От его прикосновения Света дернулась, как от удара, и даже разбежавшиеся под кожей мурашки парализовало вмиг напрягшимися мышцами. Мама предупреждала ее, что именно так все и начинается.

Зар, убрав руку и отступив на пару шагов, снисходительно улыбнулся. И Света отметила, что он наслаждается своей властью и вседозволенностью.

– Я не люблю, когда меня трогают без предупреждения, – произнесла она твердо, и гордо, насколько это вообще было возможно в ее положении, вздернула голову.

– Я привык получать все, что захочу, – он улыбнулся еще шире, а глаза его опасно сощурились.

– Вот только без моей помощи тебе не пройти Испытание, не так ли? – Света еще не до конца понимала, что происходит. Но одно она чувствовала очень отчетливо – сейчас он нуждается в ней едва ли не больше всего на свете. Именно в ней. Он называет ее «чистая душа» и вкладывает в это словосочетание гораздо бо́льший смысл, чем мог бы вложить в это слово обычный человек.

Он с досадой скрипнул зубами и отвернулся. И Света поняла, что попала своими словами в цель.

– Кто ты такой? Зар… – тихо спросила она и выжидательно посмотрела в его спину, укрытую, как плащом, черными плотными перьями.

– Я демон! Воплощение тьмы и зла! – прорычал он, вновь расправляя крылья и закрываясь ими от нее так, что теперь она видела только их: огромные, грациозно изогнутые натянутой тетивой, блестящие ухоженной лоснящейся чернотой.

– Демон? А крылья… Они настоящие? – Света привстала на коленях и потянулась к ближайшему перу. Так хотелось потрогать и ощутить под своими пальцами их плотность, вещественность. Зар поспешно отдернул крыло, и Света улыбнулась сама себе. Кое-кто тоже не любит, когда его трогают без разрешения!

– Эй! – Зар, отступив от нее и запрокинув голову к потолку, закружился по комнате, раскинув руки и крылья. – Э-э-эй! Выпустите уже! Сколько можно тут торчать?

– А первое испытание… Что это было? – решилась спросить Света, стянув разорванную блузку на шее в кулачок. – Что означало это все? И почему я тебя чувствовала, но не видела?

Зар сел в угол, завернулся в крылья и угрюмо посмотрел на нее исподлобья. Иногда ей казалось, что он видит ее насквозь. А она даже не поняла, куда попала на первой ступени. Интересно, а что почувствовал он, когда она сгорала в обжигающем пламени?

– А что ты видела? – поинтересовался он светским тоном, как будто спросил о погоде за окном. Казалось, что произошедшее во сне было для него гораздо важнее, чем для нее. И поэтому он такой раздражительный и непредсказуемый. Словно нервничает и не знает, как следует теперь себя вести. Ведь объективно причин переживать у него больше нет. На начало Испытания он успел, она стала его поручителем добровольно, хотя, могла и отказаться. Первый этап уже позади… Ей хотелось спросить «что с тобой? Почему ты весь, как натянутая струна?», но вместо этого она начала рассказывать в надежде, что он выдаст свои чувства мимикой или случайным комментарием.

– Свет яркий, колючий. Звезды белые с черным рисунком и черные с белым. Холод, а потом сразу огонь… – она осеклась и растерянно посмотрела на него. – Как будто все чувства оголились. И ты рядом. Не видно, но совершенно точно рядом, совсем близко.

К ее удивлению, Зар выдохнул с облегчением и прекратил сверлить ее напряженным взглядом. Она не сказала того, чего он боялся услышать?

– Я будто засыпаю и вижу то, что произошло. Но я чувствую тебя сквозь сон, и мне уже не страшно. Я не боюсь тебя. Я не боюсь рядом с тобой, – вновь предприняла она попытку объяснить свои переживания. И чувства после пережитого вдруг захлестнули ее. Да, самое важное было не в том, что она увидела. А в чувствах, наполнявших тот мир, в котором она очутилась. В тех сильных и неукротимых эмоциях, которым она внимала и невольно заражалась ими. Это было так странно, ощущать не свои переживания, и делиться своими в ответ. Без слов. А ведь в том странном мире рядом был лишь он и те чувства могли быть…

– Все Испытание – один длинный сон, так мне сказали, – проговорил он задумчиво. – Я не могу предсказать, что приготовили для нас с тобой Старшие. Среди небожителей говорят, что для каждого Испытание свое. Также я слышал, что после его окончания, воспоминания подергиваются дымкой забвения. Так что все это не имеет особого смысла. После того, как все закончится, ты и не вспомнишь об этом. Вернешься домой и будешь жить своей обычной жизнью.

От этих слов по полу будто потянуло сквозняком, и Света поежилась от внезапно охватившего ее озноба. Но единственным источником тепла в холодной и пустой комнате был ее спутник, тоже зябко кутающийся в свои крылья. Некстати вплыло воспоминание о его теплой груди и сильных руках, сжимавших ее всю дорогу сюда. Света встала и подошла к нему, не доходя буквально полшага.

– М-можно мне сесть рядом? – неуверенно произнесла она, комкая на груди порванную блузку.

– Нет! – фыркнул Зар, плотнее обнимая себя крыльями. – Тебе что, места посидеть мало?

Света со вздохом опустилась на пол в двух шагах от него, не предпринимая больше попытки сблизиться, но и не удаляясь от него. И прикрыла глаза. Нужно было еще так много всего спросить, но события, меняющиеся безумным калейдоскопом порядком измотали. А здесь, в этом зале, было так спокойно и тихо. И страшный демон, воплощение тьмы и зла, свернувшись клубком под своими крыльями, совсем по-человечески сопел неподалеку.

Зар

Следующее испытание началось на сцене. Первое впечатление после возвращения сознания было звуком. Звук был громкий, раскатистый, словно гром, давивший на барабанные перепонки так, что хотелось зажать уши. Потом был свет: яркий электрический разноцветный. Зар поспешно скрыл свои крылья, делая их невидимыми для людей. Такая была хитрость. Пока люди не узнают в нем демона, он мог находится между ними неограниченно долго. Несмотря на формальный запрет от Старших.

Зара трудно было удивить. За свою относительно недолгую жизнь он многое успел попробовать. В мире людей он был практически всесильным и развлекался на полную катушку. Может быть это испытание не для него? Он нашел глазами чистую душу. Она стояла прямо перед ним и, как раз в эту секунду, растерянно оглянулась. Он отсалютовал ей поднятой вверх рукой. Толпа под сценой, увидев этот жест, взревела.

От тех, кто уже прошел Испытание, Зар знал, что не все препятствия предназначены экзаменуемому. У каждого ангела и каждого демона, несмотря на возраст и опыт, были свои болевые точки. И иногда Испытание било не только по испытуемому, но и по его поручителю. В этом случае задача проходящего экзамен состояла в том, чтобы не дать старшему напарнику сорваться и выбыть из игры.

Потому что выбытие поручителя автоматически засчитывало Испытание не пройденным. И, если у каждого ангела и демона было несколько таких узких мест, то про человека можно было сказать, что он весь состоит из этих уязвимостей.

Однако чистая душа отреагировала совершенно адекватно. Найдя его взглядом, она успокоенно отвернулась, поднесла к губам микрофон и запела. Вот уж действительно чудеса! А с виду такая трусиха…

Зар скользнул взглядом по ее хрупкой фигуре и внезапно осознал, что ему не хочется отводить глаза. Сначала он как-то не задумывался о том, как выглядела эта девушка. Это как будто бы не имело значения. Ведь она была чистой душой, и кому какая разница в каком облике. В пустом зале Испытания, где им дали небольшую передышку после первой ступени, он рассмотрел ее подробнее и не нашел для себя ничего интересного. Можно сказать, что даже разочаровался немного. Попадись ему в поручители девушка поярче, то Испытание могло бы быть гораздо интереснее.

Но в цветных вспышках концертных огней, она вдруг предстала перед ним совсем в другом свете. В коротком черном топе и длинной сверкающей юбке с четырьмя глубокими разрезами, с распущенными и струящими до самой талии золотыми волосами, чистая душа вдруг показалась живым воплощением всех его желаний.