– А остальные? – она все-таки незаметно опустила руку к его спине, но пальцы поймали лишь ткань рубашки. Крыльев не было и в помине.

– Остальные живут долго, но рано или поздно меняются на посту смотрителей. Устают, выгорают, теряют Баланс. На смену одного из демонов приду я, когда пройду Испытание.

Света задумалась, перебирая его высохшие волосы и пытаясь уложить в голове услышанное. Волосы у него были густые, гладкие, как шелк, и тяжелые, слегка завивающиеся на концах. Черные, будто вороново крыло, без малейшей примеси иного оттенка. Что смотрелось особенно удивительно в сочетании с молочно-белой кожей шеи. Рука невольно соскользнула, и пальцы прочертили по спине поверх рубашки две дорожки, заставив его вздрогнуть и выйти из расслабленного состояния.

– Все, достаточно! – Он так резко вскочил с табурета, что Света едва успела отшатнуться назад, чтобы не получить удар в подбородок снизу. – Жду тебя в ресторане. Пока ты собираешься, выясню, где тут салон красоты, и провожу тебя после завтрака, – добавил он уже в дверях ванной комнаты, сглаживая свой стремительный уход, больше похожий на бегство.

Не успела Света опомнится, как осталась одна с все еще жужжащим феном в руках. Хлопнувшая входная дверь вернула ее на грешную землю, заставив вздрогнуть от резкого звука. Убрав фен на место, Света защелкнула замочек на двери в ванную и сбросила халат, оставшись перед зеркалом в одних трусиках.

Она не спросила самого главного. Почему она?

Спохватившись, Света забралась в ванну, включила воду и принялась чистить зубы, стоя под душем, чтобы сэкономить время.

Из номера она вышла ровно в десять, одетая в закрытый брючный костюм нейтрального бежевого цвета, который нашелся в необъятном шкафу, забитом одеждой под завязку, и, к счастью, оказался впору. Внимания ей привлекать совсем не хотелось, этого еще вчера хватило с лихвой. А вот найти Зара было просто необходимо. Без него она чувствовала себя самозванкой и преступницей, занявшей чужое место.

Зар

Зар был зол. Зол настолько, что был уже не в состоянии скрывать это от чистой души. Измученный постоянным возбуждением, которое терзало его тело, и бессонной ночью, он уже с утра испытывал дикое раздражение от кристально ясного и безмятежного взгляда чистой души.

Хотелось сбежать на край света, чтобы никогда больше ее не видеть, чтобы избавиться от въедающегося под кожу дискомфорта при виде нее. Глядя, на то, как она сидит на кровати, уютно поджав под себя ноги, на ее сонную мордашку и сползающий с плеча воротник слишком большого для нее гостиничного халата, Зар остро пожалел о том, что не позволил тогда убить ее.

Яд злобы сочился из него с каждым сказанным словом, но она не злилась в ответ. Не пыталась уколоть хотя бы словами. Лишь смущалась, и ее кожа розовела, вызывая почти непреодолимое желание коснуться рукой, ощутить ее тепло и мягкость.

Лучше бы его поручителем стал Хело! Этот белокрылый ублюдок, хоть вызывал у Зара отвращение, но был бы вполне привычным и предсказуемым напарником. А эта…

Она была глуха и слепа, совершенно не улавливая его состояние. Сосредоточена только на себе, как это свойственно людям. И, вместо того, чтобы бежать от него со всех ног, когда он был так зол, что готов был наплевать на все и придушить ее голыми руками, ей вдруг захотелось поиграть в заботливую мамочку.

Зар не понимал, почему вдруг подчинился ей и позволил коснуться своих волос. И от этого злился еще больше. Но это было потом. А в тот момент он был ошарашен ее желанием посушить ему волосы, чтобы он не простудился. Нет… ничего особенного в этом предложении не было, кроме мотива. Кажется, впервые в жизни кто-то собирался что-то сделать для него не с какой-то корыстной целью для себя, а с искренней заботой о нем самом.

Девушка предложила посушить ему волосы, руководствуясь не похотью и желанием прикоснуться к его телу, не алчностью и желанием получить материальное вознаграждение, не любопытством и желанием сблизиться с ним, не самолюбованием и желанием утвердится в мысли о собственной доброте, а лишь беспокойством о его здоровье и комфорте.

Это было так неожиданно, что он покорно, словно мерин на поводу, позволил увести себя в ванную комнату и усадить на табурет. А потом сквозь зеркало вглядывался в чистую душу, надеясь рассмотреть там хоть намек на корысть. Но чистая душа резала глаз чистотой и прозрачностью своих граней.

От ее прикосновений ее тонких пальчиков раздражение ненадолго отступило, уступив место сладкой неге. Он лениво отвечал на ее вопросы, а сам с головой погрузился в это ощущение бескорыстной заботы и осторожной ласки. И совсем потерял счет времени, мечтая, чтобы эти мгновения не заканчивались никогда. И так бы и сидел вечно, если бы ее рука не коснулась чувствительного места около лопатки. Там, где из позвоночника выходило основание крыла.

Желание бо́льшего прокатилось жаром по телу, концентрируясь в паху и вновь пробуждая утихшую было эрекцию. Но с этим еще как-то можно было смириться, если бы не затрепетавшие от желания расправиться крылья. Зар никогда не показывал людям крылья. Даже в темноте. Даже во время секса. Да и желания такого не возникало. Крылья были предметом его особой гордости, но в то же время слишком интимной частью тела, чтобы можно было беспечно махать ими перед кем попало.

Зар считал, что такое трепетное отношение связано с тем, что он наполовину человек. Другие демоны воспринимали свои крылья, как еще одну пару рук. Но для Зара это был знак отличия, его уникальная особенность, отличающая его от людей, признак его избранности.

Однако, чистая душа смотрела на его крылья такими глазами… С таким неповторимым восхищением, что его преследовало глупое желание покрасоваться перед ней, как долбанный павлин.

Сжигаемый вожделением и растерянный от обуревавших его чувств, едва сдерживая рвущиеся из иного измерения крылья, Зар вылетел из номера чистой души и бросился к лифту. А там его ждал подарок небес…

Красотка в коротком красном платье, с сочными пухлыми губами, будто специально созданными для того, чтобы сосать члены, уже заранее была готова к сексуальным приключениям. И Зар, хлопнув ладонью по кнопке «СТОП», довольно ухмыльнулся, глядя, как в ее пестрой душе черным цветком расцветает похоть. Такая же, какая мучила его самого.

– Hello, – проворковала девица, томно растягивая гласные и проводя языком по густо напомаженным губам.

«Чистая душа не красит губы» – мелькнула и пропала мысль. А Зар стремительно шагнул к случайной попутчице, на ходу расстегивая ширинку.

Он трахал ее жестко и беспощадно, без ласк и прелюдий, до синяков сжимая в руке оба ее запястья, чтобы она не смела прикасаться к нему своими потными похотливыми ладошками. Кажется, она не успела кончить. Но Зару было насрать на ее чувства. Спустив в ее вагину скопившуюся в яйцах сперму и чувствуя блаженное облегчение, он брезгливо оттолкнул красотку от себя и, застегнув ширинку, тронул лифт.

Больше эта шлюха ни на что не годилась, и Зар испытал к ней уже привычное отвращение, которое настигало его каждый раз, как оргазм был достигнут.

Но она волновалась зря. Едва войдя в ресторан, она увидела его в самом центре зала. Он сидел за столиком, непринужденно откинувшись на спинку стула, и потягивал из маленькой чашечки кофе. Зар сидел боком ко входу и смотрел в другую сторону, а Света невольно залюбовалась его профилем. Такие правильные черты лица могли принадлежать древнегреческой скульптуре или… ангелу?Он вышел из лифта, не проронив ни слова. Но брюнетка прилипла к нему, как банный лист к жопе, считая, что раз уж знакомство началось с секса, то непременно должно продолжиться. Зар так не считал. Но малодушно наплевал на ее назойливое присутствие, надеясь, что с появлением чистой души, она сама поймет, что она тут лишняя, и сольется без долгих и нудных объяснений. Света

Текст предоставлен ООО «Литрес».