— Так, значит, ты думаешь, что стал великим героем? — ледяным тоном уточнила Императрица. — Настолько великим, что я ради тебя должна нарушить незыблемые правила и многотысячелетнюю традицию?
— А разве нет? — я пожал плечами. — Вы вообще в курсе, через что я прошёл за это время?
— В курсе, — отрезала она. — Очень даже в курсе! У меня было время узнать о тебе побольше, и да, это было увлекательное чтение. Ты угнал корабль вместе с находящейся на борту принцессой…
— Это случайно вышло! — возмутился я.
— … едва не вызвал коллапс бюрократической системы Канцеляров…
— Они сами виноваты!
— … спровоцировал атаку культа инцелов на планету Амазонос…
— Что⁈ Первый раз об этом слышу!
— … из-за тебя по Галактике распространились эти так называемые «гача-игры»…
— И почему это плохо?
— … способствовал усилению тиранической семьи Вонамор и объединению двух злодейских родов, Девижоров и Баканиллов…
— Да почему у вас в Галактике вообще есть планеты под управлением злодейских кланов⁈
— … стал причиной восстания панцирных ксеносов…
— А ракам вообще нельзя доверять!!
Мы молчали секунд двадцать, а затем я покачал головой.
— Знаете, вообще-то я ещё и Фриду вызволил из плена, победив поехавшего маньяка…
— Она бы не попала в этот плен, если бы не ты и не её нелепый побег, — поморщилась Императрица.
— Да? А как насчёт того, что её родной отец пытался подстроить её гибель?
Императрица сощурилась; взгляд её как будто стал ещё более хищным, чем до того.
— Потише с подобным, — выдохнула она. — Ты только что обвинил в тяжёлом преступлении действующего Императора Галактики. Знаешь, что положено за одни только такие слова?
— Мама! — снова возмутилась Фрида. — Ты же и сама отлично знаешь, что это правда! Я могу всё подтвердить!
— Ты уже предала моё доверие однажды, — отмахнулась Императрица. — Как я могу тебе доверять? А что до тебя, то учти… за похищение принцессы, да её и усугубленное обвинениями в адрес Императора, ты был бы уже казнён. Единственное, что тебя спасает — это твой статус участника Императорской Битвы; как ни крути, претендентам на роль следующего Императора многое сходит с рук.
— Угу, — согласился я. — Это хоть какая-то компенсация того, что они без спроса вырваны из своих обычных жизней, что девяносто девять из них просто взяли и обрекли на смерть — просто так, для забавы. Верно?
— Не для забавы, а во благо Империи! — наставительно поправила меня Императрица. — А впрочем, на что ты жалуешься? Ты же Розовая Чума, уже практически легенда! На крупных планетах Империи даже плакаты с твоим портретом продаются, и прочий мерч…
Оп-па! Не забыть разобраться в том, кто это их продаёт, и прилететь за своими процентами. Но это потом, а пока…
— Я об этом совершенно не просил, — отрезал я. — Понимаете, в чём дело? Я не просил, и мне не дали выбора. У меня была своя жизнь — не такая эпичная, не наполненная всеми этими приключениями, но неплохая жизнь, которая мне нравилось. Были друзья, была семья — которая, между прочим, не относилась ко мне как к предмету торга!
Я покосился на Фриду; та поджала губы.
— А была ли у тебя сила? — уточнила женщина. — Была ли у тебя власть?
— У меня был выбор, — я пожал плечами. — Как жить и что делать. Может, я не добился бы каких-то успехов, но я бы выбирал всё сам. Сейчас у меня есть выбор — драться или умереть. И даже если я останусь последним живым участником Битвы, даже после этого выбора у меня не будет; моя жизнь будет предопределена. Роль Императора, Фрида в качестве жены — независимо от её или моего на то желания — и власть со всеми её обязательствами. Как вы там сказали? «Нет права на личные желание»?
На словах о жене Фрида слегка покраснела, попытавшись закрыть лицо чашкой.
Императрица же напротив, хмыкнула и даже слегка улыбнулась.
— Знаешь, — заметила она, — а из тебя вышел бы не самый плохой Император. Уж точно получше моего муженька.
— Возможно, — я не стал спорить. — Но хочу ли я этого?
— Все хотят, — отмахнулась Императрица. — Просто не все сразу признаются в этом себе. Да, путь к власти жесток, но на нём стоит Империя. А что до тебя, то ты просто не распробовал власть.
Она продолжала улыбаться, глядя на меня так, будто только сейчас что-то во мне разглядела — хотя при этом меня не отпускало чувство, что разговор этот ей давно продуман и отрепетирован.
— И ведь у тебя есть реальные шансы, — продолжала Атаульфа Моргана. — Ты ведь лидер Императорской Битвы; у тебя на счету тринадцать смертей — больше, чем у кого-либо, даже больше, чем было у Утера, когда он выиграл прошлую Битву! На текущий момент в Битве осталось всего одиннадцать человек, и из них всех ты ближе всего к тому, чтобы стать мужем моей дочери. И не пытайся меня убедить в том, что она тебе не нравится!
Теперь уже покраснели мы оба.
— Чего вы хотите? — я уставился прямо на женщину. — Пробуете на мне кнут и пряник?
— Что, прости?..
— Земное выражение, — пояснил я. — Сначала вы обвиняли меня во всех грехах, угрожали казнью, даже отребьем назвали…
— Это было не о тебе, — отмахнулась Императрица, — а о ваших двух спутниках.
— … а теперь хвалите и пытаетесь пообещать императорский трон. Зачем вам этом?
Атаульфа Моргана Галактиата сидела молча, барабаня пальцами по столу.
— Ты и правда не худший вариант на роль Императора, — отозвалась она наконец. — Не идеальный, но, по крайней мере, вы с Фридой уже узнали друг друга. Ты получил награду от контр-адмирала Шорра, впечатлив даже этого старика, да и то, как ты помог вытащить меня из окружения…
— Заодно прикончив королеву люканидов, которая предлагала переговоры, — фыркнула Фрида.
— И сделав совершенно верно! — Императрица вновь подняла на неё голос. — Они враги, и поверить им из-за трёх минут сладких речей было бы величайшей глупостью; если бы он так поступил, я бы не назвала его хорошим вариантом на роль Императора, и даже не стала бы с ним говорить.
Ах, так вот оно в чём дело.
Я покачал головой.
— Чтобы стать Императором, нужно выжить. Осталось одиннадцать участников, и ещё десять где-то летают, желая моей смерти…
— Они перебьют друг друга так быстро, что ты даже не заметишь.
— Ага, и потом за мной прилетит самый везучий, сильный и опасный из них, — я оставался настроен скептически. — Нет уж, Ваше Величество. Простите, но есть одно желание, которое в каждом из нас куда сильнее желания власти, силы или там любви. Это желание жить. Так вот — я хочу жить, и я уж как-нибудь потерплю, если жить мне придётся не в роли Императора.
Императрица вновь замолчала, на этот раз сцепив руки перед собой и уставившись куда-то в пучины чайной чашки.
Я подцепил себе пару печенек из вазочки и принялся грызть их, ожидая её следующей реплики.
— … ладно, — наконец, заговорила она вновь. — Чувствую, что если я этого не сделаю, то моя собственная дочь будет до конца дней считать меня злодейкой. Да и помощь с люканидами дорогого стоит — как-никак, именно благодаря тебе мы прикончили их царицу…
Я развёл руками.
— Но, — Атаульфа Моргана повернулась к Фриде, — лишь при условии, что ты усвоишь урок. Никаких побегов и прочих глупостей. Ты примешь то, что должна, возьмёшь в мужья победителя Битвы, кем бы он ни оказался, и будешь готовиться сменить меня в роли Императрицы.
Теперь Фрида выглядела уже не покрасневшей, а наоборот, бледной. Тем не менее, она кивнула.
— Разумеется, мама.
— Раз так, — Императрица позволила себе вновь улыбнуться, — то я сделаю исключение и сниму твоему другу метку участника — за особые заслуги перед Империей.
Ура!.. Я тихо, с присвистом, выдохнул. Получилось!
— … для этого мне нужна Императорская Печать, — продолжила она. — Разумеется, у меня нет времени лететь в столицу, и даже ехать туда через сеть телепортов, так что придётся подождать, пока её не доставят ко мне. Но ты можешь пока побыть тут… вместе со своими спутниками.
