и множество подушек, похожих на перьевые. И я поняла, что спать буду именно здесь.

А еще до меня дошло, что я сглупила, не взяв с собой хоть какую-то провизию. Через пару часов я очень сильно захочу есть. Однако мебель точно грызть не буду.

Стала разбираться с кроватью. Белья на ней не было. Но для начала обойдусь и так. Матрас будет тем самым изолирующим слоем. А спать я решила на подушках, соорудив из них подобие гнезда. Шесть подушек сложила в два ряда. Их вполне хватало для моего роста. Еще одну положила в изголовье. И все эту прелесть накрыла толстым одеялом. Ложе готово.

Наш руководитель Эдуард Петрович всегда говорил, что в походных условиях не стоит одеваться для сна как капуста. Ведь источником тепла является тело. И именно оно будет согревать вашу постель. Поэтому спать стоит ложиться в термобелье. А вот его я как раз надела!

Сняв верхнюю одежду и положив ее на стоявшее рядом кресло, я постаралась как можно быстрее забраться в свое уютное гнездышко.

К сожалению, все оказалось практически ледяным. Да и откуда в холодном доме взяться теплу? И не будь у меня туристического опыта, я могла бы запаниковать. А так постаралась расслабиться и стала ждать, когда тело сделает свою работу. И действительно, минут через пять согрелась. Глаза мои закрылись сами собой, хотя, если судить по времени, у нас должно на земле быть где-то часа два-три пополудни.

Только в темноте делать было нечего, и организм начал усиленно вырабатывать мелатонин. Я, наконец-то, успокоилась и уснула. По крайней мере, мне не пришлось строить иглу из снега и разводить в нем очаг.

Не знаю, через какое время я проснулась. Но за окном стояла все та же темень. А мой организм усиленно сигнализировал, что не прочь бы прогуляться до туалета. Я открыла глаза и уставилась в темный потолок. И что прикажете делать?

Во-первых, я даже не знала, куда идти и в каком виде здесь удобства. На худший случай могла бы сходить на улицу. Однако там было холодно. За окном завывал ветер и что-то стучало в окно. Наверное, снег.

А во-вторых, вылезать из-под одеяла было равно самоубийству. При дыхании изо рта вырывались клубы пара.

Вдруг я заметила, что по краю окна то тут, то там появляются подозрительные красные всполохи. Мамочка родная, не дай бог, пожар! Это только я могу так вляпаться, что мой дом сгорит в первый же день приезда. Пришлось вылезать из теплого кокона и короткими перебежками, кутаясь в одеяло, тащившегося за мной шлейфом, добраться до окна.

Оказалось, что темно в первую очередь из-за плотных штор. Я на них как-то внимания не обратила. Раздвинула портьеры и охнула от удивления. На улице было так же темно, а вот небо переливалось всеми цветами красного и зеленого. Северное сияние! Я его видела однажды. Но там был лишь жалкое подобие того, что сейчас полыхало на небосклоне. Спасибо, что не пожар. Но сердце мое болезненно сжалось.

Северное сияние у нас на Земле в первую очередь встречается за Полярным кругом. Следовательно, здесь может быть так же, и сейчас на улице стоит самая настоящая полярная ночь. Все бы ничего, но что я смогу сделать в темноте? Как прибраться в целом дворце?

И тут снова напомнила о себе проблема – туалет. Искать что-то в темноте и в одеяле я не рискнула. Поэтому, тяжело вздохнув, вернулась к кровати, сложив на нее одеяло. Накинула на плечи пуховик, на голову надела шапку, ноги засунула в угги и отправилась на улицу.

Как я была рада, что взяла эту непритязательную обувь с собой! В нее можно просто сунуть ноги и отправиться по своим делам. Почти как в домашних тапочках.

Спустилась на первый этаж и подошла к входным дверям. Толкнула. Закрыто. Собрала силы и толкнула посильнее. Результат был тем же. Я растерялась и чуть не заплакала. Что делать в таком случае? Не пристраиваться же в уголочке, как делалось в средние века даже во дворцах. От обиды и огорчения спросила неведомо кого вслух:

– А туалет где?

– Туалет… где… туалет… где… – ответило мне эхо. А вслед за этим что-то замелькало по стене, расположенной под лестницей. Оказалось, что там множество дверей. И каждая из них вдруг вспыхивала неярким золотистым светом, а затем потухала. Так вспышки трижды пробежались по всей длине и замерли на одной из них. Я радостно поскакала в этом направлении и распахнула створку. Но каково же было мое огорчение, когда в свете от телефонного фонарика увидела лишь еще один будуар.

– Это у меня самой есть! – возмутилась вслух, уже смекнув, что дом, похоже, меня понимает. – Мне уборная нужна!

Перефразировала по-другому я свою просьбу.

–А-а-а… – протянуло эхо. – Уборная… нужна… уборная… нужна…

И на стене снова загорелся калейдоскоп. Только вспыхнула не новая дверь на стене, а шторка в будуаре. Я, не веря в свое счастье, зашла за нее и увидела самый настоящий ночной горшок. Что ж, и на этом спасибо! Сделал свои дела и зачем-то сказала:

– Спасибо!

– Бо… бо… бо… – отозвался дом. А я пошла обратно в спальню, которую уже считала своей. Попробую еще поспать, возможно, всё же наступит утро и появится немного света. А если нет, то попробую попросить сам дом. Вдруг он может лампочки зажигать? Ведь заряд телефона скоро сядет.

Разбудил меня луч солнца. Я широко распахнула глаза, а затем тут же прикрыла их рукой из-за того, что меня что-то ослепило. Оказалось, что, разглядывая ночью северное сияние, я плохо задернула штору обратно. И сейчас солнечные лучи, тысячекратно отражаясь от девственно чистой и ровной снежной поверхности, проникали во все щели дворца. Показалось, что даже стало чуточку теплее.

Однако, когда я вылезла из своего кокона, поняла, что все же показалось. Вокруг было так же холодно, а изо рта вырвалось облачко пара. Но было светло! Следовательно, я могла все хорошо рассмотреть и решить, как жить дальше.

Первым делом заглянула за шторку, похожую на ту, что ночью спасла меня на первом этаже. И там обнаружился настоящий и почти современный санузел. Почему почти? Потому, что унитаз и ванна были сделаны на старинный манер в виде хищников с мощными лапами, которые поддерживали устройства на весу. Однако, к моему великому огорчению, заглянув внутрь, я поняла, что воды там нет. Вернее, в унитазе была ледяная пробка, поэтому не пахло. Но из кранов не бежало ничего. Вывод сделала печальный: без тепла удобств не будет.

Одевшись, вышла в коридор, чтобы спуститься на первый этаж. Там же по старинке все было. Только выносить за собой нужно. И к своей великой радости прямо рядом со входом в спальню обнаружила внизу стены дверку. А рядом с ней небольшую кучку дров. Заглянув внутрь, поняла, что это топка печи!

Правда, я сама никогда печь не топила, но видела, как это делает бабуля в моем далеком детстве. В садик родители меня не отдали. И все будние дни я коротала с бабкой, которая жила в своем доме на окраине нашего города. Особо моим воспитанием ей заниматься было некогда. На бабуле лежало все домашнее хозяйство. Она лишь изредка читала мне сказки из толстой книжки с картинками. А остальное время я играла в куклы или путалась у нее под ногами, запоминая нехитрые правила ведения дома.

И сейчас стала вспоминать то, что хранилось в уголках памяти:

– Вниз кладем тоненькие полешки. Они сгорают быстрее, не оставляя головешек, – я прямо слышала ее чуть хрипловатый голос и, перебирая поленья из кучки, нашла четыре более тонких на мой взгляд. Сложила их в топку. – Серединку положи чуть подальше. На пустое место положишь бумажку или бересту. А сверху все остальное.

И я, следуя инструкции, сделала все по правилам. Даже залюбовалась своей работой. Осталось лишь поджечь. Да только как это сделать, когда под рукой нет ни спичек, ни зажигалки? Впервые в жизни пожалела, что не курю. Тогда бы точно что-то горючее в сумку кинула.