— Да ладно, ребята, все нормально, — с улыбкой ответил я. — Всякое бывает. Лучше расскажите, откуда вы сами попали к Грейси? Занимались где-то до этого?

— Да тут у всех по-разному, — пожал плечами задира. — Но большая часть бойцов, скажем, конкретно в нашей группе попала сюда буквально с улицы. У меня, например, родители погибли, когда я был ещё совсем маленьким. Жил с тетушкой, она обо мне вроде бы и заботилась, но ты сам понимаешь, что такое чужой ребенок, свалившийся как снег на голову. Ее больше интересовала своя личная жизнь, поэтому я в основном мотался по улицам.

— Так что же, здесь все… — я попытался подобрать максимально корректное выражение, — без родителей, что ли?

— Ну почему, — ответил парень. — У некоторых родители есть, но такие, что их как будто бы и нет. Кто в алкоголе, кто в наркотиках, а ребята болтаются по улицам, потому что дома делать нечего, да и, откровенно говоря, смотреть на все это достало уже. Троих наших ребят Грейси буквально от тюрьмы спас — взял под свою ответственность.

— Вот это да, — только и мог произнести я.

— Поэтому здесь всякое случается, — невесело отозвался паренёк. — Сам понимаешь, воспитание трущоб и подворотен — это не королевский дворец. На улице со временем привыкаешь видеть опасность в каждом встречном. Ну а опасность, как известно, лучше предупредить, чем потом от нее спасаться. — Вдруг он заулыбался: — Тебе ещё повезло, что ты здесь не годом раньше появился. В то время я любому незнакомцу мог запросто с ноги заехать, а потом уже разбираться, кто он, откуда и зачем.

— Да, тут у нас так, — сказал ещё один боец. — Вон, видишь, у меня шрам над губой? Так это я пришел в зал записываться и в этот момент он там один разминался, без Грейси.

Остальные ребята вежливо засмеялись.

Постепенно мы разговорились. Оказалось, что помещение, в котором нам предстояло жить — не просто общежитие. Грейси устроил для своих подопечных настоящий интернат. Проживание, содержание самого жилья, питание, медицинские услуги в случае необходимости — все было организовано за счёт легендарной семьи. Особенно много внимания он уделял своим юным соотечественникам из Бразилии, у которых тоже не было ни семьи, ни какой-либо ещё поддержки. Причем дисциплина внутри была железная. Втихаря от Грейси, конечно, кто-то мог покурить за углом или затеять короткую драку, но в целом здесь у каждого была часть обязанностей по выполнению учебной программы и содержанию помещения в чистоте. И за выполнением этих обязанностей контроль был неукоснительный.

Такой подход, естественно, мог вызвать лишь ещё большее уважение и восхищение благородством этого человека.

— Ты знаешь, — наперебой рассказывали ученики, — у нас тут пару месяцев назад появился мальчишка из Бразилии — тоже с детства на улице жил. Так Грейси с ним возился, наверное, не меньше, чем со своим ребенком. Учил вести себя за столом, держаться с людьми. А когда мы спросили, зачем такая опека — ведь мы же всё-таки не в детском доме находимся — он ответил: «Главная задача тренера — не научить быстро кулаками махать, а воспитать человека».

«Вот это Ройс, конечно, красавчик», — думал я, слушая рассказы ребят о том, как им здесь живётся. «Не каждый богатый и знаменитый человек станет использовать свои ресурсы для того, чтобы помочь тем, у кого других шансов в жизни может и не появиться. Теперь я понимаю, почему здесь такая скромная обстановка и кровати на два места. Попробуй-ка посодержать такое хозяйство! Да ещё, по сути, без права на ошибку: ведь если вдруг что-то случится, то все, кто сегодня зависит от Грейси, окажутся на улице без средств к существованию. И парни, поверившие в себя и свою удачу, столкнутся с окончательным крахом всех своих надежд».

— Да, кстати, — неуверенно заговорил наш новый знакомец, — а ты всё-таки покажешь нам тот свой прием? Ну, понятное дело, не сейчас, а на тренировке? А то у нас все уже говорят, что ты Грейси победил, но никто так и не знает, как именно.

— Хочешь знать, как победить своего педагога? — пошутил я.

Бойцы снова засмеялись.

— Да покажу, конечно, — ответил я. — Все, что касается профессии, я от коллег в секрете не держу. Думаю, у нас ещё будет удобный момент, чтобы поговорить об этом подробнее.

После того, как ребята, обнадеженные моим обещанием, попрощались с нами и разбрелись по своим делам, мы с Семёном снова остались одни. Пора было устраивать мозговой штурм и решать, как выполнить свою часть обязательств по турниру.

— Может быть, лучше пройдемся, погуляем? — нерешительно предложил Семён. — Во время прогулки хорошо дышится, и больше умных мыслей в голову приходит.

«Что-то я этого не заметил, когда мы шатались по Лос-Анджелесу в поисках зала Грейси», — язвительно подумал я, но вслух сказал:

— Думаю, не стоит. Мы всё-таки в курортном городе — тут такие виды, что о работе вообще думать не захочется. Давай лучше здесь.

— Давай, — нехотя согласился Семён. — Тогда наш главный вопрос — где бы взять хороших бойцов. Таких, чтобы и выступать умели, и публике нравились, и под требования Грейси подходили.

— Ага, — подхватил я. — У тебя есть какие-нибудь предложения на этот счёт?

Семён задумался. На его лице отобразилась напряжённая работа мысли.

— Может, объявления в газетах дадим? — наконец выдал он. — В спортивных и рекламных. Их много народа читает!

Если бы в этот момент я ел или пил, я бы точно поперхнулся. Этот «спортивный менеджер» все больше напоминал мне массовика-затейника из сельского ДК, который дальше родного села никогда не выезжал и не представляет, как по-другому может быть устроена жизнь.

— Сём, — стараясь быть спокойным, выговорил я. — А ты, случаем, на солнце здесь не перегрелся?

— А что? — Сёма недоуменно уставился на меня. — На такое имя знаешь сколько кандидатур сбежаться может!

— А то, — ответил я. — Мы не районные соревнования устраиваем и не новогодний утренник в школе, а турнир международного уровня! Кто на такие мероприятия набирает людей по газетам? Ты хоть когда-нибудь, хоть в какой-нибудь газете видел объявление «Требуются спортсмены, представители разных видов спорта для участия в Олимпийских играх»?

Семён задумался ещё сильнее.

— Ну тогда не знаю, — наконец сказал он.

«Что ты вообще знаешь, воротила шоу-бизнеса нашего двора», — с досадой подумалось мне.

— У тебя же были какие-то устные договоренности, — напомнил я. — Подумай, какие есть самые крутые бойцы из тех, чей контакт у тебя есть?

— Может быть, Халк Хоган? — предложил Семён.

Сказать, что Халк Хоган в то время был выдающейся фигурой — ничего не сказать. Самый знаменитый рестлер, неоднократный чемпион WWF, связавший спорт и поп-культуру и добившийся таким образом популярности рестлинга даже там, где о нем до этого не слышали… Одна из главных мировых звёзд в мире единоборств! Да, заполучить его на свой турнир — это был бы мощнейший ход! Как говорится, шах и мат, причем с первых же ходов.

— А что, у тебя имеется выход на Хогана? — я даже посмотрел на Сёму с некоторым уважением.

— Ну, как сказать — прямо выход… — замялся Семён. — Однажды я ходил на рестлинг и взял у него автограф. А ещё подарил ему его портрет, на обороте которого написал свой номер телефона.

— Портрет? — не сразу врубился я.

— Я, когда только приехал в Америку, немного живописью занимался, — объяснил Семён. — В частности, портреты знаменитостей делал. Некоторые прям очень хорошо уходили!

Он ещё и художник, оказывается. О, сколько нам открытий чудных…

— И какой же телефон ты ему оставил? — уточнил я. — Той самой тещи, с которой я имел удовольствие побеседовать?

— Ну да, — как ни в чем не бывало ответил Семён. — Другого же у меня нет.

— Ну и как? — уже зная ответ заранее, спросил я. — Не звонил Хоган?

— Да кто же его знает, — рассудительно ответил мой напарник. — Может, и звонил, да только разве же эта змея скажет…

«Конечно, звонил», — подумал я. «Вот прямо на следующий день позвонил и попросил нарисовать ещё один портрет. А потом достал твой рисунок из помойки, куда его сразу же выбросил, и ещё раз позвонил».